Свободное падение (ЛП) - Моусли Кирсти - Страница 67
- Предыдущая
- 67/87
- Следующая
– Ага, – ответила я. – Поэтому теперь у меня нет никаких идей. У полиции тоже нет зацепок, именно поэтому они арестовали тебя, – добавила я, закатив глаза.
Уголки его рта поднялись в улыбке.
– Раньше в меня действительно никто никогда не верил. Только Оливия, – сказал Зак. Он казался по-настоящему удивленным. – Полиция так легко не отступит. Они совсем не хотели меня отпускать, видимо, им просто надо повесить все это на кого-то. Полагаю, кто-то вроде меня отвечает всем их требованиям. – Его тон был резким, в нем были слышны горечь и раздражение.
Я пожевала губу, пытаясь прочесть по его лицу, должна ли я что-нибудь сказать и рассердится ли он на меня за это. В конце концов, я решила все-таки рискнуть. Ведь я могу потом просто извиниться.
– Они сказали, что тебя уже арестовывали... – Я замолчала, поморщившись, потому что, очевидно, совала нос совершенно не в свое дело, на что не имела никакого права.
Взгляд Зака на секунду встретился с моим, прежде чем опуститься.
– Угу, арестовывали. – Я затаила дыхание, ожидая, будет ли он продолжать. Он потер свою шею. – Раньше я был... другим. Прежде чем я открыл для себя паркур, в голове у меня был настоящий бардак. Понимаешь, у меня СДВГ6, это означает, что во мне слишком много энергии и я не могу ни на чем сосредоточиться. Мне быстро становится скучно, особенно, когда речь идет о чем-то структурированном, поэтому в школе мне непросто. Из-за того, как я вел себя на уроках, я получил соответствующую репутацию. Из-за этого попал в плохую компанию. Одно за другим, и я натворил много такого, чем не горжусь. Я никогда не смогу избавиться от прошлого, как бы мне ни хотелось. Полиция находит отпечатки, видит, что парень когда-то уже арестовывался, и все, я автоматически виновен.
Я сглотнула, не ожидая от него такого потока информации.
– У тебя СДВГ? Это многое объясняет.
Зак кивнул.
– Угу. Я принимаю лекарства, но все равно иногда у меня остается слишком... много энергии. Именно поэтому я бегаю и занимаюсь паркуром. Это успокаивает меня. Именно из-за СДВГ мне нужно доказать продюсерам, что я могу сосредотачиваться на работе, поэтому я должен закончить учебу в этом году, – пояснил он. – Да, и, похоже, у меня есть проблемы с отношениями, и мне не нравится, когда мне указывают, но это все общие симптомы для больных СДВГ.
Я сглотнула, не зная, что сказать.
– О...
Улыбка появилась на его лице.
– Да, до этого момента я рассказывал об этом только одному человеку, реакция была такая же, – сказал он.
– Я просто мало знаю о СДВГ, поэтому... – Я замолчала и посмотрела на него извиняющимся взглядом.
Зак пожал плечами.
– Это наследственная болезнь. У папы были те же проблемы. Причем намного хуже, чем у меня, но он почему-то отказался от таблеток.
Я взглянула на него с любопытством, даже не заметив, что задаю новый личный вопрос.
– Почему ты всегда говоришь об отце в прошедшем времени? Он... – Я вздохнула. – Он умер?
Зак нахмурился и кивнул, глядя на мою лодыжку и поправляя компресс, вероятно, для того, чтобы хоть чем-то заняться.
– Да, он покончил с собой пару лет назад, – подтвердил Зак. Услышав это, я застонала про себя, охваченная волной сострадания. – Мама не слишком хорошо справлялась, когда он умер. Она начала пить. Думаю, то, что со мной тоже было немало проблем, делу не помогало. Так что, когда мне исполнилось семнадцать, она велела мне убираться. Я все еще был в тяжелом состоянии тогда, но Оливия увидела во мне что-то такое, чего никто больше не видел. Я обязан ей по гроб жизни.
Его откровения показывали Зака с новой стороны. Его болезнь и родители, которые, так или иначе, отказались от него – все это стало причиной, почему он держал людей от себя подальше. Наверное, именно поэтому он как-то сказал мне, что не ходит на свидания. Слова выскользнули из моего рта прежде, чем я смогла их остановить.
– Поэтому ты сказал, что не хотел бы, чтобы в тебя кто-то влюблялся? – спросила я.
