Женское счастье (СИ) - Туманова Анна - Страница 30
- Предыдущая
- 30/33
- Следующая
— Гант, пригласи Алиссию на танец.
Молодая женщина распахнула глаза и удивленно посмотрела на мужа, а тот ободряюще улыбнулся и тихо объяснил:
— Ты ведь так любишь танцевать.
Тремел поклонился и подал герцогине руку. Лиза машинально вложила в нее свою ладонь, но так и не смогла отвести глаз от мужа. Они с Гантом танцевали танец за танцем, а Алиссия все также смотрела не на Тремела, а на герцога. Глаза в глаза, не отрываясь. Лаская взглядом, отдавая всю себя, ощущая себя единым целым с мужем… Рэмиона захватил этот безмолвный разговор. Он смотрел на жену и, казалось, ощущал под руками ее теплое податливое тело, чувствовал тонкий аромат мальвии исходящий от ее волос, касался нежной кожи предплечья… Мелодия лилась, унося супругов в иной мир, туда, где они снова были вместе, душа к душе, тело к телу… Музыка закончилась, а мужчина и женщина не могли отвести друг от друга глаз. Тремел неловко топтался на месте, чувствуя себя лишним и боясь нарушить хрупкую тишину, а герцог, оторвав взгляд от жены негромко кашлянул и поддержал пару аплодисментами. А вскоре громкое тявканье разбавило жидкие овации — это Снежок решил проявить солидарность и поддержать лорда Аш — Шасси. Лиза удивленно уставилась на белоснежную груду шерсти, на которую до этого не обращала внимания.
— А с каких это пор Снежок ужинает в столовой? — скрывая улыбку, спросила она у сына.
— Мам, ну, праздник же. И папа разрешил, — оправдывался Даня, пытаясь прикрыть собой верного друга.
— Ну, если папа разрешил… Ладно уж, — притворно вздохнула герцогиня.
— Мамочка, мы тебя любим. Да, Снежок? — раздавшийся следом уверенный лай подтвердил все вышесказанное. Лиза поблагодарила музыкантов за талантливое исполнение и распорядилась накормить их и устроить на ночлег, а сама обратилась к мужу:
— Рэм, позволь я провожу тебя, мэтр Риган должен сделать перевязку.
Герцог сумрачно взглянул на жену и коротко ответил:
— Я справлюсь сам. Янар, — зычно крикнул он. Прибежавший на зов слуга с помощью пары дюжих работников перенесли лорда в спальню, а Лиза расстроенно проводила их глазами. Ничего не изменилось — Рэм по — прежнему не подпускает ее близко. Она устало пожелала Тремелу и Даньке доброй ночи и медленно побрела в свои покои. Кураж, бурливший в крови в начале вечера, прошел и сейчас она чувствовала себя усталой, никому не нужной и одинокой. Закрыв за собой дверь спальни и дождавшись, пока служанки снимут с нее шелка, Лиза обреченно опустилась на постель. Все зря. Пустая апатия опустилась на плечи женщины и герцогиня равнодушно уставилась в потолок.
С памятного ужина прошло уже две недели, но лорд Аш — Шасси не знал ни минуты покоя. Он поставил перед собой цель. Встать на ноги. Любой ценой. Он сможет, он добьется этого. Алиссия достойна большего, чем жизнь с калекой. Перед его глазами мелькали образы танцующей с Тремелом жены и он, стиснув зубы, побеждая боль, пытался подняться. Рэмион никому не говорил о своих планах, но велел закрыть дверь в комнату супруги, соединяющую их покои, на ключ и никому не входить в его комнаты без стука. А потом начался ад. Бесчисленное количество раз он падал, пытаясь стоять на неслушающихся ногах, но вновь поднимался и делал очередную попытку. Вялые, дрожащие ноги с трудом выдерживали вес его тела, но лорд не сдавался — он снова и снова вставал с кресла и пытался сделать шаг. В последние дни герцог заметил улучшение — робкие, неловкие шаги стали наградой его усилиям. Окрыленный первыми успехами герцог не замечал, как молчалива и бледна стала его Лисси, как потухли ее чудесные глаза и как грустно она улыбается, приходя к нему перед сном пожелать доброй ночи. Предвкушая, как она удивиться его успехам, лорд стремился как можно быстрее овладеть собственным телом и не видел ничего вокруг.
