Проклятие Ведьмака - Дилейни Джозеф - Страница 42

• Предыдущая
• 42/50
• Следующая

Мы не стали спорить и устроились на траве в развалинах часовни. Поскольку одна стена у нее отсутствовала, мы могли видеть и Ведьмака, и могилы. Я думал, он тоже сядет, но он остался стоять, левой рукой опираясь на посох.

Я устал и уснул довольно быстро, однако вскоре внезапно проснулся, потому что Алиса трясла меня за плечо.

– Что случилось?

– Он только впустую тратит там время. – Алиса кивнула туда, где среди могил, скрючившись, сидел Ведьмак. – Здесь что-то есть, но оно вон там, ближе к ограде.

– Ты уверена? Алиса кивнула:

– Иди сам скажи ему. Он будет недоволен, если я стану давать ему советы.

Я подошел к Ведьмаку и окликнул его:

– Мистер Грегори!

Он не двигался, и я подумал, что он уснул. Однако он медленно встал и повернулся ко мне, но только верхней частью туловища, оставив ноги на месте.

Звездный свет, лившийся с неба сквозь дыры в облаках, не позволял разглядеть лицо Ведьмака, я видел лишь темную тень под капюшоном.

– Алиса говорит, у ограды что-то есть, – сказал я.

– Вот, значит, как – пробормотал он. – Ну, пошли посмотрим.

Мы зашагали в сторону ограды. Рядом с ней холод ощущался еще сильнее, и я понял, что Алиса права. Там притаился какой-то дух.

Ведьмак ткнул рукой себе под ноги, а потом неожиданно опустился на колени и начал выдирать из земли длинную траву. Я тут же кинулся помогать ему. Вскоре обнаружились еще две каменные могилы, одна длиной футов пять, а вторая примерно вдвое короче. Самая маленькая из всех.

– В жилах того, кто здесь похоронен, текла чистейшая древняя кровь, – сказал Ведьмак. – Именно она дает силу. Это как раз то, что мы ищем. При зрак Нейза придет! А теперь возвращайся обратно, парень, держись отсюда подальше.

– Мне нельзя остаться и послушать? – спросил я. Ведьмак покачал головой.

– Вы мне не доверяете?

– А ты сам себе доверяешь? – ответил он во просом на вопрос. – Ну-ка спроси себя! Начать с того, что Нейз наверняка предпочтет встретиться лишь с одним из нас. Но главное – Лихо умеет читать мысли, и потому лучше тебе ничего не слышать. Ты ведь не настолько силен, чтобы помешать ему копаться у тебя в голове. Нельзя, чтобы он узнал, что мы тут обнаружили, что у нас есть план, что нам известно его слабое место. Можешь ли ты быть уверен, что ничего не выдашь, если он проникнет в твои сны и мысли?

Нет, конечно, такой уверенности у меня не было.

– Ты храбрый малый, самый храбрый из всех моих учеников. И все же ты всего лишь ученик, не более того, и не стоит забывать об этом. Так что давай иди отсюда! – И Ведьмак взмахом руки отослал меня прочь.

Я не стал спорить и припустил к развалинам часовни. Алиса спала, и я сел рядом с ней, но никак не мог успокоиться – уж очень хотелось знать, о чем расскажет призрак Нейза. Предостережение Ведьмака о том, что Лихо может проникнуть в мои сны и мысли, не слишком меня беспокоило. Здесь ему до нас не добраться, а если Ведьмак выяснит все, что нужно, еще до наступления завтрашней ночи с Лихом будет покончено.

Так что я выбрался из развалин и прокрался вдоль стены поближе к Ведьмаку. Это был не первый случай, когда я ослушался учителя, но уж точно первый, когда на карту так много было поставлено. Я сел, прислонившись спиной к стене, и замер в ожидании. Оно оказалось не слишком долгим. Даже на таком расстоянии я почувствовал сильный холод и не смог сдержать дрожь. Приближался кто-то из усопших – но был ли это призрак Нейза?

Над меньшей из двух могил начало формироваться что-то мерцающее. По форме оно походило на светящуюся колонну, едва достающую Ведьмаку до колен. И он сразу же заговорил. Кругом стояла мертвая тишина, и, хотя Ведьмак понизил голос, я слышал каждое слово.

– Говори! – сказал он. – Говори, я приказываю тебе!

– Оставь меня в покое! – прозвучало в ответ.

