На прозрачной планете (илл. В. Колтунова) - Гуревич Георгий Иосифович - Страница 21

• Предыдущая
• 21/91
• Следующая

— Сошин- это я.

На вид ничего страшного. Человек как человек, не дубитель шкур. И говорит обыкновенные слова:

— Сегодня приехали? Вот и хорошо, теперь коллекторы есть, партия укомплектована. Вы где остановились? Нигде? Ну и не ходите в гостиницу, все равно там мест нет, жить будете в палатке. И на рестораны денег тратить не надо, я скажу Хакиму, чтобы обед и на вас Варил. Вот в душ сходите, душа в дороге не будет. Командировки при вас? Дайте, я отмечу сам.

И почему о нем такая слава? Пока ничего угрожающего.

Он еще посоветовал Елене постричься покороче,потому что в пути пыльно, а волосы мыть будет негде. «Заботится о мелочах!- отметил Виктор.- Не мелочный ли человек?». Он был разочарован обыденностью встречи… Но в это время во двор, переваливаясь на ухабах, въехал новенький вишнево-красный «москвич». За рулем сидел смуглый толстяк в тюбетейке с черными, в палец толщиной, бровями, рядом с ним блондин небольшого роста, с волосами на пробор, в песочного цвета рубашке с галстуком, манжетами и запонками.

— Здравствуйте, Юрий Сергеевич,- окликнул Сошина блондин.- Вот, знакомьтесь, пожалуйста. Это товарищ Рахимов из республиканского управления, от него все зависит.

Чернобровый протянул руку Сошийу, улыбаясь во весь рот:

— Слышал чудеса про тебя, ушам не поверил. У нас на Востоке пословица: «Глаз надежнее уха. Ухо верит слухам, а глаз видит сам».

Вот когда Виктор вспомнил слова деканаг «Так ли все это гладко у Сошина, так ли заманчиво, как он расписывает?»

— Напрасно вы не доверяете мне,- сказал светловолосый Сошину.- А я ратую за общие интересы, привез к вам товарища Рахимова, от него все зависит.

И Виктор понял, что непростые тут отношения. Спор какой-то ведется, какая-то борьба. От Рахимова зависит судьба экспедиции — значит, и судьба Виктора. Кто прав? На чью сторону надо стать?

— Вы меня неправильно поняли, товарищ Сысоев,- сказал Сошин.- Я доверяю вам полностью. Я доверил бы вам весь Госбанк. Но только чтобы вы хранили деньги, а не распоряжались.

Затем обратился к Рахимову:

— У нас секретов нет, покажем все как есть. Подождите, сейчас приведу аппарат. И вы, ребята, посмотрите, вам полезно. Вещи положите в сторонке, никто не возьмет.

Он ушел на склад, а Рахимов занялся машиной: заглянул под капот, протер стекла, заляпанные мошкарой, приговаривая»

— У нас на Востоке пословица: «Коня корми из своих рук, чтобы тебя слушал, а не конюха».

— Сколько пословиц у вас на Востоке! — удивился Сысоев.- Я слышал от вас сотни. Вы не придумываете их сами?

— Приходится,- охотно сознался Рахимов.- Иной раз не вспомнишь, иногда нет подходящей к случаю. А разве неприлично придумывать пословицы?

Но тут двери склада распахнулись и на двор въехала темно-зеленая танкетка, совсем маленькая, человеку по колено. На спине у нее была приборная доска и квадратный матовый экран, прикрытый от солнца козырьком. Сошин резко свистнул, танкетка остановилась.

— Ну вот, рекомендую,-сказал Сошин.-ЦП-65, самодвижущаяся установка для подземного рентгена. Мы называем ее ЦП- «цветок папоротника». Помните старинную народную сказку об огненном цветке, который распускается раз в году — в июньскую полночь? Кто сорвет его, тому видны подземные клады, земля становится прозрачной. Как это сказано у Гоголя? «Ведьма топнула ногой, полыхнуло синее пламя и земля стала, как стекло, открылись глазу сундуки с монетами, жемчуга и камни-самоцветы…» Вот мы и покажем вам современный цветок в действии.

Он подкрутил уровни- стеклянные трубочки с непоседливыми пузырьками, нажал кнопку, лампы под приборами медленно покраснели. Где-то в чреве танкетки родился странный звук, словно рокот далекого грома. Рокот становился все громче и выше по тону, баритональнее, скрнпичнее, затем перешел в надрывный вой сирены. Но сирена недолго разрывала уши, она сменилась свистом, сначала резким, потом шипящим. Шипенье перешло в шелест, замерло совсем…

— Можете топать ногой,- сказал Сошин и взялся за рукоятки.- Сейчас появится «синее пламя».

