Выбери любимый жанр

Прохождение Немезиды (илл. Г. Калиновского) (сборник) - Гуревич Георгий Иосифович - Страница 10


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

10

— Впрочем, — добавил он с грустью, — читайте газеты. Вы увидите, что и меня осаждают беснующиеся частники.

Жевьер занимался снаряжением «наследников» человечества. Из ста четырнадцати человек в его стране надо было набрать двенадцать — шесть мужчин и шесть женщин. Но вокруг этих шести пар поднялась настоящая свистопляска.

В чистые руки хотел передать Жевьер наследие культуры. Он предложил послать в пространство молодоженов, считая, что молодые семьи здоровее, крепче и дружнее. И вот первый сюрприз: один из кандидатов срочно развелся со своей скромной женой — студенткой — и женился на дочери миллионера — парфюмерного фабриканта. Миллионер купил таким способом безопасность своего чада.

Жевьер хотел отобрать знающих людей, специалистов своего дела. Солидная газета «Экономист», сорок лет уверявшая, что в стране исчезла противоположность между трудом и капиталом, потребовала справедливости. «Половина мест должна быть отдана предпринимателям, половина — наемным служащим», — утверждала она.

«Ни одного негра за пределы Земли!» — надрывалась заокеанская «Южная газета».

А некий сенатор внес в сенат запрос: «Не угрожает ли всеобщей безопасности посылка в пространство непроверенных людей? Ведь они будут располагать всеми секретами человечества».

«Мы не доверяем красным!» — кричал он,

И вот наступил решающий вечер — 3 июня. Немезида взошла на восток, как только закатилось солнце. И толпы встревоженных наблюдателей ахнули. Да, теперь все убедились, что опасность приближается. Еще вчера на небе виднелась лишняя звезда, пусть очень яркая, но все же звезда. А сейчас над крышами и деревьями медленно всходило золотое яблоко, нечто невиданное — не звезда и не Луна.

Анатолий Борисович в этот час въезжал в столицу. Дорога с побережья была забита беженцами, Трегубов потратил полдня на какие-нибудь полтораста километров. По шоссе мчались грузовики с товарами, станками, мебелью, легковые машины с чемоданами, навьюченными на крыши. Шли пешеходы с узлами, везли имущество в детских колясочках, садовых тачках. На перекрестках какие-то люди врывались в машину Трегубова, требовали места, размахивая деньгами или револьверами У мостов возникали пробки, автомобили сталкивали друг друга под откос. Не было порядка, не было полиции, лишь толпы мятущихся частников, с верой повторяющих самые дикие слухи.

И в столице на улицах стояли толпы. Проехать было невозможно. Трегубов выбрался из машины, чтобы пешком дойти до Дворца науки, нырнул в толпу и почувствовал себя щепкой в водовороте. Толпа бурлила, в ней возникали струи, потоки, завихрения. Трегубова понесло в какой-то переулок, затем через проходной двор к уличному телеэкрану. Хорошенькая дикторша со слипшимися от краски ресницами мрачно вещала:

— До Немезиды сейчас шесть миллионов километров, господа!

Магазины были закрыты железными ставнями, бойко торговали только винные лавки. Во многих местах пьяницы, возмущенные тройной ценой, врывались силой и даром забирали бутылки. Вместе с алкоголиками лавки громили и полицейские. В подворотнях кричали: «Караул, грабят, на помощь!» Грабители рангом повыше не лезли в карман, они навязывали билеты на обетованные Антиподы, места в несуществующих ракетах, новейшие гороскопы с «научным» предсказанием судьбы. Небритый монах, подпоясанный веревкой, продавал отпечатанные на машинке пропуска в рай. На пропусках был указан час, номер райских врат, имелась печать апостола Петра и приписка: «Подделка преследуется вечным проклятием».

— Немезида приближается! До нее пять миллионов километров, господа!

С величайшим трудом Трегубое прорвался на площадь Дворца науки. Перед монастырской стеной на коленях стояли монашенки и пели нестройным хором. Священник в белой одежде призывал прохожих присоединиться. Тут же принимались пожертвования. Какие-то кликуши бились лбом об асфальт, визгливо крича о своих грехах.

— Немезида приближается…

Эти слова звучали как припев к трагическому хору испуганных, оплакивающих свою гибель.

