Павшая крепость - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 61

• Предыдущая
• 61/63
• Следующая

Вымотанный до предела Кэддерли шагнул в так легко созданную Абаллистером дверь, шагнул сквозь стену, больше не прикрытую кружащимся туманом, и оказался в той комнате, где покинул Данику. Там бродила дюжина вражеских солдат, бубнящих, что-то друг другу, но как же они заметались, когда среди них возник молодой жрец! Они завопили и принялись толкаться, стремясь скорее убраться подальше от этого опасного человека. Через несколько секунд в помещении осталось только шестеро не впавших в безумие, у которых хватило ума на то, чтобы обнажить оружие и застыть перед Кэддерли.

– Иди к Дориген! – рявкнул один из них на товарища, и тот выбежал в коридор.

– Предупреждаю, стой на месте! – прорычал другой, обращаясь к Кэддерли, угрожающе тыча перед собой копьем.

Голова Кэддерли раскалывалась; он не хотел драться с этими людьми, но и игнорировать рискованную ситуацию не мог. Юноша вошел в Песнь Денира, хотя мысленное усилие и причинило ему боль, и в следующий раз, когда солдат сделал выпад, враг обнаружил, что сжимает не древко копья, а извивающуюся, явно не слишком довольную змею. Человек закричал и бросил гадину на пол, отшатнувшись и не делая больше попыток напасть.

– У нас твои друзья! – крикнул тот солдат, который отправил своего соратника к Дориген. – Если ты убьешь нас, они тоже будут убиты!

Кэддерли даже не слышал второй части фразы. Весть о том, что его друзья в плену, а не мертвы, возродила его надежды. Он привалился к стене и попытался – изо всех сил попытался – не думать о том, что только что уничтожил собственного отца.

Секундой позже в комнату влетела Даника и буквально врезалась в Кэддерли, обхватив его руками и едва не задушив в объятиях.

– Абаллистер мертв, – сообщил молодой жрец Дориген поверх плеча Даники.

Дориген испытующе взглянула на юношу, а Даника отстранилась на длину вытянутой руки, смотря на любимого с настороженностью.

– Я знаю, – тихо произнес Кэддерли.

– Он был твоим отцом? – спросила Даника, на лице которой читалась та же боль, что и у Кэддерли.

Юноша кивнул, и губы его сжались, словно он пытался удержать вдруг задрожавший подбородок.

– Ты нужен Айвену. – сказала Даника.

Она внимательно осмотрела молодого жреца и с сомнением покачала головой, увидев его явную усталость.

Дориген отвела Кэддерли и Данику в комнату, в которой разместили раненых. Четверо друзей Кэддерли находились там – хотя Вандер отнюдь не казался больным – вместе с горсткой солдат Замка Тринити. Орки и гоблины следовали собственным традициям врачевания серьезно раненных компаньонов.

Пайкел и Шейли сидели, хотя и не очень устойчиво. При появлении Кэддерли лица их посветлели, и они замахали руками, показывая на Айвена, лежащего, бледнее смерти, на ближайшей койке.

Кэддерли опустился на колени рядом с рыжебородым дворфом и поразился тому, что Айвен вообще еще дышит, если учесть число страшных ран на его теле. Молодой жрец понял, что у Айвена, несмотря на всю его выносливость, осталось мало времени и что надо как-нибудь найти в себе силы погрузиться в сферу исцеления Песни и призвать могущественную магию.

Кэддерли тихонько запел и услышал музыку, но далекую, такую далекую. Юноша мысленно потянулся к ней, почувствовав давление в висках, закрыл глаза и поплыл по течению. Он позволил пронести себя мимо слабых лечебных заклятий, зная, что большой пользы тяжело раненному дворфу от них не будет. Напев в мыслях Кэддерли постепенно перерастал в громовое крещендо, доставляя Кэддерли туда, куда он стремился попасть, – в царство величайших чар исцеления.

Следующее, что почувствовал молодой жрец, – что он лежит на полу, глядя на встревоженное лицо Даники. Девушка помогла ему сесть и взглянула на Айвена, кажется потеряв надежду.

– Кэддерли?

В одном слове Даники юноша услышал множество вопросов.

– Он слишком устал, – ответила за него Дориген, опускаясь на колени рядом с ними обоими.

Колдунья заглянула в опустошенные серые глаза Кэддерли и кивнула, поняв все.

