Афган, снова Афган… - Андогский Александр Иванович - Страница 40

По указанию руководства ввели круглосуточное патрулирование по внутреннему периметру посольства. Занятие достаточно дурацкое и утомительное. На кой черт, спрашивается, таскаться днем под палящим солнцем вдоль забора, когда обстановку вполне можно было бы контролировать и с крыш? Но жаловаться было некому, да и указание это, судя по всему, поступило из Москвы, а с Центром не поспоришь!

Буквально на следующий день к нашему командиру заявилась разгневанная «мама»[9]. Оказывается, по ее словам, «солдаты», бесконтрольно шляясь по территории посольства, пугают своим «диким видом» и оружием дипломатов и членов их семей. А по ночам громко топают «сапогами» и не дают никому уснуть. Командир, смутившись под столь энергичным напором, попытался было объясниться с ней, но потом махнул рукой и сказал, что примет меры. И меры были приняты. Нам было приказано ходить на патрулирование только ночью и… обутыми в спортивные тапочки! Это — чтоб не «топали сапогами»!

Тьфу, прости господи! Хорошо, хоть не босиком!

А в это время в Афганистане происходили бурные политические события. Как это обычно бывает, пришедшие к власти «слуги народа» выясняли, кто из них главнее. Вообще-то это выяснение началось давно, задолго до революции. Еще тогда НДПА раскололась на два крыла: «Хальк» («Народ») и «Парчам» («Знамя»). Особых различий в программах построения «социалистического общества» ни у тех, ни у других практически не было. Вопрос стоял о лидерстве. Так они и жили: в склоках, сплетнях, интригах и спорах друг с другом, хотя в те времена делить особо пока было нечего.

Но вот грянули апрельские события. Совершенно неожиданно для всех (и в первую очередь для НДПА) режим Дауда после первой же попытки рухнул и рассыпался в прах. Самого Дауда и всех его родственников, включая малых детей, поубивали. Говорят, что трупы даже выставляли для обозрения народу: вот, мол, как мы поступаем с гадами и тиранами трудового народа!

Вот тогда и начался настоящий дележ пирога власти.

«Халькисты» во главе с Нур Мухаммедом Тараки и Хафизуллой Амином начали теснить «парчамистов» со всех государственных постов, из армии и из спецслужб. К тому времени, когда мы попали в Афганистан, это им вполне удалось. «Парчамисты» уже считались «врагами народа» (знакомое словосочетание, где-то мы его уже слышали), а их лидер Бабрак Кармаль[10] был сослан из страны послом в Чехословакию. Вот это по-нашему, по-бразильски!

Волею случая ставший у кормила власти Тараки — мужик в общем-то неплохой, только очень непрактичный, болтливый, мечтательный и выпить не дурак (говорили, что печенка у него от выпивки уже почти не работала) — особо не утруждался поисками наиболее приемлемых для местных условий путей построения нового общества «без эксплуатации человека человеком». А в это время «верный ученик и соратник» Амин за спиной «великого отца народа» потихоньку набирал силу, подбирал себе преданных людей, подчинял себе силовые структуры, уничтожал сомневающихся, мешающихся и прочих «лишних людишек». Короче говоря, рвался к власти.

Шел старый, как сам мир, процесс: «революция пожирала своих детей». То же самое с полвека назад было и у нас…

Наше руководство, судя по всему, до поры, до времени смотрело на весь этот процесс как бы свысока и отстраненно. Хотя и заинтересованно. Дело в том, что Апрельский переворот произошел спонтанно, без всякого нашего вмешательства. На революцию это особо и не смахивало. Не было «движущих сил», не было «пролетариата» и прочих необходимых по теории вещей и условий. Просто группа офицеров вывела свои подразделения из расположения частей, стрельнул по дворцу знаменитый танк (потом он был установлен на постамент как символ революции). Все растерялись. Дауд испугался… Глупо, конечно: никто ведь и не ожидал, а все получилось как по писаному!