А Лиза смотрела на равнодушного мужа и острая боль опаляла ее изнутри. Она держалась. Старалась отвлечься. Не получалось…
Ночь тихо глядела в окно, а герцогиня одиноко плакала в подушку. Тоска выплескивалась слезами, которые молодая женщина не могла остановить. Ее сотрясали рыдания. Страх за мужа, ощущение своей ненужности, переживания из?за беременности… — все вырвалось наружу и Лиза не смогла сдержаться. Чем больше она пыталась умерить рыдания, тем сильнее ее била дрожь.
А в соседней спальне Рэмион тоже не мог уснуть. Лежа в своей одинокой постели он с тоской смотрел в незашторенное окно. Дом спал и ничто не нарушало сонную тишину, а на душе у герцога становилось все тоскливее. Внезапно он прислушался. Ему показалось, что из спальни жены доносятся тихие всхлипы. Не успел Рэмион решить, что делать, как тихий плачь перерос в тяжелые, судорожные рыдания. Он слышал, как задыхается его девочка, как захлебывается слезами и рванулся на эти звуки. Не заметив, как соскочил с кровати, лорд сделал шаг, другой и только потом понял, что твердо стоит на ногах. Ноги привычно дрогнули, но усиливающиеся рыдания подхлестнули его и герцог кинулся в спальню жены. Алиссия лежала, уткнувшись в подушку, и пыталась заглушить вырывающиеся всхлипы.
— Лисси! — лорд подхватил жену на руки. — Девочка моя, любимая, ну, что ты? — он отчаянно целовал жену в мокрое от слез лицо и обнимал содрогающееся от рыданий тело.
— Рэм, не смотри, — всхлипывая, Лиза пыталась скрыть от мужа припухшие от слез глаза, — я страшная…
— Маленькая моя, что за ересь ты несешь? — возмутился герцог. — Ты самая красивая, самая желанная, самая любимая — лорд перемежал слова поцелуями и чувствовал, как волна желания подымается, сметая все: его страхи, неуверенность, ревность…
— Рэм, пожалуйста, не уходи, — Алиссия вцепилась в мужа, — я знаю, сейчас я некрасива и тебе неприятно притрагиваться ко мне, но я больше не могу, я не вынесу твоей холодности.
Девушка плакала и обнимала мужчину, а он, ошарашенный признанием, не мог поверить услышанному.
— Лис, ты что, считаешь, что я не хочу тебя?
Алиссия судорожно кивнула.
— То есть, по — твоему, я — калека, неполноценный, прикованный к кровати, — ворочу нос от красавицы — жены только потому, что она немного поправилась, вынашивая моего ребенка? — он изумленно смотрел на супругу.
Лиза снова смущенно кивнула, не поднимая глаз.
— Посмотри на меня, маленькая, — герцог приподнял лицо жены и, глядя ей в глаза, ласково произнес:
— Я люблю тебя, я хочу тебя, я желаю тебя до безумия, но я боялся твоей жалости, твоего отвращения к калеке, я не мог, понимаешь? Не мог унизиться до просьбы, до подачки… Если ты сможешь любить меня такого, как сейчас — без магии, без ног, без возможности полноценно ухаживать за тобой, то я буду самым счастливым человеком на Тариусе.
Лиза неверяще смотрела на мужа, но он не дал ей возможности засомневаться — накрыл ее губы своими и она забыла обо всем. Ее подхватил чувственный вихрь и девушка наконец?то смогла утолить свою жажду — вот он, Рэм, с ней рядом, любит, желает, обжигает поцелуями и сливается с ней в вечных движениях любви. Эреветт — танец страсти — звучал сегодня только для двоих.
Ночь ожила, наполнилась жарким шепотом, звуками поцелуев и тихими стонами.
— Маленькая, как я тосковал! Я так люблю тебя!
— Рэм, я не могу без тебя, я схожу с ума без твоих губ…
— Я здесь, Лисси, я рядом…
— Рэми, я люблю тебя…
Герцог задохнулся от этих слов. Впервые он услышал от жены такое невероятное признание.
— Лисси… — неверяще выдохнул он.
— Люблю, — повторила Лиза, — люблю больше жизни, вопреки всему, вопреки самой себе…
Со счастливым стоном Рэмион потянул жену на себя и нежно поцеловал.
— Девочка моя, я не знаю, за что мне досталось такое счастье, но я благодарен Всесветлому за то, что он привел тебя ко мне…
Эта ночь стала для них откровением. Впервые супруги раскрылись друг перед другом, отпустили прошлое и оно сгорело в исцеляющем огне их страсти, их любви, их искренности и безграничного доверия.
Уже под утро герцог счастливо выдохнул:
— Лиза, любимая… Моя, только моя…
- Предыдущая
- 30/33
- Следующая