– Я должен дотянуться до магии, – решительно заявил молодой жрец и снова нырнул в Песнь, которая теперь казалась еще более далекой.

На этот раз прошло минут двадцать, прежде чем он снова очнулся, и Кэддерли почувствовал, что ему потребуется, по меньшей мере, несколько часов отдыха, прежде чем он сможет опять отправиться на уровень великой магии исцеления. Но достаточно было взглянуть на дворфа, чтобы понять: Айвен столько не протянет.

– Почему ты так поступаешь со мной? – спросил Кэддерли вслух, спросил своего бога, и все, кто стоял рядом, удивленно посмотрели на него. – Денир, – объяснил юноша Данике. – Он покинул меня в минуту отчаяния. Я не могу поверить, что он позволит Айвену умереть.

– Твой бог не следит за малозначительными судьбами второстепенных игроков, – сказала Дориген, снова приближаясь к паре.

Кэддерли метнул на нее ехидный взгляд и поинтересовался, что вообще колдунья может знать об этом.

– Я понимаю свойства магии, – прямо ответила Дориген, невзирая на самоуверенный тон юноши. – Магия продолжает оставаться доступной, но у тебя больше нет сил; Неудача не имеет отношения к Дениру.

Даника дернулась, словно ей хотелось ударить женщину, но Кэддерли удержал руку девушки, кивнув в знак согласия с Дориген.

– Итак, магия твоя цела, – заметила Дориген. – Это все, что ты можешь предложить умирающему дворфу?

Сперва Кэддерли воспринял эти неожиданные слова как предложение попрощаться с Айвеном, как положено другу, но после секундного размышления молодой жрец догадался, что интерпретировать вопрос колдуньи надо по-другому. Он отстранил от себя Данику и некоторое время размышлял, подыскивая возможные ответы.

– Твое кольцо, – внезапно обратился он к Вандеру.

Дуплосед кинул взгляд на свой палец, но его первоначальное возбуждение тут же угасло.

– Не сработает, – вздохнул Вандер. – Кольцо должно быть надето до того, как получены раны.

– Дай его мне, пожалуйста, – сказал Кэддерли, отмахнувшись от неутешительного объяснения.

Он взял протянутый дуплоседом перстень – и тот скользнул на палец молодого жреца.

– Есть два вида исцеляющей магии, – объяснил Кэддерли Вандеру и остальным. – Два вида, хотя я взывал лишь к милости богов, моля о благословении, дабы затянуть разорванную кожу и срастить кости.

Данике хотелось узнать больше, но Кэддерли уже закрыл глаза и опять, начал петь. Ему потребовалось некоторое время, чтобы вновь слиться с потоком Песни. Снова заломило виски, но юноша приказал себе держаться, зная, что на этот раз не придется уплывать слишком далеко.

Четверо друзей и Дориген, собравшиеся вокруг дворфа, разом охнули, когда рваная рана на горле Айвена просто исчезла, и охнули снова, когда она появилась на шее Кэддерли!

Разъятая плоть Кэддерли пузырилась кровью, но он продолжал выдавливать изо рта слова. Раны одна за другой перекочевывали с тела дворфа на тело юного жреца, занимая там те же места.

Даника закричала, взывая к любимому, и рванулась вперед, но Дориген и Шейли удержали ее, уговаривая довериться молодому человеку.

Вскоре Айвен мирно засопел, а Кэддерли, перенесший на себя все страшные раны дворфа, рухнул на пол.

– О-о-о-о, – горестно простонал Пайкел.

– Кэддерли! – На этот раз Даника вырвалась из рук эльфийки и колдуньи и бросилась к нему.

Девушка положила голову на грудь возлюбленного, вслушиваясь в редкие удары сердца, потом откинула с его лица волнистые каштановые локоны и прижала губы к уху юноши, шепотом умоляя его жить.

Смех Вандера несказанно разозлил ее, заставив поднять голову.

– Он надел кольцо! – ревел, захлебываясь, дуплосед. – Ай да умница, ай да жрец!

– Оо-ой! – радостно вторил ему Пайкел.

Даника повернулась к возлюбленному, и губы ее встретились с губами приподнявшего голову Кэддерли.

– Это действительно больно, – простонал он, но все же выдавил улыбку, его голова опустилась, а глаза медленно закрылись.

• Предыдущая
• 61/63
• Следующая