Стрельба в невидимку (Десерт для серийного убийцы) - Самаров Сергей Васильевич - Страница 7

• Предыдущая
• 7/85
• Следующая

Ну и ладно. Начало неудачное — с утра это всегда неприятно, но что-то выудить я все равно смогу. Хорошо, что первый потенциальный свидетель не захлопнул у меня перед носом дверь. Проход открыт. И я пошел по квартирам, начиная со второго этажа, потому что на первом этаже по длине всего дома были расположены библиотека и какие-то отделы банка. Сам же банк построил себе большое и солидное здание через дорогу. Кстати, прямо за банком располагается райотдел милиции.

Так что предполагаемой убийце — Саше — не надо было идти слишком далеко.

Но — увы и ax! — запустили меня, подозрительного, только в две квартиры. В других — или уже не было никого дома, или просто говорили из-за двери, что ничего не знают и не видят необходимости в разговоре. Да, менты и в этом имеют больше возможностей для сбора информации. Их хотя бы за порог пускают, хотя тоже без удовольствия. Если бы они еще желали ходить и спрашивать, чего бы лучшего оставалось желать...

На втором этаже дверь мне открыл невероятных размеров детина с небритой физиономией. Наверное, он когда-то занимался спортом, иначе жир бы у него уходил целиком в пузо и в место пониже спины. У этого же и плечи были необыкновенной толщины — впечатляли не меньше, чем живот.

— Чего надо?

Я представился и показал удостоверение.

Он в него даже не глянул.

— Заходи. Пиво будешь?

— За рулем... — ответил я, разуваясь в прихожей.

— Ну и зря... Пиво — это жидкий хлеб. Ты насчет этого?.. С пятого этажа?..

— Чанышев, — подсказал я и включил в кармане диктофон. Удобная штука, особенно если вывести микрофон от него в собственный воротник.

— Ага. Валек... Я-то его еще пацаном помню. Серьезный такой, насупленный всегда ходил. Шахматами, наверное, занимался.

Всегда шахматную доску с собой носил.

— А когда из пацаньего возраста вышел, таким же насупленным остался? — Меня интересовал круг общения убитого. К сожалению, я сразу не поговорил об этом с Гошей Осоченко. Сказался мой слишком небольшой опыт сыскаря. Думал сначала познакомиться с милицейскими протоколами, а потом уже решать. За бесполезное дело я тоже не хотел браться.

— Да кто его знает? — детина налил пиво в высокий стакан и долго цедил “жидкий хлеб” сквозь зубы. С его авторитетным животом можно позволить себе выпивать не только стаканы, не отрываясь, а целые трехлитровые банки. — Я на Севере долго работал. Второй год только, как вернулся. Так, встречал иногда Валька в подъезде. Из окна порой видел. Насупленный-то он остался, а так — вежливый, всегда здоровался.

— Чем он занимался?

— Вот уж чего не знаю... Где-то, наверное, работал. Его всегда на машинах до дома довозили — это я видел. Я сам водила... Сейчас — на инвалидности, после аварии... Понимаю, что на таких иномарках просто так до дома не подвозят.

— На каких?

— На солидных. Чаще — на джипах. Разные были машины. Наверное, фирма, где работал, большая...

— А друзей его не знаете?

— Я не сильно любопытный. Вижу иногда кого-то чужих... Может — к нему, может — к кому-то другому... Не буду же я спрашивать?

— А его жену вы знали?

— Только с ним видел. Даже не знаю, как зовут. Такая вот... — верзила свернул фигу.

Этот разговор ничего не дал. Я распрощался с хозяином, поблагодарил за беседу, хотя благодарить следовало не за нее, а только за то, что он позволил мне, как зрителю в цирке, посмотреть на моментальное поглощение нескольких литров пива. Правда, я не аплодировал. Должно быть, от зависти.

Следующая дверь, которая открылась на мой звонок, была на четвертом этаже. Пожилая сухопарая женщина, не выпускающая изо рта папиросу, мое удостоверение изучила тщательно, сверяя фотографию с оригиналом.

— Ну и что вам надо?

— Побеседовать хотелось бы... Насчет вашего убитого соседа сверху.

— Заходите. Только ноги хорошенько вытрите.

Я так старательно топтал половую тряпку перед порогом, что даже хозяйка не вытерпела, приглашающе махнула рукой.

— И вот здесь разуйтесь, — показала угол коридора.

Я и это выполнил безропотно. Не мент, я всегда разуваюсь в чужих квартирах.

— Я не знаю, что он из себя представлял... — сизый дым повис в кухне, куда мы прошли для беседы, и кудрявыми слоями поднимался над ее химической завивкой. — Мне кажется, он нигде не работал.

— Почему вы так решили?

— Постоянно был дома. И жена тоже — дома. У нас тут такие полы и потолки, что каждый шаг слышно. Постоянно ночами шлепали, спать мешали.

— А выстрел?

— И выстрел я слышала. Часов в двенадцать это было. Только я не поняла, что это выстрел. Я телевизор смотрела. И подумала — что-то там упало. Потому что грохот такой был! Да я все милиции уже рассказала...

Ага, интересный факт! А в материалах “дела” протокола допроса соседки нет. Надо сказать Лоскуткову.

— Вероятно, это упало после выстрела тело?

— Может быть, и так. Но как я могла предположить, что это за звук, если я выстрелы раньше только в кино слышала?

— А голоса, крики какие-нибудь доносились?

— Когда они ругаются, у нас тоже слышно.

Особенно на кухне, через вентиляцию. В этот раз не ругались. Я незадолго до этого грохота на кухню выходила, чайник кипятила. Вот, опять, слышите?

Она подняла перед носом длинный, как школьная указка, указательный палец.

Явственно над головой слышались шаги.

Шаги?

Но, насколько я понимаю, квартира должна быть опечатана! И отметку об этом я сам в “деле” читал.

— А кто там может быть? — спросил я самое нелепое, что могло прийти на ум.

— Откуда я знаю...

— Извините, — я стремительно направился к входной двери, быстро обулся и ринулся на пятый этаж, не успев завязать шнурки.

И пожалел, что пистолет вчера оставил в сейфе. Но кто мог знать, что так дело обернется?

Ведь вечером я даже не предполагал, что убийство Валентина Чанышева как-то связано с кровавым делом Лешего! И устраивать перестрелку с соседями или с гостями убитого тоже вчера не собирался.

...Бумажная печать с росписями была разорвана строго посредине. Мог кто-то из детей побаловаться, а мог и кто-то из взрослых. Но так бумажка должна была разорваться при открывании двери — сам разрыв характерный.

• Предыдущая
• 7/85
• Следующая