Ты у меня одна (СИ) - Сергеева Оксана - Страница 11
- Предыдущая
- 11/73
- Следующая
— О, это ты точно по адресу. Мои задвиги тебе ни за какие деньги не выкупить.
— У всех свои недостатки.
— Какие у тебя?
— У меня только один. А так я просто идеальный.
— Всего один?
— Да. Невыносимый характер, сволочной. Тебе этого вполне хватит для бодрости.
Алёна рассмеялась:
— Как самокритично.
— Да что ты. Никакой самокритики, лишь точный расчет. Чтобы ты потом не вздумала мне сказать: ах, подлец, ты меня обманул! Все карты на столе – теперь твой ход. Если что, давай вплавь к берегу.
Алёна отцепила пальцы от деревянной перекладины, сложила руки на коленях и расслабленно вытянула ноги. Улыбнулась таинственной непонятной улыбкой.
— Ты нечестно играешь.
— Ты тоже.
ГЛАВА 5
На следующий день Алёна решила проведать дядю. Как-то Вика не очень понятно обмолвилась о состоянии отца. Хотя, чему удивляться: Вику кроме ее собственных забот ничего и никогда не волновало. Бесполезно ждать от нее какого-то нового ощущения жизни, какого-то осознания. Да и попросту совестно немного стало. Отпуск почти подошел к концу, а дядю Володю только пару раз и видела. А выйдет на работу, вообще закрутится как белка в колесе. Тем более самого дядю тоже дома трудно застать. Он руководил компанией по производству торгового оборудования. Компания у него не крупная, средних, так сказать, масштабов, но доход приносила хороший и стабильный. Такой, что любимая доченька гендиректора могла, не заглядывая на банковскую карточку, ни в чем себе не отказывать.
Владимир Савинский в своих кругах был известен, позиций не сдавал и доверием большим пользовался. Ему ничего не досталось просто так. Сам начинал, с нуля, с небольшого производства. Чтобы встать на ноги и держаться на них так уверенно, как сейчас, ему пришлось много работать и, как водится, даже кое-чем пожертвовать. Не без этого. Жена лет шесть назад от него ушла. Подправила внешность и решила, что достойна большего, чем стареющий, уже не пышущий здоровьем муж. Собственно, этот факт никого не расстроил. Савинский погрустил скорее на рефлексе, чем от души, а потом снова окунулся с головой в работу. Лада у них в семье никогда не было. Даже Вика, судя по всему, не особо горевала.
Алёна не стала звонить в домофон, воспользовалась своими ключами. Поднялась в квартиру, дядя встретил ее на пороге. Его широкое простоватое лицо сияло улыбкой, отчего морщины около рта стали еще глубже.
— Дядюшка, привет, — в привычной манере тепло поздоровалась племянница.
— Привет, Алёнушка, привет. Забыла совсем про меня.
Не любила Алёна, когда ее так называли, но дяде ни слова не говорила. Ему позволялось.
— Каюсь, грешна, каюсь. Лето, солнце, пляж…
— Конечно, дело молодое. Чайку попьем?
— Чайку обязательно. Вики нет?
— Нет, выскочила по делам.
— Ах, ну да, у нее же дел куча, — не удержавшись, съязвила.
Они прошли на кухню, Алёна привычно начала хозяйничать, поставила чайник, выставила на стол чашки, потом открыла холодильник и поджала недовольно губы.
— Вика хоть бы что-нибудь приготовила.
— Она на диете, не хочет соблазняться.
Племянница ответила на эти слова тяжелым вздохом, ибо слова тут бесполезны.
— Заварить свежий?
— Если не трудно, — улыбнулся Савинский.
Любил он, когда Алёна чай заваривала. Такая она с детства – внимательная, не равнодушная к мелочам. Всегда спросит, как дела, чай заварит, ужин разогреет. Бывало, кроме нее и не побеспокоится никто: голоден ли он, хорошо ли себя чувствует. Тем больнее видеть равнодушие собственной дочери. Никак не мог понять, что не так сделал, где ошибся. Любил же Вику всем сердцем, никогда ни в чем не отказывал, не упрекал.
Когда чай заварился, Алёна аккуратно наполнила чашки и уселась за стол.
— Дядюшка, ты бы Вику пристроил куда-нибудь. Работать начнет, глядишь, и поумнеет, — коснулась Алёна больной темы. Этот вопрос не раз уже обсуждался, но дальше разговоров дело не зашло.
