Мир Трех Лун - Орловский Гай Юлий - Страница 23

• Предыдущая
• 23/73
• Следующая

Руперт повернулся к стражам.

— Труп осмотреть. Устанг, ты это умеешь, займись.

Привлеченные шумом и светом факелов в ночи, из зданий выходили люди. Одни остались наблюдать с крыльца, некоторые появились среди охраны. Там же появился и богато одетый глерд в темном плаще с капюшоном, сейчас откинутым на плечи.

Что-то в его одежде показалось мне странным, потом понял, наспех одеваются совсем не так, этот словно собрался на бал. Или на тайное свидание.

Устанг, не переворачивая труп, деловито обшарил карманы, ничего примечательного, кроме мелкого камешка, который был опознан как простейшая освещалка, наконец с торжеством протянул начальнику охраны золотую монетку.

Руперт произнес холодно, однако в голосе прозвучало изумление:

— Золото?

Устанг проговорил значительно:

— За одну серебряную можно купить, если не ошибаюсь, добротный дом, большой огород и стадо коров. Не так ли, глерд Сигитар?

Глерд в богатой одежде, которую умело прячет под плащом, вздрогнул, сказал торопливо:

— Да-да, ребята. Вы совершенно правы!

Руперт посмотрел на него пытливо, словно стараясь понять, почему благородный глерд не спит в такое время.

— Откуда золото у слуги, — проговорил он, — когда для него и серебро недоступная роскошь?

Привлеченные шумом и громкими голосами, на свет подходили еще и еще люди, я узнал несколько знатных глердов, имен не знаю, но видел их входящими в главное здание дворца, куда доступ нам закрыт, там свои слуги.

— У простолюдинов, — продолжил начальник охраны дворца, — отродясь золота не было. С другой стороны, благородные глерды брезгают держать в кошельках серебро или медь, не так ли?.. Глерд Вентер, вы как считаете?

Глерд, которого назвали Вентером, ответил смиренно:

— Увы, в моем как раз есть и серебро. Даже медь бывает.

Руперт отмахнулся с небрежным выражением на лице и во всей фигуре.

— Вы подрядчик, — произнес он с некоторым презрением, — часто руководите строительными работами, но вот у придворных в кошельках только золото.

Глерд Вентер вытер дрожащей рукой лоб.

— Спасибо, — сказал он слабо, — что я еще не на дыбе.

— Все еще, — подтвердил Руперт без улыбки, за которой читалось, что знает за ним грешки, за которые можно не только на дыбу, но и на виселицу, повернулся к подошедшим глердам из главного здания. — А вот у вас только золото, не так ли?

Передний из них посмотрел на него холодно и высокомерно.

— Благородный глерд, вы на что-то намекаете?

— Я только задал вопрос, — ответил Руперт, — но ответа и не ждал, как вы понимаете.

Глерд произнес так же холодно:

— Здесь десяток человек, в кошельках у нас только золото. Но вы смотрите на меня?

— Вы самый подходящий человек, — ответил Руперт и добавил примирительно: — Потому не рассматриваю вас как подозреваемого. Это было бы слишком очевидно. Кто-то действует в стороне, а тень бросает на вас.

Глерд сказал ледяным тоном:

— Надеюсь, разберетесь в этом деле быстро, хотя, мне кажется, повод вообще-то ничтожен. Двое простолюдинов спьяну полезли на самый верх башни, один свалился… Я бы на этом и перестал о них думать.

Руперт сказал смиренно:

— Вы герцог, благородный глерд, у вас заботы высокого парения, даже полета, а у меня, глерда из захолустья, вот такие мелкие… Так что уж продолжу, это мой ранг. Да и моя работа, кстати.

Глерд, который герцог, наморщил нос и удалился, за ним ушла и его свита, а я зло посмотрел вслед. Попробовал бы в правовом королевстве вот так уйти от следователя без его разрешения.

Слуги, вот уж равнодушные ко всему животные, дрыхнут, только Карнар встретил меня на пороге и проводил к спальному месту. Я помалкивал, он выждал, когда я лег, сел рядом.

— Что-то твоя жизнь, — сообщил он, — все интереснее!

— Да уж, — согласился я. — Ты все слышал?

Он ухмыльнулся:

— Что у вас было на башне? Нет.