Экран засветился мерцающим голубоватым светом. На нем виднелись какие-то пятнышки с неопределенными размытыми краями и полосы- горизонтальные и косые, потемнее и посветлее.

— Я настроил на известняк,- сказал Сошин.- Окись кальция легче выделить, чем породы с глиноземом и кремнеземом. Сейчас вы видите изнанку своего города. Вот неогеновые известняки. Вот тут контакт с песчаником. Тут излившееся тело, от него жилы по трещинам. Опять известняки, уже мраморовидные, метаморфизированные…

Присев на корточки, Рахимов расспрашивал с живым любопытством:

— А это что? Это для чего?

И Виктор смотрел, вытянув шею, не веря своим ушам. Что происходит тут? Неужели и впрямь земля становится прозрачной, не в переносном смысле, не для «умственного взора». С недоверием разглядывал он бесцветную пыль. Где там жилы и мрамор под подошвами? Жалко, что все так непонятно на экране — видны только полосы, косые и горизонтальные, потемнее и посветлее. Научится ли он когда-нибудь понимать условный язык пятен, азбуку серых полос?

Легко, двумя пальцами, Сошин прикасался к рукояткам, тени и полосы бежали сверху вниз и справа налево.

— Блок управления,- говорил Сошин.- Лучи можно послать вертикально и под наклоном. Вот рукоятка наклона, а вот рукоятка азимута и компас при ней. Точность пока до одного градуса. Настройка частоты. Ведь каждый минерал резонирует по-своему, каждый, отзывается на особенную частоту. Яркость. Это нужно, чтобы отличать распространенные минералы и очень редкие. Обычно, начиная съемку, мы делаем обзор всех частот, смотрим, что тут имеется, потом фиксируем частоту и получаем распределение одного минерала. Сегодня я взял для примера углекислый кальций. А это фокусировка глубины, а это переключатель на пленку, любой кадр можно фотографировать. А тут уже блок программирования. Машине можно дать задание — иди туда, настройся так-то, сфотографируй то-то…

— И где получился мрамор? — поинтересовался Рахимов.

Сошин посмотрел цифры на шкале:

— Глубина пятьсот пятьдесят метров. Направление вертикальное.

— А ближе к поверхности нет ничего?

Сошин усмехнулся:

— Пощупать хочется?

— У нас на Востоке правило,- улыбнулся Рахимов.-«Не веришь глазам, пощупай руками». Мы, хозяйетвенники, любим пощупать товар. А ты мне показываешь мутное пятно и продаешь за мрамор. А может, это помехи, или лампа мутная, или экран с дефектом. Ты не обижайся, товарищ Сошин, ты же у меня деньги просишь, государственные, народные. Я сам хочу убедиться, даже прошу: «Убеди меня, пожалуйста».

— Убедить? — переспросил Сошин.- Попробуем убедить.

— Нет ли у кого редкого минерала случайно? — спросил он.- Металл тоже годится, только не железо, железа слишком много вокруг. Лучше алюминий, цинк, еще лучше серебро или золото.

Все стали шарить по карманам. Сысоев вынул старинные золотые часы.

— Отцовские,- сказал он со вздохом.

— Рискнете? — спросил Сошин.

— Верю, что риска нет,- произнес Сысоев торжественно.

Сошин молча кивнул головой, положил часы в папиросную коробку, коробку завернул в носовой платок и протянул все это Рахимову:

— Там за забором пустырь, спрячьте часы в любую ямку и присыпьте песком. Если я найду, будет это убедительно?

Глаза Рахимова заблестели:

— Неужели найдете?

Сошин пожал плечами.

Рахимов взял сверток с часами и удалился. Прятал он долго и старательно, даже залез на забор, проверить, не подглядывают ли за ним в щелку, и веник попросил, чтобы замести следы. Наконец минут через десять он крикнул в калитку: «Можно!».

Сошин уже подготовил аппарат и сразу включил его. Снова загудело, заныло, засвистело, экран засветился мерцающим светом, замелькали полоски и размытые пятнышки.

— Ну, вот и часы!- сказал Сошин, когда на экране появилась явственная черточка.- Ну-ка, товарищи, помогите перетащить аппарат через порог.

— Может, на машине подвезти? — вежливо предложил Рахимов.- А то боюсь, много придется таскать туда-сюда.

• Предыдущая
• 21/91
• Следующая