Афган, снова Афган… - Андогский Александр Иванович - Страница 33

Но тут произошло ЧП: внезапно пропал Леша из нашей группы. Днем на занятиях он был, а вечером куда-то пропал.

Леха был среднего роста, смуглый, темноволосый и… с голубыми глазами. Редкое сочетание. Он закончил юридический вуз, а потом, после двухгодичных курсов, работал опером где-то на юге, в небольшом курортном городке. Сам по себе Леха был парень хороший. Спокойный, сдержанный. Раньше он занимался боксом, неплохо дрался. Но был у него один недостаток, который сводил на нет все его достоинства: Лешка был неравнодушен к спиртному. Если он начинал пить, то это продолжалось несколько дней. Он ходил грязный, небритый, спал в сушилке или там, где упадет… Во хмелю Леха был не буйным, а тихим, смешливо-дурковатым. Ни к кому не приставал, никого не задевал…

А вот кончится запой, Леша помоется, побреется, пострижется — любо-дорого посмотреть! Постирает всю свою одежду. Наденет чистую рубашечку, застегнется на все пуговки, сядет на лавочку — губки бантиком, сидит себе, читает книжки юридические (он всем говорил, что пишет какую-то научную работу по юриспруденции), кое-что записывает в блокнотик. И при этом он всегда торжественно давал слово, что больше к спиртному не притронется.

И вот Лешка исчез.

— Куда он мог деться!? — гневно сверкая глазами, вопрошал Бояринов, собрав всю нашу группу. — Командир группы!

— Я!

— Где он может быть?

— Не могу знать!

— Кто и когда его последний раз видел?

Выяснилось, что последний раз его видели часов в семь вечера в общаге.

— Вы, вся группа, отвечаете за него! — заявил Бояринов. — Делайте, что хотите, но чтобы к утру он был у меня вот тут! — И он ткнул пальцем в ковер. — Все свободны…

Куда же он делся? У начальства сразу же появились самые экзотические псевдоконтрразведывательные версии: Леху выкрали иностранные спецслужбы, и сейчас он, одурманенный психотропными средствами или под пыткой на дыбе, выбалтывает известные ему госсекреты, а заодно сообщает, что наш курс летит воевать в Афганистан.

Эту версию мы, как профессионалы, сразу же отмели. Конечно, хотелось бы вот так, на пустом месте, раскрыть какую-нибудь махровую и разветвленную вражескую резидентуру, как в «шпионских» фильмах, и с боем освободить из мрачного подвала опутанного проводами «детектора лжи» бедного Леху. Любой бы с удовольствием разоблачил и вражеского разведчика-нелегала, и инженера оборонного предприятия, продавшего Родину за вражеские поганые доллары…

Но где же их возьмешь-то, шпионов этих! Ведь жизнь — не кино. В жизни все гораздо сложнее и одновременно — проще. Я часто задумывался о том, в какой среде все-таки надо искать агентуру противника? Ведь сейчас время явно не военное, и противнику вербовать кого попало, лишь бы умел считать, «сколько в полку пулеметов», смысла нет… В конце концов я пришел к выводу, что продуктивно искать вражескую агентуру можно только «наверху», среди начальства, в партноменклатуре. То есть среди тех, кто реально что-то решает и обладает теми стратегическими сведениями, которыми интересуется противник. А все остальное — просто туфта и мелочевка! Например, на фига вербовать какого-то инженеришку, если все данные по оборонному заводу лежат в местном исполкоме, в обкоме партии, в министерстве… Тем более что этот, получающий 120 рублей в месяц инженеришка, еще и по морде вербовшику может запросто съездить, скрутить и отвести в милицию или контрразведку! Он ведь не знает, что на свете, кроме его хрущобы, есть виллы и дворцы, а кроме заводской столовой, есть шикарные рестораны, а кроме велосипеда — «мерседесы», «форды», «ситроены», яхты, личные самолеты и прочее. Вернее, он знает, но ни разу не видел этого, не пользовался… А вот начальнички в то время уже все это не только знали, но и вовсю опробовали и использовали! Они-то уже тогда были не прочь работать, как работают здесь, а жить, как на Западе! Но именно этот контингент и запрещалось «трогать» контрразведке. Их нельзя было разрабатывать! Как бы априори считалось, что такие люди не в состоянии совершить измену Родине.