— А под башней? — спросил я. — Как-то странно Руперт наехал на этого, как его, герцога. Непонятки какие-то. Герцог точно ни при чем, но Руперт его уел нарочито.

Карнар огляделся по сторонам, понизил голос.

— Герцог Хоткиндгард, — объяснил он, — самый известный интриган королевства. Сам из рода интриганов, семья интриганистая, без интриг и подсидок ему и жизнь не жизнь. Потому начальник охраны и показал на него сразу. Ты прав: чтобы уесть. Не любит, наверное.

— Руперт нарывается, — заметил я.

Он пожал плечами:

— Руперт незаменим как лучший охранник. Сразу видит опасность, такое у него чутье. Пробовали как-то заменить более послушным, но такое началось…

Он не стал уточнять, явно сведения еще не моего ранга или допуска, или не успел: у входа загремели тяжелые шаги, сапоги от башмаков с мягкой подошвой отличишь сразу.

Появился Руперт Картер, похожий на коршуна в доспехах, взгляд тяжелый и обрекающий.

Я нехотя поднялся — нельзя сидеть в присутствии высокого глерда, — полупоклонился.

— Что угодно благородному… э-э… глерду?

Он смерил меня уничтожающим взглядом с головы до ног.

— Кто же пытается уничтожить такую мелкую тлю?

Голос его был злой, но и задумчивый. Я огляделся.

— Тля?.. Где тут тля? Я их ужасть как боюсь! Маленькие, черные, мелкие, но их так много, что просто страшно за наше народное сельское хозяйство…

Он рыкнул:

— Для некоторых здесь даже я тля. Так что не прикидывайся, все понимаешь, мерзавец.

— Ой, — сказал я польщенно, — спасибо на добром слове.

— Сам как думаешь, — сказал он резко, — кто задумал тебя убрать из дворца так красиво?..

Я смотрел на него, глупо раскрыв рот.

— Страсти какие рассказываете! Да кого я могу интересовать?.. Разве что Риан Айхорн мог рассердиться…

— За что? — потребовал он быстро.

— Я как-то Алату при нем за жопу потрогал, но это я так, чисто духовно… С мыслями о высоком.

Он поморщился:

— Риан не станет платить золотой. Для него и медяк — богатство. Хоть и не бедный, но жадный.

— Я вот бедный, — похвастался я с гордостью пролетариата, которому нечего терять, кроме цепей, — но не жадный! Все могу вам отдать, глерд Руперт!.. Хорошо, что ничего нет, а то бы в самом деле отдал, я же дурак.

Он отмахнулся.

— Ладно, я и не ждал, что у тебя какие-то догадки. Точнее, они есть, но держишь при себе, мерзавец, по морде вижу.

Я вскрикнул обиженно:

— Я? Да ни в жисть!

— Но тогда не жалуйся, — произнес он недобрым голосом, — что не помогли, не защитили… В общем, смотри по сторонам, а не только под ноги. Вообще-то это моя работа — беречь тут всех, но когда не знаешь — от кого защищать… Все, убирайся!

Но мне убираться некуда, сообразил, хоть военный, потому сам повернулся и быстро вышел из людской, в раздражении задев плечом откос двери.

На рассвете Руперт, как я понял, допросил всю дворню, но с тем же успехом мог бы допрашивать табуретки. Слуги таращили глаза и забывали, как их зовут. Наконец он махнул рукой и вышел, а я тайком наблюдал за его лицом из-за сарая.

Ни королеву, ни кого-то из высшей знати пока не видно, а мы если и заходим в главное здание, то с черного хода. Его бы и вовсе закрыли, почти все можно создавать магией, но это дорого даже для королевы, потому часть работы проще и дешевле выполнять руками слуг.

Из всех высших вельмож видел пока только одного: невысокий, толстенький, с пухлым розовым лицом, он разговаривал без всякой спеси с двумя то ли помощниками, то ли просто существами ниже рангом и произвел впечатление всем довольного и счастливого человека. Одет опрятно, добротно, но без дурной роскоши, на груди одна-единственная золотая цепь, указывающая на его ранг, явно не слишком высокий. Сам практически ничем не отличается от остальной массы придворных, что никогда не приближается к нашей массе дворни, оборванной и дурно пахнущей.

• Предыдущая
• 23/73
• Следующая