Рабочие будни - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 22

• Предыдущая
• 22/61
• Следующая

Поводок он видел. И преотлично. Длинная темная нить, похожая на древесную змею. И мог покончить с этим в любой момент. Только свистни. Но он некромант. А не благотворитель. Вытаскивать девчонку, зная, что ее все равно в могилу загонят, — увольте. А вот если так… Таши стиснул змею привязи. Сильную, хищную, жестокую, обжигающую руки, словно раскаленное железо. Но не ей бороться с некромантом. Перекинуть привязь гораздо сложнее, и Таши сосредоточился. Надо это сделать на одной энергии. На своей силе. А ведь и так уже потратился этой ночью. И надо сохранить все в тайне, чтобы хоши не набежали. Неприятно. Но — надо. Осторожно придушить змею до минималки, чтобы тянула силу, но намного меньше. Пережимаем… тут без заклинаний не обойтись. А потом… Потом, когда она перестает биться и сопротивляться, перекидываем ее на свекровь. Однако это еще не конец. Теперь обеспечить кровную привязку, то есть подменить тень сознания. Таши достал из кармана бутылочку с дурманом. Влил тетке за щеку. Авось не помрет. А помрет, так переживем. Единственное существо, к которому она привязана, — сын. Ее дитя. За него она, как и Льяра за своего ребенка, пойдет в огонь и в воду. Сделает все. За внука не так, нет. Но за сына… И сейчас Таши создавал тень сознания. Это давалось ему тяжелее. Но он справится. Пусть она спит. Все оставшееся ей до смерти время спит и думает, что это ее ребенка украли, ее сыночка и кровиночку. Сына. Не внука. Ее ребенка сейчас мучают. Жизни и силы в ней много. Таши видел: если бы не этот случай, она бы еще лет двадцать прожила. А то и тридцать. Но ничего не поделаешь. Одни умирают. Другие выживают. Впрочем…

Таши не дал бы гарантии относительно Льяры. Мать, потерявшая ребенка, — это страшно. Может и сама себя убить. Если не удержать. Но это уже не в его власти. Пусть муж разбирается или Хоши. Их проблемы. Не его. Его дело перекинуть связь и закрепить. Вот так. И еще несколькими ложными воспоминаниями коснуться ее сна. Ее сына похищают, ее сына заталкивают в карету и увозят, а она остается рыдать на крыльце дома… так, для достоверности.

Ф-Фууу…

Через полчаса все было кончено, и Таши опустился на колени. Тяжело. Очень тяжело. На одной силе, без жертвы, с маскировкой, с подменой сознания… охххх… Но так точно не заметят. На сознание некромант вообще ненавидел воздействовать. Специализация не та. Но если уж приходится… Он прислонился пылающим лбом к холодной стойке кровати. Хотя бы пару минут…

Чья-то теплая рука легла на плечо. Хоши.

— Жив, некромант?

— Не дождетесь.

Таши хрипел. Без игрушек. Хоши подхватил его под руку, помог встать.

— Пошли на кухню, некромант.

Таши шатался, спускаясь по лестнице. Плохо, тошно, больно… переживем. Не в первый раз. Отец его вообще загонял до такого состояния, что мальчишка падал и на четырех костях полз. Но надо ведь…

На кухне их ждал какой-то громила.

— Хоши?

— Вина погрей. Красного.

— И со специями. И мед, если есть, дай.

Таши опустился на стул. Громила принялся раскрывать дверцы шкафчиков. Мед нашелся быстро, и Таши запустил в жбан ложку. Облизнулся, ощутив на языке тягучую сладость.

— Хорошо…

На него смотрели с явным состраданием. Видели — выложился до предела.

— Мужику скажите, пусть сходит на бойню, купит там пару литров крови и жену отпаивает.

— Кровью?

— Да. Дня через четыре она оклемается.

— А Хашша?

Таши догадался, что речь идет о свекрови.

— Завтра ночью все будет кончено.

Перед некромантом появился стакан с горячим вином, и он с удовольствием сделал несколько глотков.

— Хорошо…

— Пейте, сатро. Таких людей, как вы, надо беречь.

Таши спорить не стал.

— Завтра ночью зайду, проверю.

— Вы бесценный человек, сатро.

— Вполне оцененный. Пять королей.

Хоши коротко рассмеялся:

— Я был худшего мнения о некромантах.