По идее, на том этапе нам, наверное, не стоило чисто физически вмешиваться в те процессы, которые начали развиваться после удачного переворота. Ведь и Тараки, и Амин, и Кармаль — все они в конечном счете делали ставку на СССР, как на своего благодетеля и «старшего брата», который будет за милую душу «кормить и поить» своего «младшенького». Причем кормить будет за одно только то, что тот произносит разные идеологически близкие и дорогие для нас слова про «социализм», «пролетариат», «американский империализм» и прочие заклинания, по которым определяется кто свой, а кто чужой. Тот, кто говорит такие слова — безусловно, свой! Его надо подкармливать, холить, лелеять и защищать! Наверное, нам нужно было просто им платить. Да, да, просто платить! Тараки, Амину — без разницы кому. Ну и бог с ним, что этот лидер нарушает какие-то там права человека (а кто их в наше время не нарушает?), что он физически уничтожает своих оппонентов. Главное, что он на обозримый отрезок времени — наш союзник, что он дружит с нами против нацдего главного противника — США и прочей мировой реакции. И что бы он ни сотворил, он — глава государства. Если бы он убил одного-двух человек, тогда спору нет. Его можно было бы квалифицировать как убийцу. А если намного больше? Скажем, сто, двести, тысячу или даже миллион! А? В таком случае он не убийца, а государственный деятель. А если в стране идет война и он не поленился похлопотать насчет присвоения себе ранга главнокомандующего, то к определению можно смело добавлять « видный полководец». Про таких деятелей говорят: ради денег он готов на все — даже на доброе дело!

А в остальном они бы сами в конце концов разобрались и без нашего « мудрого» вмешательства, которое по своему « изяществу» всегда напоминало ловкие действия слона в посудной лавке.

Так что никуда бы они от нас не делись. Да и обошлось бы все гораздо дешевле.

Тем более что для американцев приход к власти в Афганистане явно «просоветского» правительства на фоне их неудач в Иране, где они потеряли свои нацеленные на Союз станции электронного слежения и военные базы, был еще одним, очень болезненным ударом.

В лице теперь уже просоветского Афганистана СССР приобретал не только мирного (как это было еще со времен нашей Гражданской войны), но и понимающего соседа, который не пустит к себе «чужих» и к которому всегда можно обратиться с предложением о размещении на его территории военных авиационных и ракетных баз.

Именно поэтому американцы уже заранее были «против», и именно поэтому новое афганское правительство, кто бы ни стоял во главе его, было обречено быть в одной упряжке с нами.

Никуда бы они от нас и мы от них не делись!

А то, что в доме «младшенького» творились страшноватые вещи и что «во имя великих целей и идеалов» там были готовы перебить половину своего населения (а если надо — то и больше), на это в принципе можно было бы закрыть глаза. Чего уж там, мы ведь и сами в прошлом небезгрешны. Всякое бывало…

Нужно было, наверное, просто подождать, когда они сами друг с другом разберутся. Кто останется — тот и будет до конца своих дней черпать полной ложкой из нашей тарелки. А в случае чего — мы ничего не знаем! Какие там репрессии? Мы в этом не участвовали! Мы просто кормили этот добрый, мирный и трудолюбивый афганский народ. Наши деньги и оружие использовались в процессах, нарушающих права человека? Ай-ай-ай! Не может быть. Наверное, это клевета на наших друзей…

И все это было бы гораздо дешевле и действеннее, чем вооруженное вмешательство в афганские дела.

Да… Так могло быть. Но получилось по-другому: по формуле «скупой платит дважды». Хотя история показала, что мы заплатили не только дважды, но и трижды и даже больше…

Почему так? Не хватило ума, мудрости, знаний, адекватной оценки объективной действительности? Возможно.

Ведь что самое интересное: даже мы, толком не знавшие местной истории и проблематики, младшие офицеры, бойцы спецназа, были уверены, что наше вмешательство здесь должно быть очень выверенным, хирургически точным и незаметным постороннему взгляду. Основываясь на верных для всех времен и народов постулатах оперативной работы, на знаниях по истории спецслужб и государств, мы отлично понимали, что в такой ситуации самый беспроигрышный вариант — неафишируемая финансово-политическая помощь афганскому режиму. За деньги здесь можно купить все! А также — активная и целенаправленная работа нашей резидентуры. При необходимости — точечные операции групп спецназа по корректировке проводимой нами политики, ликвидация выставляемых и поддерживаемых нашими потенциальными противниками наиболее одиозных врагов режима, создание условий, инициирование процессов…