Сорок 2 дня (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 19

• Предыдущая
• 19/44
• Следующая

— Нет.

— Чего ты хочешь?

— Я думал, что знаю, но, похоже, что нет, — честно признается он.

— Чего ты хочешь?

— Мести. Я хотел наказать тебя и приготовил все виды унижений, которые только возможны, но я не могу наносить тебе ущерб, не повреждая себя. Может быть, ты, действительно, мой злейший враг, как назвал тебя мой отец.

Совершенно автоматически мои руки, пытаясь защититься, оборачиваются вокруг него. Я знаю, что ему тоже больно, но просто не знаю, как уменьшить эту боль. Я хочу рассказать ему о Виктории, но что это даст? Она превратиться в обновленного и в высшей степени опасного врага.

— Я не твой враг, Блейк. Я никогда не хотела причинить тебе боль.

Он горько смеется.

— Так кто же ты? Друг?

Я печально вздыхаю. Слышит ли он грусть? Скорее всего, что нет. В его понятии я охотница за деньгами, которая получила деньги и сбежала. Теперь я гожусь только для грязного секса, между нами такая пропасть, которую кажется, невозможно преодолеть. Из башни, сделанной из слоновой кости, Виктория триумфально улыбается мне и говорит, что я не вхожу в его жизненные планы, и никогда не буду.

— Куда нас это приведет?

Он не отвечает. Просто заключает меня в свои объятья и прячет лицо в сгибе моей шеи. Медленно начинает проводить языком по коже, автоматически моя голова поворачивается, приглашая. Чувствовать его мягкие губы, скользящие по моей коже — это восхитительно. Его язык прожигает дорожку к моему соску, он берет его в рот и мое унижение и боль испаряются. «Все, что происходит между мужчиной и женщиной — это священное путешествие», — однажды сказала моя мать.

Она сказала это, когда отец ушел от нее.

У меня вырывается стон. Молча, сдержанно он передвигается к другой груди, зубами захватив вершинку и слегка потянув, я извиваюсь от его профессиональных действий. Он поднимает голову и внимательно смотрит на меня, в то время, как его пальцы сжимают жесткий сосок. Я умираю от желания по нему. Вдруг он поднимается на локтях и с непревзойденной легкостью, оказывается между моих ног, поместив язык на всю длину в мои набухшие складки. Я хватаюсь за его шелковистые волосы, пока его горячий язык толкается в меня, периодически облизывая и лаская. И потом он начинает посасывать...

Ах, удовольствие, наслаждение!

Он вдруг сжимает мой опухший клитор пальцами, и сильнейшее наслаждение, словно электрический ток пронзает меня. Я кричу и чувствую безрассудную вспышку, за которой следует волны оргазма, разбивающиеся о скалы внизу, а я парю высоко. Когда я возвращаюсь назад на кровать, Блейк продолжает облизывать мою сочащуюся соками киску. До меня никогда не дотронется никто другой там, думаю я лениво, сонно и грустно. Он сделал то, что намеревался сделать, погубил меня для всех других мужчин.

Я настолько обессилена и измучена, что закрываю глаза и засыпаю с ощущением его шелковистой головы, находящейся между моих бедер.

12.

Я просыпаюсь по-прежнему в одиночестве, одеяло прикрывает мое обнаженное тело, поворачиваю голову и смотрю на бескрайнюю кровать с другой стороны от меня, подушка так и не помята. Вздохнув, я выскальзываю из-под одеяла, и прохладный воздух приятно холодит кожу. Я слышу мелодичный голос Франчески, персонального шоппера Блейка, производящей досмотр на кухне необходимых продуктов. Она всегда передвигается очень тихо, как мышка. Я натягиваю на себя какую-то одежду, чищу зубы, и иду в направлении ее голоса. Она обновляет свой список продуктов на iPad.

— Ciao, — встречает она меня обворожительной улыбкой. Франческа из Неаполя. — Помню, ты любишь джем, и я принесла тебе две большие банки. — Она протягивает их мне — Ты довольна?

Я подхожу и забираю их.

— Да. Огромное спасибо. Грация, Франческа.

У нее на щеках появляются красивые милые ямочки.

Том везет Билли, Сораба и меня в «Королевский Китай» в Байсуотер. Мы находим столик и заказываем себе дим-сам.

Я достаю банки с джемом из рюкзака и запихиваю их в задний карман на коляске Сораба, Билли довольно улыбается в ответ.

