Проклятие Ведьмака - Дилейни Джозеф - Страница 23

• Предыдущая
• 23/50
• Следующая

Да, без сомнения, это были шаги. К нам кто-то приближался!

Я быстро взглянул на Лихо и увидел, что он изменяется. Ничего подобного я даже представить не мог. Он стал гораздо больше, головой доставая почти до потолка туннеля, тело изгибалось вперед, и лицо теперь не имело никакого сходства с Ведьмаком. Подбородок удлинялся, вытягиваясь вперед и загибаясь вверх, точно крюк, а нос, напротив, тянулся вниз. Что это – он приобретает свой истинный облик, тот самый, что изображен над входом в собор? Значит, он уже полностью восстановил свои силы?

Я прислушивался к звуку шагов. Похоже, сюда шел один человек, а не отряд людей квизитора. Да пусть даже и отряд, сейчас меня это не волновало. В них было мое спасение.

Когда кто-то вышел из-за угла и оказался в свете свечи, прежде всего я увидел башмаки. Точнее, остроносые туфли. А потом показалась и вся девочка в черном платье.

Это была Алиса!

Она остановилась, бросила на меня быстрый взгляд и удивленно распахнула глаза. При виде Лиха ее лицо приобрело не столько испуганное, сколько сердитое выражение.

Я обернулся на Лихо, и на мгновение наши взгляды встретились. В его глазах полыхала злость, но одновременно проглядывало что-то еще. Однако прежде чем я сообразил, что именно, Алиса зашипела, словно кошка, бросилась к Лиху и, к моему величайшему изумлению, плюнула ему в лицо.

Дальнейшее произошло так быстро, что было не уследить взглядом: налетел внезапный порыв ветра, и Лихо исчез.

Мы долго стояли не двигаясь. Потом Алиса посмотрела на меня.

– Не нравится ему девичья слюна, да? – Она скупо улыбнулась. – Вовремя я появилась.

Я не находил слов для ответа, не в силах поверить, что Лихо удалось прогнать так легко. Раздумья по этому поводу, однако, не помешали мне встать на колени и попытаться вставить ключ в замок Серебряных врат. Это оказалось не так-то просто, потому что руки у меня дрожали, как прежде у Эндрю. Наконец я сумел правильно всунуть ключ, и он повернулся. Я открыл дверцу, схватил ключ, посох и пролез в отверстие.

– Возьми свечу! – крикнул я Алисе.

Едва она оказалась в безопасности, как я снова вставил ключ в замок, теперь уже снаружи, но он никак не хотел поворачиваться. Это продолжалось, кажется, целую вечность, и я все время трясся от страха, что в любой момент может вернуться Лихо.

– Долго ты еще будешь возиться? – спросила Алиса.

– Это не так просто, как кажется.

В конце концов я все же запер замок и вздохнул с облегчением. Но потом вспомнил о Ведьмаке…

– Мистер Грегори был с тобой в камере? – спро сил я.

Алиса покачала головой:

– Когда ты пришел, уже нет. Примерно за час до этого его увели на допрос.

Мне несказанно повезло, что я избежал плена и сумел выпустить пленников из камеры. Однако везение не может длиться вечно. Так всегда бывает – то густо, то пусто. Я опоздал всего на час. Алиса на свободе, но Ведьмак остался в плену, и если я не придумаю еще что-нибудь, чтобы вызволить наставника, его сожгут.

Не теряя времени даром, я повел Алису по туннелю, и вскоре мы добрались до быстро текущей подземной реки.

Я беспрепятственно перешел на другую сторону, но, оглянувшись, увидел, что Алиса по-прежнему стоит на дальнем берегу, глядя на воду.

– Тут глубоко, Том! – закричала она. – Слишком глубоко, а камни скользкие!

Я вернулся к ней, взял за руку и перевел через реку. Вскоре мы дошли до открытого люка в заброшенном доме, вылезли через него в подпол, и я закрыл за нами крышку. К моему разочарованию, Эндрю уже ушел. Мне нужно было поговорить с ним: сказать, что Ведьмака в камере не оказалось, что брату Питеру угрожает опасность и что слухи оказались верны – к Лиху вернулась его сила!

– Какое-то время нам лучше оставаться здесь. Когда выяснится, что пленники сбежали, квизитор на верняка начнет обыскивать город. А в этом доме живет призрак, и подпол – последнее место, куда сунутся его люди.

Алиса кивнула, и в первый раз с весны я как следует разглядел ее. Мы были одного роста, и это означало, что она тоже выросла, по крайней мере на дюйм. Одета она была так же, как тогда, когда я отводил ее к тетке в Стаумин. Конечно, это было не то же самое черное платье, но точная его копия.