Старик в пенсне, назидательно кивая головой, утешал собравшихся:

— Господа литераторы не раз описывали сближение миров. У Герберта Уэллса есть рассказ о проходящей звезде и роман о проходящей комете. Все сбывается в точности, каждая строчка: пожары, бури и наводнения. Но потом звезда пройдет, и все станет лучше на Земле. И теплее, и люди разумнее.

Для чего-то по радио начали передавать корреспонденцию с побережья. Развязный диктор сообщал скороговоркой:

— Мы стоим перед полосой отлива. На обнаженном дне в лужицах ползают крабы. На горизонте гигантский вал. Он наступает. Вы слышите шум? Вот уже первая волна набежала на берег. Пляж под водой. Всплыли купальные кабинки, лежанки, соломенные кресла. Вода приближается. Вот на пороге рыбацкой хижины я вижу старика. Почему вы не уехали, дедушка? Вы не боитесь прилива? Скажите нашим радиослушателям.

И шамкающий голос раздался на площадях столицы:

— Отстаньте, все вы с ума сошли. Семьдесят лет я вижу приливы и отливы. Вода никогда не доходила до моего дома. При чем тут звезды? Звезды были и есть, приливы были и есть. Всена своем месте.

— Немезида приближается! Четыре миллиона километров до нее!

В девять вечера по телевидению начали передавать прощание с наследниками. Три ракеты, принадлежащие родине Жевьера, готовились покинуть Землю. Словно три свечки у изголовья усопшего, стояли они торчком на ровном поле. Наследники, одетые в скафандры, прощались с рыдающими родственниками. Парфюмерный зять (в качестве новообращенного он был самым ревностным) счел уместным произнести речь.

— Господа и дамы! — сказал он. — Всей душой я надеюсь, что мы расстаемся ненадолго. Но если случится то, о чем я даже не хочу помыслить, заверяю вас клятвенно: куда бы ни забросила нас межпланетная судьба, всюду мы с гордым челом пронесем высшие достижения человечества — бескорыстную принципиальность, христианскую любовь к ближнему, рыцарское поклонение и верность красоте до гроба. (Кажется, в этот момент он не помнил о своем недавнем разводе).

Затем он надел герметический шлем с антенной, низко поклонился и шагнул к двери подъемника. Но тут в кадр ворвались провожающие. Восхищенные речью?… Отнюдь нет. Провожающие решили внести исправления в списки наследников. Оттолкнув парфюмерного зятя, они атаковали подъемник. Первым юркнул туда проворный полицейский. За ним попытался пролезть сам парфюмерщик, но застрял в двери. На секунду на экране появился зять. С рыцарским поклонением и почтительной нежностью, он отталкивал от лестницы молодую жену, лягая ее свинцовыми подошвами. И тут все погасло Возможно, корреспондент телевидения, опрокинув передатчик, тоже ринулся в свалку.

— Немезида приближается, господа!

Не надо было напоминать. Все и так видели, что она приближается. Золотое яблоко превратилось в апельсин, апельсин — в небольшую дыньку. Явственно различался знаменитый поясок на экваторе и пятна, подобные лунным морям. Потом взошла и Луна. Она была больше по размеру, но светила, пожалуй, слабее. У Луны свет был латунно-желтый, а у Немезиды почти белый, даже с голубизной. И сверкала она так, что глазам было больно.

Часам к десяти вечера диски Луны и Немезиды сравнялись. На небе сияли как бы две Луны, обе на ущербе, освещенные слева, темные справа. Они сближались, причем, зрителям казалось, что Луна догоняет Немезиду. Словно отважный одинокий воин вышла она навстречу пришельцу. Снова поползли слухи о столкновении, о дожде осколков, о том, что Луна рухнет на Землю и всех нас раздавит.

— До Немезиды два миллиона километров, господа!

Луна и Немезида сближались. Два светлых круга сияли рядом. Вот они слились, превратились в восьмерку.

— Столкнулись! Падают! — раздался истерический крик.

Но столкновения не было, конечно. Немезида проходила гораздо дальше Луны.

Первое и последнее в истории затмение Немезиды продолжалось около двух минут. Вскоре на правой «щеке» Луны показалась припухлость, как бы флюс, затем Луна растянулась, превратилась в восьмерку, раздвоилась. И снова два светила сияли рядом, одно ярче другого.

10
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело