Служитель кристалла - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 35

• Предыдущая
• 35/70
• Следующая

Убийца выдернул клинок и подобрал кинжал. Мысли путались, множество вопросов крутилось в голове. Если верить Домо, внутри Бреган Д'эрт назревает измена. Домо не предал Джарлакса и ничего против него не замышлял, в этом Энтрери был уверен. И, тем не менее, именно Джарлакс велел убить главу оборотней.

Или не он?

Артемис Энтрери выбрался из отстойников, гадая, насколько кристалл подчинил Джарлакса.

— Прекрасно, — бросил Рай'ги Киммуриэлю. Через магическое зеркало дроу наблюдали, как Энтрери вернулся во дворец Басадони. Чародей почти сразу прекратил за ним следить, поскольку по хитрому выражению лица убийцы можно было понять, что он это почувствовал. — Он сделал все за нас, сам того не подозревая. Теперь крысиные оборотни ополчатся против Джарлакса.

— Бедняга Домо, — со смехом добавил Киммуриэль. Однако сразу же осекся и посерьезнел. — Что будем делать с Энтрери? Он и так был опасен, а теперь у него еще меч и перчатка, Кроме того, он слишком умен и никогда не поверит, что ему было бы лучше стать на нашу сторону. Наверное, надо убрать его прежде, чем мы займемся Джарлаксом.

Рай'ги на мгновение задумался и кивнул в знак согласия.

— Только все должно исходить от кого-то из низших, — произнес он. — От Шарлотты и ее подчиненных, быть может, ведь они почти не будут задействованы в самом свержении.

— Да, Джарлакс взбесится, если узнает, что мы предпринимаем что-то против Энтрери, — согласился Киммуриэль. — Пусть Шарлотта, но только не в лоб. Я внушу ей мысль, что Энтрери хочет ее убрать.

— Если она в это поверит, то, скорее всего, просто сбежит.

— Для этого она слишком горда и самоуверенна, — отозвался Киммуриэль. — Я ненавязчиво и через других людей дам ей понять, что Энтрери не пользуется большой популярностью в Бреган Д’эрт и что самому Джарлаксу уже поднадоела его столь лелеемая независимость. Если она поверит, что Энтрери решил мстить ей в одиночку, тогда как в ее распоряжении целое войско, чтобы его уничтожить, она не сбежит, а нанесет удар, причем сокрушительный. — Он хохотнул: — Хотя в отличие от тебя, Рай'ги, я не уверен, что Шарлотта и даже весь дом Басадони смогут справиться с ним.

— Но, по крайней мере, они отвлекут его на некоторое время, и он не будет мешаться под ногами, — ответил Рай’ги. — А когда мы покончим с Джарлаксом…

— Энтрери уже наверняка будет очень далеко, — предположил Киммуриэль, — сбежит, как сбежал Морик. Может, стоит разыскать Морика, хотя бы ради того, чтобы показать Энтрери, что бывает с такими беглецами.

Рай’ги покачал головой — у них сейчас достаточно гораздо более важных дел, чем судьба какого-то воришки в далеком и малоинтересном городе.

— Артемис Энтрери не сбежит далеко, — решительно произнес он. — Он попортил мне много крови и заплатит за это.

Киммуриэлю эти слова показались несколько высокопарными, но в целом он был согласен. Псионик подумал, что самым непростительным преступлением убийцы было его высокое мастерство. Дроу оскорбляла его незаурядность, в этом и коренилась ненависть. Но и псионик, и чародей были достаточно умны, чтобы признавать незаурядность Энтрери.

Хотя это никоим образом не улучшало его положение.

— Плетут и плетут! — бушевал Энтрери, колотя кулаком по маленькому столику в задней комнате «Медного муравья». Этот дом по-прежнему оставался единственным местом в Калимпорте, где он мог не опасаться слежки Рай’ги и Киммуриэля, — а в последнее время он слишком часто чувствовал, что они наблюдают за ним. — Плетут свою паутину, и конца этому нет!

Двайвел Тиггервиллис спокойно откинулась в кресле и с любопытством поглядела на приятеля. Они были давно знакомы, но никогда еще она не видела его таким взбудораженным и злым. А если уж Артемис Энтрери разозлился, то лучше держаться от него подальше. Еще более удивительно, что он пребывает в таком состоянии после убийства Домо. Он настолько ненавидел оборотней, что, убив одного из них, по крайней мере, день находился в хорошем расположении духа. Однако Двайвел понимала причину дурного настроения убийцы. Она плохо себе представляла, каково это — иметь деда с темными эльфами, но все-таки видела достаточно, чтобы понимать, какие они мастера по части интриг и обмана.