Алиса по-прежнему была очень хорошенькая, но похудела и казалась старше, как будто ей пришлось пережить что-то, заставившее ее быстро повзрослеть. Что-то такое, чего никому не следует переживать. Спутанные волосы слиплись от грязи, мазки грязи были и на лице. Алиса выглядела так, словно не мылась по крайней мере месяц.

– Рад тебя видеть, – сказал я. – Я чуть с ума не сошел, когда понял, что это ты в повозке квизитора.

Вместо ответа она взяла меня за руку и пожала ее:

– Я такая голодная, Том. У тебя ничего нет поесть? – Я покачал головой. – Даже кусочка старого заплесневелого сыра?

– Прости. Ничего не осталось.

Алиса отвернулась и потянула за край старый половичок, лежащий поверх груды точно таких же:

– Помоги мне, Том. Не хочу сидеть на камнях.

Я поставил свечу, положил посох, и мы расстелили коврик на плитах. Запах плесени усилился, во все стороны по полу стали разбегаться жуки и блохи.

Алису это, по-видимому, нимало не беспокоило. Она уселась на половик, подтянула к себе колени и уткнула в них подбородок.

– Когда-нибудь я за все рассчитаюсь, – сказала она. – Никто не заслуживает такого обращения.

Я сел рядом и накрыл ее руку своей:

– Что произошло?

Она молчала, очень долго, и я уже решил, что не дождусь ответа, но тут она заговорила:

– Старая тетя была добра ко мне. Работала я много, это правда, но кормила она всегда хорошо. Только я начала привыкать к жизни в Стаумине, как появился квизитор. Застал нас врасплох, приказал взломать дверь. Но эта тетя была не то что Костлявая Лиззи. Она не была ведьмой. В полночь они бросили ее в пруд. На берегу собралась большая толпа, все смеялись и выкрикивали всякие глупости. Вот уж я натерпелась страху! Думала, что теперь моя очередь. Ей привязали ноги к рукам и швырнули в воду. Она пошла на дно словно камень. Было темно, ветрено, и в тот миг, когда она ударилась о воду, сильный по рыв ветра задул почти все факелы. Они не скоро су мели найти ее.

Алиса закрыла лицо ладонями и всхлипнула. Я молча ждал, пока она сможет рассказывать дальше. Когда она подняла голову, глаза у нее были сухие, но губы дрожали.

– Когда ее вытащили на берег, она была мертва. Это несправедливо, Том. Она не всплыла, утонула – и значит, была невиновна. Но тем не менее ее убили! А меня после этого просто затолкали в повозку к остальным.

– Мама говорит, что топить ведьм просто глупость. Это никогда не срабатывает, – сказал я.

– Нет, Том, квизитор совсем не глуп. Он ничего не делает без причины, можешь не сомневаться. Он жадный. Жадный до денег. Он продал тетин дом, а деньги взял себе. Мы видели, как он их считал. Вот почему он так поступает, понимаешь? Объявляет людей ведьмами, отбирает у них дома, земли и деньги. Хуже того – ему нравится это занятие. У него внутри тьма. Он говорит, что очищает Графство от ведьм, но на поверку квизитор более жесток, чем любая известная мне ведьма, а я-то уж многое повидала.

Там была девушка по имени Мэгги, не намного старше меня. Вместо того чтобы топить ее, квизитор придумал другую проверку, и мы все смотрели, как это происходило. Он использовал длинную острую булавку. Втыкал ее в тело Мэгги снова и снова. Ты наверняка слышал, как она кричит. Бедняжка чуть с ума не сошла от боли. Время от времени она теряла сознание, и тогда ее обливали водой, чтобы привести в чувство. А потом наконец нашли то, что искали. Метку дьявола! Знаешь, что это такое, Том?

Я кивнул. Ведьмак рассказывал, что по этому признаку тоже обнаруживают ведьм, но, по его словам, это была еще одна ложь. Не существует никаких меток дьявола. Это известно всем, кто не понаслышке знаком с тьмой.

– Это жестоко и несправедливо, – продолжала Алиса. – Когда приходится долго выносить боль, тело немеет, и в конце концов ты перестаешь чувствовать уколы. Вот это и есть место, где дьявол прикоснулся к тебе, говорят они. Значит, ты виновна и тебя нужно сжечь. Но хуже всего было смотреть на лицо квизитора. Чувствовалось, что он страшно доволен собой. Ничего, я с ним рассчитаюсь. Отплачу за все. Мэгги не заслуживает того, чтобы ее сожгли.

• Предыдущая
• 23/50
• Следующая