Пепел Бикини - Петров Лев - Страница 22
- Предыдущая
- 22/32
- Следующая
Секретарь кончил полировать ногти, взял со стола воскресный номер «Асахи-Симбун» и, оттопыривая холеный мизинец, развернул газету на предпоследней полосе, где печатаются комиксы — сенсационные детективные рассказы — и юмор.
Губернатора передернуло. Микроскопический мозг — и никакого чувства ответственности! Такому, несомненно, наплевать и на бомбы, и на рыбаков, и на «пепел смерти»… Он уже забыл, точнее, он просто не дал себе труда узнать…
Итак, отравленные рыбаки и «пепел смерти». Дело в том, что последствия водородного взрыва далеко не исчерпываются несколькими человеческими жертвами. То немногое, что стало известно за последнее время, вызывает самые серьезные опасения. Воображение рисовало губернатору мрачное, темное пятно где-то в южных морях, которое расползается все шире и шире, словно клякса на промокательной бумаге, захватывает остров за островом и надвигается на Японию. Радиоактивные дожди! Он вспомнил — из Токио тревожно сообщали: «Служащие маяка на мысе Сота, Хюсю, потреблявшие для питья дождевую воду, оказались отравленными радиоактивными веществами». «Массы радиоактивной океанской воды, перемещающейся из района экватора с течением Куросиво. ожидаются у берегов Японии в ближайшем будущем». «В районе взрыва отмечается сильное радиоактивное излучение от всего, что есть в океане, — от самой воды, от рыб, от медуз, от водорослей…». «Тунец и рыбы других пород, выловленные в Тихом океане, заражены радиацией. Употребление в пищу опасно для жизни». «Радиоактивное излучение», «радиоактивное излучение», «радиоактивное излучение»… Выражение, всего лет десять назад известное лишь узкому кругу специалистов, стало теперь в представлении многих символом национальной катастрофы. Но самое тревожное в истории со взрывом бомбы — непонятная позиция правительства. Пока дело ограничивается десятками жертв и огромными убытками для рыбопромышленников, еще можно мириться… Хотя все эти коммунисты, анархисты и прочие нарушители общественного спокойствия как нельзя лучше используют случившееся в своих целях. Губернатор хорошо знал этих людей с рабочих окраин — с заводов и фабрик, — вечно шумных, вечно недовольных, тощих, измазанных углем и машинным маслом, с чугунными кулаками и ледяными глазами. О, они не захотят умирать! Они выйдут на улицы, будут бороться против кошмара, нависшего над страной. И — он знает это совершенно точно — их поддержит вся Япония. Поистине редкое положение: с одной стороны, таинственный смертоносный пепел, с другой — угроза красной анархии.
Губернатор вздохнул и придвинул к себе пачку газет и журналов. Просматривая бегло заголовки, он усмехнулся. От такой каши могут свихнуться головы, гораздо более крепкие, чем голова обывателя. «Американское правительство глубоко сожалеет об инциденте и готово в пределах разумного возместить убытки». «Новый фильм из средневековой жизни — „Рыцари Круглого стола“. „К предстоящей поездке премьера за границу“. „Военное ведомство требует увеличения ассигнований на нужды обороны“. „Министр иностранных дел Окадзаки призывает японцев сотрудничать с США в деле дальнейших испытаний водородного оружия“. „Долой водородное оружие!“ — требует группа ученых. „Американские солдаты ограбили шофера такси“. „В конце года Япония получит от США два эсминца“. „Тайфун уничтожил поселок“. „Новый фильм „Ад и прилив“ — необычайные приключения на подводной лодке, показан взрыв атомной бомбы“. „Здоровье Кубосава продолжает ухудшаться. Он лишился дара речи, на вопросы отвечает нечленораздельным мычанием“. „Десять кобальтовых бомб (Силы небесные! Это еще что такое?) могут уничтожить цивилизацию (приложена карта мира, кружками показано, куда нужно сбросить бомбы, чтобы уничтожить цивилизацию)“. „Иосида отказался предстать перед комиссией, расследующей мошенничество в кораблестроении“. „Японское варьете — артистки выступают голые“. „Выживет ли Кубосава?“ „Радиоактивный дождь в Нагоя“.