— Слишком сложная паутина, — выпустив пар, уже спокойнее произнес Энтрери. — Я просто запутался, столько всего накручено. Я уже не понимаю, что правильно, а что нет.

— Но ведь ты все еще жив, — промолвила Двайвел, — значит, действуешь правильно.

— Боюсь, я здорово ошибся, прикончив Домо, — покачивая головой, вздохнул убийца. — Я, правда, никогда не питал нежных чувств к крысиным оборотням, но на этот раз, пожалуй, надо было оставить его в живых, хотя бы ради того, чтобы оставался какой-то противовес заговору против Джарлакса.

— Но ты ведь не можешь знать, правду ли говорили Домо и его прихвостни, когда упомянули про заговор среди дроу, — рассудила Двайвел. — Может, они сказали это затем, чтобы ты обо всем донес Джарлаксу и тем самым расколол бы Бреган Д'эрт. А может, Домо готов был сказать все что угодно, лишь бы спасти свою шкуру. Он знает о твоих отношениях с Джарлаксом и понимает, что для тебя лучше, когда он во главе.

Энтрери удивленно смотрел на нее. Может ли быть, чтобы Домо все это знал? Хотя да, конечно. При всей ненависти к крысиным оборотням нельзя не признать, что требовались незаурядные ум и хитрость, чтобы держать в руках эту странную гильдию.

— Но в любом случае это неважно, — продолжала Двайвел. — Мы же понимаем, что междоусобицах Бреган Д'эрт крысиные оборотни роли не играют. Если Рай'ги и Киммуриэль надумают совершить переворот, крысы их не остановят.

Энтрери тряхнул головой — все это его совсем не радовало. Один на один он имел шансы одолеть или обхитрить любого дроу, но те никогда не действовали в одиночку. В каждой группе внутри банды все были заодно, и понять, что происходит на самом деле, было невозможно. Ко всему прочему все карты путал кристалл — убийца не мог понять, Креншинибон ли подчиняется Джарлаксу, или же главарь всего лишь его послушный раб. Будет ли Джарлакс защищать убийцу, если кристалл возжелает его смерти?

— Ты забыл все, что когда-то усвоил, — мягко увещевала его Двайвел. — Дроу играют в те же самые игры, что и паша Пуук, и паша Басадони, и все остальные, вместе взятые. В Калимпорте веками играют в эти игры, и темные эльфы делают то же самое.

— Да, только они куда лучшие игроки, — хмуро ответил убийца.

— Но зато решение всегда одинаковое, — с улыбкой ответила она. — Когда вокруг сплошное притворство… — Она сделала паузу, ожидая, что Энтрери закончит сентенцию, которую он должен был усвоить, как никто другой. — Когда все сплошное притворство… — повторила она с нажимом.

Энтрери принудил себя успокоиться и забыть о том чрезмерном почтении и даже страхе, которые научился испытывать к темным эльфам, особенно к Рай’ги и Киммуриэлю.

— Когда одна паутина плетется поверх другой, — процитировал он, — и вокруг — сплошное притворство, правда лишь то, что сделаешь ты сам.

— Ты знаешь настоящий путь, потому что проходишь его сам, — согласилась Двайвел. — А для лгуна нет ничего хуже, чем видеть, как противник обратил один из его обманов в правду.

Энтрери почувствовал себя немного лучше. Именно на это он и надеялся, когда, почуяв слежку, улизнул из дворца Басадони и отправился в «Медного муравья».

— Ты веришь Домо? — спросила женщина-хафлинг.

После минутного раздумья он кивнул.

— Песочные часы перевернули, время пошло, — заявил он. — Ты узнала то, что я просил?

Двайвел сунула руку под чехол своего кресла и извлекла портфель, набитый свитками.

— Это о Кэддерли, — пояснила она, протягивая его убийце.

— А о том, другом?

Она снова пошарила где-то в глубине и вынула такой же мешочек, как тот, что носил на поясе Джарлакс. Даже не заглядывая внутрь Энтрери знал, что там лежит копия Креншинибона.

• Предыдущая
• 35/70
• Следующая