Эх, если бы так было на самом деле! Впрочем, те, кто дожил до «падения империи» в 90-х годах, могли на ярких примерах лицезреть, как партийные умники облапошили легковерного дурач-ка-инженеришку. И убедиться, что рыба действительно гнила с головы…

А тут вот Леха…

— Да кому он нужен! Какие, на хрен, спецслужбы! Запил он снова, засранец, вот и все дела! — подытожил кто-то.

— Где же его искать?

— Да вблизи «Бычьего глаза», и нигде больше…

Тут кто-то вспомнил, что Лешка как-то мельком говорил насчет того, что у него там есть знакомая официантка. Подумали, прикинули… Решили искать его в «Бычьем глазе». Командир группы пошел к Бояринову, тот дал «добро».

Вся группа переоделась в гражданскую одежду и выдвинулась к «очагу культуры». Возле объекта рассредоточились, перекрыв все подходы. Двое зашли внутрь. Кабак пуст. Занято всего два столика. Лехи нет. Осторожно расспросили бармена, который неуверенно сказал, что вчера вроде заходил парень, похожий по описанию.

В засаде просидели до полуночи. Пусто. На всякий случай прошерстили другие питейные заведения Балашихи. Но и там Лехи не оказалось.

Вернулись на объект, доложились ожидавшему нас Бояринову. Тот сказал, чтобы с утра мы возобновили поиск и что если к обеду не найдем, то он вынужден будет официально объявить Лешку в розыск.

Рано утром мы снова были в Балашихе. Слонялись вокруг «Бычьего глаза», винных магазинов, пивнушек.

И вдруг около полудня мы увидели Леху. Небритый, в растерзанной грязной рубахе, мятых штанах и тапках на босу ногу, он, покачиваясь, крался по стеночке к «Бычьему глазу». Одного взгляда было довольно, чтобы поставить диагноз: Леха был в очередном запое!

Мы его подхватили под белы ручки, да так, что он и пикнуть не успел, загрузили в такси и ринулись домой. По дороге, в ходе опроса, выяснилось, что Леха находится в сумеречном состоянии, еле ворочает языком, но отвечать на вопросы может, правда несколько односложно. Он признался, что все это время жил у «знакомой официантки» (мы так и думали!), которая подобрала его «из сострадания». А в тот момент, когда мы его сцапали, Леха направлялся в «Бычий глаз», чтобы «поправиться пивком или водочкой».

Вот гад! И себе жизнь испортил и группу опозорил!

На вопросы о вражеских спецслужбах Леха только испуганно таращил мутные глаза и отрицательно мотал головой. Получив пару раз по морде, он не изменил своих показаний, что свидетельствовало о том, что, скорее всего, спецслужб, как мы и думали, не было… А впрочем, с этими делами уже не нам разбираться. Да и вообще, карьеру Лехи в органах госбезопасности можно было считать законченной.

Мы доставили полувменяемого Леху прямо в кабинет к Бояринову, а уже через два дня его с позором откомандировали домой…

Насколько я знаю, официантку — Лешкину подружку — тщательно проверял местный райотдел КГБ, но ничего криминальношпионского выявлено не было. Обычная баба-разведенка, и сама за границей не была, и родственников там не имеет, в троцкистских блоках не состояла, по учетам не проходит и госсекретов не знает. А ее показания полностью совпадали с объяснениями так и не успевшего окончательно протрезветь Лехи.

Вот так, ребята. Чудес в этом мире не бывает. А водка, она до добра не доводит!

После этого инцидента Бояринов установил жесткий режим, а занятия стали настолько насыщенными, что мы с ног валились от усталости.

Нам выдали новую спецназовскую форму зеленого цвета. Мы ее успели поносить пару дней, затем по команде сдали на склад и получили взамен такую же, только песочного цвета. Форма была просто загляденье: удобная, функциональная, движений не стесняет! А на брюках с правой стороны был даже застегивающийся на кнопку специальный карман для финки. Красота!

Потом интенсивность занятий немного спала. Мы активно готовились к дальнему путешествию. Паковали вещмешки, перегружали из грузовиков на склад ящики с. сухим пайком, боеприпасами, оружием, прочей амуницией. Ведь никто толком не знал, сколько мы там пробудем, чем конкретно будем заниматься. Поэтому на всякий случай готовились ко всему.