Отступник - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 3

• Предыдущая
• 3/91
• Следующая

Арак-Тинилит, паучья школа Ллос; Магик, башня колдовства с многочисленными остроконечными шпилями; и Мили-Магтир, несколько упрощенное пирамидальное здание, где мужчины-воины изучали свое ремесло.

Дальше Брешской крепости, за богато украшенными сталагмитовыми колоннами, отмечающими вход в Академию, пол пещеры резко уходил вниз, а стены широко раздвигались, так что Дайнин не мог видеть ее границ несмотря на острое зрение.

Для чувствительных дровских глаз цвета Мензоберранзана складывались из трех световых спектров. Тепловые потоки, исходящие от трещин и горячих родников, кружили по всей пещере. Пурпурный и красный, ярко-желтый и нежно-голубой пересекались и исчезали, взбирались на стены и сталагмиты или внезапно отдельными прерывистыми линиями сбегали по тусклому серому камню. Более сдержанными по сравнению с этими основными и естественными градациями цвета в инфракрасном спектре были области интенсивной магии, вроде излучающих энергию пауков, между которыми прошел Дайнин. И довершали буйство красок огни города, феерия волшебных факелов и освещенных скульптур на домах. Дровы гордились красотой своих конструкций, поэтому изящные колонны и причудливые, витиеватые горгульи были почти всегда залиты волшебным светом.

Даже с этого расстояния Дайнин мог различить Дом Бэнр, Верховный Дом Мензоберранзана. Он вмещал двадцать сталагмитовых колонн и десять гигантских сталактитов. Дом Бэнр существовал уже пять тысяч лет, с самого основания Мензоберранзана, и все это время работы по усовершенствованию дома не прекращались. Практически каждый дюйм огромного строения сверкал магическим огнем: голубым на окраинных башнях и ярко-пурпурным на громадном центральном куполе.

Резкий свет свечей, не свойственный Подземью, лился из некоторых окон дальних домов. Дайнин знал, что только священники и маги зажигали огонь, крайне необходимый в их мире свитков и пергаментов.

Это был Мензоберранзан, город темных эльфов. Здесь жили двадцать тысяч обитателей, двадцать тысяч солдат армии зла.

Тонкие губы Дайнина растянулись в злобной улыбке, когда он подумал о том, что этой ночью нескольких таких солдат не досчитаются.

Он внимательно посмотрел на Нарбондель, гигантскую колонну в центре города, которая служила часами для Мензоберранзана. Нарбондель была для дровов единственным способом отмечать ход времени в мире, который не знал ни смены дней и ночей, ни смены времен года. В конце каждого дня назначенный городом Архимаг зажигал волшебный огонь в основании каменной колонны. Огонь горел в течение цикла, равного полной смене дня и ночи на поверхности, – постепенно распространяя свое тепло вверх по колонне, пока она не вспыхивала ярким красным светом. Сейчас Нарбондель была абсолютно черной, остывшей, поскольку огни двеомера угасли. Дайнин заключил, что колдун как раз сейчас находится у основания колонны, готовый начать цикл заново.

Была полночь, назначенный час.

Дайнин отошел от пауков и стал красться по Брешской крепости, стараясь придерживаться тепловых «теней» на стене, которые скрывали температурные очертания его тела. Наконец он подошел к Магику, школе колдовства, и скользнул в узкую аллею между изогнутым основанием башни и внешней стеной крепости.

– Студент или учитель? – послышался шепот, которого он ожидал.

– Только учитель может ходить по Брешской крепости в час черной смерти Нарбондель, – ответил Дайнин.

Из-под арки башни вышла закутанная фигура и остановилась перед Дайнином.

Незнакомец стоял в обычной позе учителя Академии – со скрещенными на уровне груди руками.

В подобной ситуации привычная для темных эльфов поза выглядела несколько неуместно.

– Приветствую тебя. Безликий, – Дайнин обратился к магу на немом языке жестов, который был не менее выразителен, чем язык звуков.

Дрожь рук Дайнина противоречила спокойствию его лица, ибо при виде мага нервы его натянулись, как струны.

– Второй сын До'Урден, – ответил маг жестом, – вознаграждение с тобой?

– Ты будешь вознагражден, – прожестикулировал Дайнин. Гнев, разбуженный наглостью мага, помог ему обрести хладнокровие. – Как смеешь ты сомневаться в обещании Мэлис До'Урден, верховной матери Дармон Н'а'шезбернон, Десятого Дома Мензоберранзана?

Безликий отпрянул, осознав свою ошибку. – Прошу прощения, второй сын Дома До'Урден, – ответил он, упав на одно колено в знак повиновения.

Согласившись принять участие в заговоре, маг теперь боялся, что нетерпение может стоить ему жизни. Когда-то, во время одного из своих магических экспериментов, он сильно пострадал: огонь начисто стер черты его лица, оставив после себя пузырящуюся бело-зеленую массу. Мать Мэлис До'Урден, как никто в городе владеющая искусством смешивать разные зелья и мази, дала магу слабую надежду на исцеление, за которую тот не мог не уцепиться.

В бесчувственном сердце Дайнина не было места жалости, но Дому До'Урден был нужен этот колдун.

– Ты получишь свою мазь, когда Альтон Де Вир будет мертв, – спокойно пообещал Дайнин.

– Конечно, – согласился маг. – Этой ночью? Дайнин скрестил руки на груди и задумался. Мать Мэлис проинструктировала его, что Альтон Де Вир должен умереть сразу же, как только начнется битва между их семьями. Однако Дайнину этот сценарий показался слишком уж гладким, слишком легким. От Безликого не ускользнула искра, внезапно озарившая алым светом глаза молодого До'Урдена.

– Подожди, пока свет Нарбондель не достигнет зенита, – быстрыми жестами ответил Дайнин, оскаливая зубы в усмешке.

– Должен ли обреченный на смерть знать о судьбе, ожидающей его Дом? спросил маг, догадываясь о злобных намерениях Дайнина.

– Нанеся удар, скажи ему об этом, – ответил Дайнин. – Пусть Альтон Де Вир умрет без всякой надежды.

Дайнин вновь оседлал ящера и стремглав пустился обратно по пустому коридору. На одном из перекрестков он свернул и вскоре достиг восточного края пещеры, где располагался хозяйственный сектор Мензоберранзана. Ни один эльф не увидит, что он покидал пределы города, поскольку никаких зданий рядом не было лишь несколько ничем не примечательных сталагмитовых колонн вырастали из плоскости камня. Дайнин промчался по берегу Донигартена, небольшого городского озера, посреди которого находился покрытый мхом остров, где разместилось довольно большое стадо рофов – домашнего скота темных эльфов. Сотня гоблинов и орков отвлеклись от своих пастушеских и рыбацких занятий, заметив, как мимо них промелькнул один из воинов-дровов. Сознавая свое положение рабов, они старались не смотреть Дайнину в глаза.

• Предыдущая
• 3/91
• Следующая