— Думали, я людьми питаюсь? Вы невкусные.

— Можно подумать, вы пробовали.

Таши действительно пробовал. Однажды. Когда несколько дней без крошки во рту, все что хочешь сожрешь. Даже найденный в канализации труп. А что делать, если за тобой целый храм гонится? Жить-то хочется. Но признаваться он не собирался.

— Если хотите, попробуйте на вкус эту… Хашшу? И сравните со свиньей.

— Да ею кто хочешь отравится.

— Даже не сомневаюсь. Я сейчас немного оклемаюсь и пойду.

— Сатро, вас проводить?

Таши покачал головой:

— Дойду сам. И завтра загляну.

— Приходите. И не думайте, что вас сильно будут винить.

— Ой ли?

— Хашша — та еще ведьма. Скольким людям она жизнь своим поганым языком попортила, представить сложно.

— Ну и плевать на нее два раза, — отмахнулся некромант. — До завтра, Хоши.

— До завтра, некромант.

Таши встал и поплелся к двери. Если еще задержаться… скоро рассвет. А ему бы поспать хоть чуть-чуть… надо сказать Каирис, что заболел…

— Фирт, — дух послушно вылетел из амулета, — проверь, чтобы за мной не было слежки.

Но никто и так не решился.

Некромант доказал, что опасен. А жить подручным Хоши хотелось очень.

Дома Таши рухнул на кровать и забылся тяжелым сном.

К полудню в дверь поскреблась Каирис, выглядел некромант так, что краше в гроб кладут. Девушка ахнула и захлопотала вокруг постояльца. Горячее вино с пряностями, ланти, приготовленный забежавшей на огонек Лейри, сладости… Некромант валялся в кровати и чувствовал себя абсолютно довольным жизнью. Силы восстановятся. И очень быстро, уже к вечеру. И тогда он займется делом. Сварит настои, нашепчет нужные слова на кровь… жаль, что амулет нужно выдержать определенное время. Но иначе нельзя. Поспешишь — ничего не получишь.

А ночью опять идти работать… ничего. Зато деньги есть. Да и…

Таши не любил конкурентов.

Еще меньше он любил конкурентов-дилетантов. Замучаешься за такими пробои чистить и демонов загонять. Проще сразу прибить — и никаких последствий.

Хоши, в отличие от некроманта, был занят.

Шамира пока вне опасности. Хотя бы дня на три. И эти драгоценные часы следовало потратить на поиск мрази, которая ворует детей. Как? А просто.

Еще ночью Хоши спросил у некроманта, насколько можно доверять словам девочки. То есть духа девочки.

И получил ответ: полностью. Более того, ответы духа даже более правдивы, чем если бы их давал живой ребенок. Дети могут забыть что-то, им можно заморочить голову и отвести глаза. С духом такой номер не пройдет.

Итак, они имели голубой паланкин, красивую даму, явно уединенное поместье, потому что девочку долго везли… нет, могли и по городу круги наворачивать, но… если бы сам Хоши таким занялся, он бы уехал из города? Обязательно. Что он, дурак? Вот и не будем считать идиотами других. Город все-таки слишком многолюден. Слуги, которых не посвятишь в свою тайну, или случайно заглянувшие знакомые… нет, на городской дом Хоши не рассчитывал. Хотя и приказал выяснить, у кого есть голубые, как небо, паланкины.

Это — первое.

Второе — составить список поместий и проживающих в них женщин. И тоже узнать про паланкины. У мастеров, которые их изготавливают.

Третье — книги. Некромант упоминал, что это — самоучка. Но талантливый. Значит — книги. Черные свечи или черный воск. Полынь. Трехголовник и дурман. Это все обязательно будет в списке.

Можно ждать милости от мага и просить амулеты. А можно и самому поднять одно место и поработать. Хоши предпочитал второй вариант. Амулета-то пока нет…

Первые сведения поступили ближе к вечеру.

Голубой цвет — редкость. На жарком солнце Тивараса паланкины выгорают за два-три года. Поэтому больше в ходу другие тона, темные, спокойные, не слишком дорогие, чтобы заменять было не накладно. Но зато искусно украшенные (это у богатых людей), отделанные золотом и драгоценными камнями. И красиво, и дорого, и долговечно. И не тратиться на ткань и перетяжку каждую пару лет.

• Предыдущая
• 22/61
• Следующая