Третья мировая информационно-психологическая война - Лисичкин Владимир Александрович - Страница 13

С историей тесно связана проблема менталитета. Менталитет страны – это, образно говоря, концентрированное прошлое. Между менталитетом Запада и России существует качественное различие. На Западе утвердилась личностная модель, в России – общественная, коллективная. Это связано со следующими обстоятельствами.

Развитие Запада, начиная с XV – XVI веков, происходило в значительной степени за счет ограбления колоний. Фактически Западная Европа как целое эксплуатировала огромные массы порабощенных людей. Внутренние противоречия сглаживались поступлениями из колоний. Запад был защищен от внешних нашествий. Только юго-восточный угол Европы стал ареной борьбы с Оттоманской империей. Но продвижение последней было остановлено благодаря сопротивлению сербов. Европа служила своего рода "островом благополучия", и на первый план вышли личностные интересы, личная выгода, права отдельного человека.

Россия жила за счет своего труда, сама создавала свое богатство. Ей также приходилось непрерывно отражать внешние нашествия с Запада и Востока. Все это обусловило общинность, коллективный уклад. На первый план ставились интересы общества в целом, без которого прожить было нельзя. Только общество могло защитить отдельного человека, поэтому главная оценка в России – справедливо или нет (а не как на Западе выгодно – невыгодно). В России было также принято вступаться за слабых и обиженных, отмаливать грехи для себя (вспомним замечательный рассказ Н. С. Лескова "Чертогон"). Эти особенности широко использовались в психологической войне. В центр пропаганды поставили несправедливости (подлинные или мнимые) советской власти. Главная задача – взорвать общинность, коллективизм, лишив тем самым русских людей основ их менталитета, после чего они уже не смогут организоваться и окажутся во власти Запада. С этой точки зрения можно оценить как преступление действия Н. С. Хрущева по ликвидации "неперспективных" деревень Нечерноземья, этой праматери великороссов, откуда и пошла русская земля и где были корни русского менталитета.

Воздействие на мышление через символы.

В информационно-психологической войне важно использовать механизмы непосредственного воздействия на процессы мышления. Ряд крупных философов- -"идеалистов" и прежде всего Э. Кассирер, Г. Лебон, Г. Фреге, А. Ф. Лосев развили заимствованный из математики функциональный подход к человеческому сознанию, где исходным пунктом служили соответствия, соотношения, определенные разграничения, постоянные элементы и связи, а не сам материальный предмет.

Эти кажущиеся академическими и далекими от практики исследования привели к появлению понятия символического пространства. Говоря более простым языком, абстрактное мышление осуществляется через символы, с помощью которых человек опосредованно анализирует внешний мир. Именно здесь лежит демаркационная линия, разделяющая животных и человека, который живет не только в физическом, но и в символическом универсуме. Язык, миф, искусство религия – части этого универсума. Символ, согласно Кассиреру /22/, – это чистая функция, интегратор опыта, динамическое начало, принцип абсолютно всего. Любые попытки десимволизации наших мыслительных функций обречены на неудачу, поскольку преодолеть символ мы не можем иначе как символически. Действительность всегда символична и философия действительности есть философия символических форм.

Принципиальное значение имеет то, что человек уже не противостоит реальности непосредственно, он не сталкивается с ней лицом к лицу. Физическая реальность как бы отдаляется по мере того, как растет символическая активность человека, и чем больше она возрастает, тем легче через символы управлять и манипулировать людьми. Для непосвященных здесь возникает кажущийся парадокс. Интеллигенция, мыслящая обобщенными сложными символами, является наиболее внушаемой частью общества. В значительной мере это относится и к населению крупных городов.

Для пояснения этих положений обратимся к структуре пространства символов. Еще с древнейших времен, начиная с Конфуция и Аристотеля, привлекали внимание понятие имени и сам процесс наименования. О роли процесса соотнесения определенным объектам их имен четко сказал великий французский математик А. Пуанкаре /23/:

"И вот, когда удивляешься силе, которую может иметь одно слово. Вот объект, о котором ничего нельзя было сказать, пока он не был окрещен. Достаточно было дать ему имя, чтобы произошло чудо.".

Очень четко сформулировал проблему Ю. И. Манин /24/:

"Удачное имя – мост между научным знанием и здравым смыслом, новым опытом и старыми привычками. Понятийную основу любой науки составляет сложная сеть имен вещей, имен идей, имен имен. Она эволюционирует сама и меняется ее проекция на реальность".

Имя – это символ, и в основе сознания лежит сложная иерархическая структура пространства символов, включающая символы, символы символов, символы символов символов и т. д. В этой иерархии один символ имеет ключевое значение, другие – подчиненное. В работе /25/ рассмотрена базисная структура – триада: A = (X, a, I), где X – некоторая совокупность исходных объектов (которые могут быть и символами), I – совокупность объектов, которые сопоставлены исходным и в силу этого анализируются как их имена (символы), a – соответствие между исходными объектами и их именами (символами). В такой иерархии нужно рассматривать последовательность триад.

Символическое мышление открыло невиданный прорыв человечества к новым знаниям и технологиям, но оно открыло и дорогу для управления людьми. При этом сознание общества, по меткому выражению Кассирера, может превратиться в театр теней, где самым умелым режиссером окажется дьявол.

Рассмотрим конкретно внешнее воздействие в пространстве символов. Как отмечалось, наше сознание опосредовано, оно оторвано от непосредственной реальности. Символы как бы подменяют жизненное содержание. Обстановка меняется, а символы в сознании остаются. Это может быть использовано для ряда методов воздействия. Приведем примеры, относящиеся к заключительной стадии разгрома СССР.

1. Использование существующего пространства символов. В устойчивые старые символы вкладывается новое содержание и с этим новым содержанием они беспрепятственно входят в сознание людей. К таким понятиям относятся:

"Демократия". В СССР понятие "демократия" вошло в сознание как позитивное – власть народа. Оно употреблялось всюду: советская демократия, Германская демократическая республика, Демократическая республика Вьетнам. Новый смысл понятия – это власть имущих, власть денежного мешка.

"Левые". В СССР позитивное понятие. Левые традиционно стояли за ограничение власти капитала, за национализацию. Во время перестройки новый смысл понятия – прямо противоположный, левые и правые поменялись местами. Левыми стали называться "демократы", выступавшие за денационализацию и власть капитала. Когда же СССР был разгромлен, надобность в перемене мест отпала, левые и правые вернулись на круги своя.

"Монополия". В СССР это понятие имело негативный смысл. Монополиями, грабящими народ, назывались корпорации Запада, широко употреблялся термин – государственно – монополистический капитализм. Монополиями в конце перестройки стали называть единую энергосистему, единую сеть железных дорог, единую газовую систему, что придавало негативный смысл в глазах людей и приводило к выводу о необходимости их раздробления (несущего с собой тяжелые последствия для страны).

"Первоначальное накопление" Это понятие было вложено в сознание во всех ВУЗах как предварительная стадия капитализма, когда на первый план выходят жулики и воры. После разгрома СССР этот символ использовался и как прикрытие массового жульничества и коррупции. Дескать проходится необходимая предварительная стадия перехода к капитализму, зато потом все будет хорошо.