— Льготы от богатства, — говорит она. — Кстати, мне звонил Джек, разыскивая тебя. Твой мобильник должно быть был выключен.

— Ох! Что ты сказала ему?

— Правду, конечно, что ты с Блейком.

— И что он сказал?

— Он какое-то время сохранял мертвую тишину, а потом поинтересовался, уверена ли я, что ты в безопасности. Я сказала, что не знаю, но что ты думаешь, что тебе ничего не угрожает, и он повесил трубку.

Я прикусываю нижнюю губу.

— Ты должна ему позвонить. Он беспокоится о тебе.

— Я обязательно позвоню после обеда.

— Как продвигаются дела в публичном гнездышке Блейка?

Я поспешно выдыхаю.

— Я не знаю, Билли. Я словно надувная кукла и он использует меня, как хочет. Это действительно просто секс. Он такой далекий, такой злой и очень страдает. Я не верю, что я когда-нибудь смогу достучаться до него. Он хочет отомстить, но у него не хватает силенок.

— Какого вида месть он хочет? — вкрадчиво спрашивает Билли.

— Сексуального унижения. Прошлой ночью он использовал… вибратор, — мои щеки покрываются ярким красным цветом, сами слова возможно только мне даются с трудом.

Билли смеется.

— Ты так наивна. Вибратор не является сексуальным унижением, все пользуются им. Если кто-то предложит использовать один на мне, я тогда лягу на спину, и так широко разведу свои ноги насколько смогу.

— Ты не понимаешь, Билли. Он сделал это потому, что прекрасно понимает, что я сексуально подавлена.

— Ох, ради бога. Ты плакала, не так ли?

Я киваю, и играю с палочками для еды.

— Что бы ты сделала на моем месте, Билли?

— Во-первых, я не ты. Я не думаю, что я могла бы когда-либо оказаться в такой херовой ситуации.

— Но если бы ты все-таки оказалась, — настаиваю я.

— Тогда я бы выпила не менее половины бутылки водки и бросила ему вызов, и заставила его испытать самое худшее. Нажми все его кнопки и толкни его не щадя, пока он точно не потеряет свое жесткое чувство контроля. И тогда вопрос был бы решен. Имей в виду, я бы не стала это делать, если бы была уверена, что он способен по-настоящему причинить мне боль. Но ты тысячу процентов уверена, что Блейк не пойдет на это, верно?

— Тысяча процентов. Он бесчувственный, но не жестокий.

Я оплачиваю счет новой платиновой кредитной картой, которую я не просила, но ее привезли ко мне сегодня утром. Билли приподнимает от впечатления брови, но молчит.

Потом мы проводим приятный вечер в Whiteley’s Shopping Centre. Я ничего не хочу, но отношусь с уважением к Билли, когда она, действительно, выбирает классные ковбойские сапоги, которые ей безумно нравятся, и мы покупаем некоторые изумительные мягкие постельные принадлежности для Сораба. Это те, вещи, которые я никогда не могла себе позволить раньше.

Все оплачивается новой картой, на которой девяносто тысяч фунтов кредитного лимита.

После этого Том высаживает Билли и Сораба, и я набираю Джека.

— С тобой все в порядке? — первое, что произносит Джек.

— Он не способен причинить мне боль Джек, — отвечаю я.

— Меня беспокоит не он.

— Виктория, не будет ничего предпринимать на мой счет.

— Лана, она заплатила тебе двести тысяч фунтов, чтобы ты исчезла. Ты взяла эти деньги и теперь вернулась к ее парню, и у тебя даже в мыслях нет, что она собирается свести счеты?

О Боже! Похоже, это все кажется до крайности глупым, я явно совершила какую-то оплошность.

— Я не искала его, Джек. Он сам нашел меня. Кроме этого, это всего лишь продлится 42 дня.

— 42 дня?

— Он просто хочет, чтобы я закончила мой контракт. Осталось 42 дня. Ну, сорок один, уже, если быть точной.

— Лана, я мужчина, и я сообщаю тебе, что ни один не хочет, чтобы женщина была с ним всего лишь 42 дня. Это не закончится за 42 дня. Я могу поклясться на крови прямо сейчас. Ты будешь его любовницей, до тех пор, пока не наступит тот день, когда ему наскучит твое тело. Это именно то, что ты хочешь для себя?

• Предыдущая
• 19/44
• Следующая