— Я неоднократно ей предлагал, она не хочет.
— Не понимаю я, как можно так бесцельно жить, — осуждающе покачала головой. — Ну не для того чтобы убиваться, карабкаясь по карьерной лестнице, а чтобы просто чем-то себя занять, можно же работать! Пусть пройдет курсы флористов и цветочки в букет собирает. И для души, и хоть какое-то развитие.
— Девочка моя, ну о чем ты говоришь… — обреченно вздохнул Савинский и замолчал. Задумался крепко.
Алёна тоже вздохнула. Притаилась, попивая чай. Ей трудно было понять Вику. Сама она, после того как школу окончила, стала жить отдельно. Спасибо дяде – помог с жильем разобраться. Продал недвижимость, доставшуюся ей от родителей и купил хорошую большую квартиру. Еще студенткой, учась на третьем курсе психологического факультета, Алёна начала работать, — пусть на полставки, но зато по специальности. Теперь к двадцати пяти годам имела приличный стаж и хороший опыт. И в отличие от Вики Савинской, Алёна Лейба всегда точно знала, чего хочет. Никогда не жила просто мечтой. Все ее мечты были тесно связаны с реальностью.
Отчасти Алёна понимала, в чем ошибка Савинского. Он всегда был мягким человеком и только в работе напористым. Наверное, все свое упрямство там оставлял, домой возвращаясь, как пластилин. Жена из него всю жизнь веревки вила, а он позволял, совестью мучаясь, что из-за большой занятости не может уделять семье достаточно времени. Потому, как большинство состоятельных людей, отсутствие внимания к дочери и жене компенсировал деньгами. Только вот любовь за деньги не купишь. Алёна это прекрасно знала. И сама вот так же когда-то ошибалась. Вот так же пыталась она в детстве «купить» внимание взрослых. Только не деньгами, а поступками. Все пыталась быть хорошей девочкой, все ласкалась, старалась во всем угодить и порадовать. Только нельзя угодить человеку, который тебя ненавидит всей душой. И всей душой желает от тебя избавиться. Мешала она ей очень, «любимой» тетушке. Чего только Алёна от нее не натерпелась.
— Давай я тебе что-нибудь приготовлю, у меня есть время, — предложила от души. Несмотря ни на что, к дяде Володе испытывала огромную благодарность, помимо искренней дочерней любви, конечно. Ведь мать ее была не родной ему сестрой, а только по отцу. Мог он и не взваливать на себя такую обузу – чужого ребенка. Но Савинский сразу оформил опекунство и забрал ее к себе. Года три ей было, когда родители умерли.
— Нет, я скоро ухожу, посиди спокойно, хоть поговорим с тобой. Как у тебя дела?
— А как у меня могут быть дела? — по-доброму улыбнулась. — Хорошо у меня дела. Просто прекрасно. Я же в отпуске. Сплю до обеда, отдыхаю, развлекаюсь. Со Светкой по магазинам бегала, выбирали ей платье свадебное.
— Выбрали?
— Ага, выбрали. Шикарное, дорогущее. Ткань итальянская, стразы Сваровски, мама родная, за что такие деньги.
— Ну так, Светка наша за такого принца замуж собралась, платье должно быть соответствующее, — усмехнулся Владимир.
К Свете Павловой относился он с отцовской нежностью. Алёна, Вика и Света в одном классе учились, с детства дружили. Алёна со Светой — больше, но с тех пор как Света с Игорем познакомилась, Вика стала дружить с ней теснее. Кровь из носу той нужно было влиться в компанию жениха подруги. Алёна по этому поводу проявляла меньше рвения и познакомилась с друзьями Радченко около трех месяцев назад, а свободно общаться начала, только когда в отпуск пошла. С Шауриным познакомилась позже всех, потому что его последние месяцы в городе не было.
— Это точно, — протянула одобрительно Алёна. — Я потому и в свидетельницы не пошла, потому что у меня просто денег не хватит, чтобы платье по статусу купить.
— Так что ж ты не сказала.
— Шучу я.
— Нет, правда, Алёна!
— Шучу я, шучу! Ты что, ты и так меня постоянно балуешь! — воскликнула Алёна и засмеялась. — Конечно, я не куплю, да мне и не надо, такого дорогущего наряда, как у Вики, но приличное платье у меня будет. Приличное платье я себе купить в состоянии.
- Предыдущая
- 11/73
- Следующая