С начала июля во всех газетах страны появились заголовки, в которых выделялись три больших иероглифа: «КУ-БО-САВА». «Состояние радиста „Счастливого Дракона“ продолжает ухудшаться. Нарушение нормальной деятельности печени вызвало желтуху необыкновенной силы, — писали газеты. — Заболевание сопровождается полной потерей сознания. Приходится применять искусственное кормление». Изо дня в день печатались бюллетени о здоровье радиста и о методах его лечения: «Температура 38, пульс 116, дыхание 19, кровяное давление 60/120, лейкоциты 10000. Больному вводят виноградный сахар». «Температура 38,5, пульс 136, дыхание 32… Вводят белки и аминокислоты».
Губернатор утомленно закрыл глаза. Чтобы определить свою позицию, нужно прежде всего как следует разобраться во всем. Сегодняшний день он проведет в Коидзу, а завтра поедет в Токио. Довольно блуждать в потемках! Очень, очень беспокойное время…
Автомотриса застучала на стрелках. За окном потянулись длинные низкие здания складов, вдали блеснуло море.
— Коидзу, ваше превосходительство, — почтительно сказал секретарь.
На перроне губернатора встретил красный от волнения мэр во главе группы именитых горожан. Несколько полицейских удерживали на почтительном расстоянии толпу любопытных. Губернатор выслушал приветствие мэра, кивнул и проговорил, протягивая руку:
— Выражаю глубокое сочувствие, господин мэр, по поводу поистине ужасной участи, постигшей ваших земляков.
— Спасибо, ваше превосходительство.
— Надеюсь, семьям их была оказана помощь?
— Конечно, ваше превосходительство. Но… — мэр виновато развел руками, — средства муниципалитета настолько…
— Понимаю. Я подумаю, что можно сделать для них.
— Спасибо, ваше превосходительство. Э-э… Осмелюсь обратить внимание вашего превосходительства еще вот на что, — понизив голос, сказал мэр: — господин Нарикава, владелец «Счастливого Дракона»…
Из группы встречавших выступил тучный пожилой человек в синем шелковом кимоно и поклонился, держа руки ладонями вниз на коленях.
— …огорчен тем обстоятельством, что злосчастная шхуна конфискована и он лишен возможности…
— Знаю. Сожалею, но, по-видимому, господину Нарикава придется удовлетвориться денежной компенсацией. Впрочем, мы постараемся, чтобы компенсация эта была достаточна для покупки новой шхуны. Кстати, где сейчас «Счастливый Дракон»?
— В порту, ваше превосходительство.
— Его осматривали?
— С разрешения вашего превосходительства, как раз сейчас на нем работают господа ученые из Киото.
— Угм…
— Осмелюсь просить ваше превосходительство почтить своим посещением мое недостойное жилище и отобедать…
— Нет. Это потом. Сначала в порт.
— Автомобиль к услугам вашего превосходительства.
— Вы не откажете в любезности сопровождать меня, господин мэр?
— Буду счастлив…
— Отлично. Эти господа, — губернатор указал на остальных встречавших, — могут быть свободны.
Старенький автомобиль, дребезжа и стреляя фиолетовым дымом, катился по улицам Коидзу. Секретарь сидел рядом с шофером, брезгливо сторонясь его замасленной куртки, а губернатор и мэр откинулись на потертые кожаные подушки заднего сиденья.
— Что делают господа ученые на шхуне? — осведомился губернатор.
— Скребут палубу… ходят с какими-то ящиками… одним словом, исследуют, ваше превосходительство.
— Так. Дело ученых — исследовать. И они нашли что-нибудь?
— Ничего неизвестно, ваше превосходительство. Господа ученые предпочитают помалкивать, а из Токио прислали полицейских для охраны шхуны. Впрочем, это излишне. Никто в Коидзу не решился бы взойти на палубу «Счастливого Дракона». Сами господа ученые работают там в халатах и масках.
— Вот как? Очень интересно.
«Фиат» подпрыгнул на ухабе, губернатор чуть не прикусил язык и замолчал. Только при въезде на территорию порта он спросил:
— Вы заходили к семьям пострадавших, господин мэр?
— Заходил, ваше превосходительство. Все они крайне удручены и…
— Мгм…
Ученым из Киото было отведено старое конторское помещение в дальнем конце порта, огороженном колючей проволокой. Отсюда был виден «Счастливый Дракон», намертво пришвартованный к пирсу поодаль от других шхун. Вокруг не было ни души, только вдоль проволочной изгороди расхаживал полицейский с карабином на ремне.
- Предыдущая
- 22/32
- Следующая