Хотя Нейз умер в расцвете сил, казалось, что говорит очень старый человек. Голос был ворчливый, дребезжащий и бесконечно усталый. Однако это вовсе не означало, что это не его призрак. По словам Ведьмака, призраки разговаривают совсем не так, как люди при жизни. Они проникают прямо в наш мозг. Именно поэтому мы в состоянии понять даже того, кто жил много-много лет назад и разговаривал на другом языке.

– Меня зовут Джон Грегори, и я седьмой сын седьмого сына. – Теперь Ведьмак повысил голос. – Я должен завершить то, что следовало сделать давным-давно, чтобы положить конец злодеяниям Лиха и дать тебе возможность упокоиться с миром. Но для этого мне нужно кое-что выяснить. Прежде всего назови свое имя!

Последовала долгая пауза, и я уже решил, что призрак не станет отвечать. Но он заговорил:

– Я Нейз, седьмой сын Хейса. Что ты хочешь узнать?

– Настало время покончить с этим раз и навсегда, – сказал Ведьмак. – Лихо на свободе, скоро вернет себе прежнюю силу и будет угрожать всей стране. Его нужно уничтожить. Расскажи, как тебе удалось связать его в катакомбах. Как его можно убить?

– А ты достаточно силен, – продребезжал Нейз, – чтобы закрыть свой разум и не позволить Лиху читать мысли?

– Да, это я смогу, – ответил Ведьмак.

– Тогда, может быть, есть надежда. Я расскажу тебе, как я связал его. Для начала заключил с Лихом сделку. Он мог трижды напиться моей крови – и трижды должен был мне повиноваться. В самой глубине катакомб Пристауна есть склеп с урнами, в которых находится прах наших древних усопших, тех, от кого пошел наш народ.

Именно туда я каждый раз вызывал Лихо и давал ему напиться своей крови.

В первый раз я потребовал, чтобы он никогда больше не возвращался к этому кургану, держался на приличном расстоянии от места, где похоронены мои отец и братья. Я хотел, чтобы они покоились с миром. Лихо застонал от огорчения, потому что любил отлеживаться здесь в дневное время, высасывая из костей мертвецов последние сохранившиеся в них воспоминания. Однако сделка есть сделка, и он вынужден был подчиниться. Вызвав Лихо во второй раз, я отослал его на край света в поисках некоего знания, с тем чтобы он вернулся через месяц и один день. Именно столько времени мне было нужно.

Мои люди приступили к работе, сооружая и подгоняя Серебряные врата. Но, даже вернувшись, Лихо не узнал об этом, потому что у меня хватало сил скрывать от него свои мысли.

Дав ему напиться крови в третий раз, я громким голосом объявил, что от него потребуется. «Ты будешь привязан к этому месту! – сказал я. – Заточен в катакомбах. Но, как ты ни мерзок, я не могу оставить тебя хотя бы без проблеска надежды на возможность выбраться отсюда, и поэтому я построил Серебряные врата. Если кто-нибудь когда-нибудь окажется настолько глуп, чтобы открыть их в твоем присутствии, ты сможешь выбраться на свободу. Однако если впоследствии ты по какой-то причине снова вернешься сюда, то это будет уже навсегда!»

Вот так излишняя мягкость стала причиной того, что я не связал его сразу же на веки вечные, о чем потом сожалел всю свою жизнь. Некоторые расценивают это качество как слабость – и в данном случае они правы. Потому что я даже Лихо не смог обречь на вечное заточение, не оставив ему хотя бы крошечной лазейки для бегства.

– Ты сделал великое дело, – заявил Ведьмак, – и теперь я смогу довести его до конца. Если бы только удалось снова заманить его обратно! Тогда он навсегда оказался бы привязан к катакомбам. И все же это лишь начало. Как его можно убить? Это тебе известно? Теперь он настолько полон злобы, что мало просто его связать – его необходимо уничтожить.

– Во-первых, он должен обрести плоть. Во-вторых, нужно заманить его в катакомбы. И в-третьих – пронзить его сердце серебром. Только при выполнении всех этих трех условий он умрет. Однако тот, кто попытается сделать это, сильно рискует. Смертные муки Лиха будут сопровождаться таким мощным выбросом энергии, что его убийца почти наверняка погибнет и сам.

Ведьмак тяжело вздохнул:

– Благодарю за все, о чем ты мне рассказал. Это будет трудно, но дело должно быть сделано любой ценой. Ты выполнил свое предначертание. Покойся с миром. Пересеки черту и уйди.

• Предыдущая
• 42/50
• Следующая