Глаза Зака встретились с моими, на лице его было удивленное выражение, как будто он не ожидал, что я помню тот древний разговор в моей спальне.
– Полагаю, да. В смысле, я бы не хотел сделать кого-то еще рабом своей болезни. Мама проходила через ад каждый раз, когда папа отказывался от таблеток или еще что. Я видел, что с ней творилось, когда он в очередной раз терял работу, набросившись на своих коллег или забыв о чем-то важном, просто отвлекшись. Он погружался в депрессию и тащил ее за собой. И, в конце концов, оставил ее. Оставил с ребенком с тем же ядом в крови. – Его рука сжалась в кулак на столе, и он посмотрел в окно. – Лучше я буду один и не заставлю никого проходить через то же, что моя мама. К тому же, генетическая линия на мне оборвется. Больше ни один ребенок Андерсонов не испоганит никому жизнь.
Я смотрела на Зака, шокированная тем, с какой страстью он произносил эти слова. Он действительно так думал.
– Таким образом, ты не собираешься встречаться ни с одной девушкой? Никогда? – уточнила я.
Зак покачал головой, снова поправляя полотенце на моей лодыжке.
– Угу.
– А раньше когда-нибудь встречался? – спросила я, теперь по-настоящему задумавшись над его прошлым. Не поэтому ли он был так смущен, когда отряхивал мою задницу сегодня вечером? Зак покачал головой, морщась. Пальцами он снова что-то вырисовывал на моей голени. – Ух ты, думаю, это.... – Я пыталась подобрать правильное слово, чтобы закончить предложение.
– Благородно? – предложил он, поднимая на меня взгляд.
Я покачала головой.
– Нет, не благородно, – заявила я. – Это, черт возьми, глупо! – закончила я, хмуро смотря на него.
Зак удивленно распахнул рот, его рука замерла на моей ноге.
– Глупо? Почему это глупо?
Я возмущенно выдохнула и махнула в его сторону рукой.
– Ты только посмотри на себя, – выдала я.
Зак закатил глаза.
– Потому что я решил ни с кем не встречаться, я лишаю девушек возможности созерцать шесть кубиков пресса? Ты об этом? – спросил он сердито.
– Я не о том, как ты выглядишь. А о том, как ведешь себя. Посмотри на себя прямо сейчас, Зак. – Я покачала головой и указала на свою лодыжку. – Ты помог мне. Беспокоился. Ты добрый, заботливый и потрясающий. Ты забавный, умный, преданный и внимательный. Ты должен понять, какой ты замечательный. Почему у тебя к себе такое негативное отношение? – спросила я. Пока я говорила, его лицо становилось все более и более удивленным, как будто он никогда не видел никого, кто бы заметил в нем что-то хорошее.
– Я видел, до чего доводит СДВГ. Ты думаешь, что сейчас я белый и пушистый, но это потому, что я принимаю лекарства. Что, если в один прекрасный день меня переклинит и я решу, что больше не нуждаюсь в таблетках? Что, если моя страшная сторона вновь покажется? – возразил Зак, сердито качая головой.
– А что, если нет? – парировала я.
На это он ничего не ответил. Я открыла и снова закрыла рот, встретившись с ним взглядом. В нем была жестокая уверенность. Полагаю, никто никогда раньше не спорил с ним о том, что касалось СДВГ.
Но я не перестала разрушать его суждения.
– Что, если ты продолжишь и дальше заниматься паркуром и станешь потрясающим трейсером? И дети будут вешать плакаты с твоим изображением на стены. Что, если ты никогда не перестанешь принимать таблетки и всегда будешь тем же добрым и милым парнем, какой ты со мной? Какая-нибудь девушка обязательно по-настоящему влюбится в тебя, и ты сможешь сделать ее счастливый на весь остаток ее жизни. Ты не заслужил того, чтобы отгораживаться от таких вещей, Зак. Ты заслуживаешь быть счастливым. То, что у тебя СДВГ, не означает, что ты не можешь жить полной жизнью и быть счастливым. И какая-нибудь девушка заслуживает, чтобы ты обращался с ней как с принцессой, так же, как ты делаешь это со мной. Так что, не смей зацикливаться на отрицательном представлении о себе.
Зак громко сглотнул, посмотрев в мою сторону и вновь начиная рисовать пальцами на моей ноге.
- Предыдущая
- 67/87
- Следующая
