Новое платье для Золушки (ЛП) - Бойл Элизабет - Страница 6

А вот это ей в голову не приходило! Когда Памела рассказала ей о своем плане, все казалось так просто. А теперь…

— Вы же не думаете, что меня…

— Тебя, девочка, уволят безо всяких рекомендаций. Ты теперь в большой беде.

У Эллы перехватило дыхание. Нет, этого не может быть. Но в глубине души она знала правду. Ее глаза наполнились слезами. Она себя погубила.

— Ну-ну, не надо так расстраиваться. Не твоя вина — во всяком случае не полностью, — что эта леди Памела такая упрямая, хотя ее светлость и не станет рассматривать произошедшее под таким углом. Тем не менее, вижу, что ты ничуть не изменилась. Ты же романтик. Наверняка, решила, что брак леди Памелы будет во всем походить на тот, что был у твоих родителей, верно? Однако же твоя матушка в полной мере понимала последствия своего брака.

Элла кивнула. Ее собственные родители тоже сбежали, чтобы иметь возможность пожениться, и были блаженно счастливы, несмотря на то, что семья матери полностью вычеркнула ее из своей жизни. Дед и бабка даже отказывались признавать Эллу.

— Они любили друг друга и всем были довольны. Так же будет и с леди Памелой, — заявила Элла, пытаясь выразить голосом бульшую уверенность, чем ощущала в душй. Хотя ее отец был офицером без титула, ее мать-аристократка была более чем рада последовать за ним. Вероятность же того, что капризная леди Памела сможет счастливо жить в стесненных обстоятельствах, была не столь велика, даже если рядом с ней будет лорд Перси, поскольку он был не менее избалован. — Ах, миссис Гаррауэй, я такую кашу заварила!

— Верно, девочка, верно. — Тем не менее миссис Гаррауэй улыбнулась. — Однако тебе повезло, что я нашла тебя именно сейчас. Полковника посылают обратно в Португалию, и я отправляюсь вместе с ним. Мы отплываем утром, и ты поедешь с нами. Я соскучилась по тебе, девочка. Так что, когда ее светлость все тебе выскажет и ты окажешься совершенно опозоренной, поспеши в доки, чтобы успеть на корабль и составить мне компанию в старческом маразме. Конечно, если ты не против поехать в Португалию. Должна сказать, что этот вариант будет получше лондонских улиц.

Элла не знала, что ответить. Она бросилась в объятия леди Гаррауэй и крепко ее обняла.

— О, миссис Гаррауэй, что я сделала, чтобы заслужить вашу помощь?

— Через несколько месяцев, когда я тебе окончательно надоем, ты, возможно, заговоришь по-другому! — засмеялась женщина, в ее глазах светилась любовь. — Ну же, не удивляйся так, девочка. — Она оглядела костюм Эллы. — Должна сказать, милая, ты катишься по наклонной в красивой упаковке. Ты ведь сама сшила этот костюм, верно?

— Вам лучше знать, вы же сами учили меня каждому стежку, — сказала Элла, наконец обретя голос и смахивая навернувшиеся слезы.

— Может, я тебя и учила, но у тебя, девочка, глаз художника и материнское чутье на цвета. И красивых парней, должна добавить. Кто же твой ухажер? — Дама ухмыльнулась и посмотрела на дверь, за которой опять начала играть музыка.

— Я не знаю, — призналась Элла. — Но он так красив и так добр. Все равно, я едва ли…

— Ба! Да он должен быть счастлив, что ты ему досталась! А если бы обстоятельства сложились по-другому… — Женщина вздохнула и снова обняла девушку. — Ах, Элла, это несправедливо, но такова жизнь.

Элла точно знала, что имела в виду миссис Гаррауэй. Если бы Элла не была практически прислугой… Если бы ее родители не поженились со скандалом… Если бы она была настоящей леди…

Миссис Гаррауэй взяла у Эллы маску и вновь завязала ее на ней.

— Не думай об этом, девочка. Я тоже была когда-то молода и влюблена. Кроме того, твой рыцарь просто красавчик. Я сама бы с ним потанцевала, будь я твоего возраста. И, позволь заметить, не только это, — со смешком добавила пожилая дама.

Элла покраснела.

— Я никогда не думала… — Она коснулась пальцами губ.

— Так он поцеловал тебя? Это хорошо. Будут добрые воспоминания об этой ночи. — Она подтолкнула Эллу к двери. — Так иди же к нему и запасайся воспоминаниями, девочка. А на рассвете хватай свои пожитки — если ее светлость даст тебе такую возможность, — пакуй сумки и отправляйся на пристань. Мы рано отплываем.

— Миссис Гаррауэй… — начала Элла, останавливаясь в дверях.

— Да, девочка?

— Как мне вас благодарить?

— Наслаждайся этой ночью, — ответила та, озорно сверкнув глазами. — Время расплаты придет довольно скоро.

«Наслаждайся этой ночью».

Напутствие миссис Гаррауэй наполнило сердце Эллы надеждой. Девушка выскользнула из комнаты отдыха и остановилась в коридоре, решая куда ей направиться.

Обратно в оранжерею и понадеяться, что ее рыцарь придет к ней? Или обратно в бальную залу, куда его вызвали?

Конечно, там она рисковала столкнуться с леди Осборн, которая наверняка сейчас уже разыскивала «Памелу». Нет, вероятно, лучше будет пойти в бальный зал и в качестве причины своего отсутствия пробормотать что-нибудь про плохое самочувствие.

Но с другой стороны, вдруг поняла Элла, она не может сказаться больной. Леди Осборн в случайном редком порыве материнской заботы могла решить увезти ее домой.

Элла решила, что такой вариант ее никак не устраивает.

Но оказалось, что решать не ей. За мгновение до того, как она вошла в бальный зал, из алькова неожиданно вышел ее рыцарь.

— Господи, я уж думал, вы оттуда никогда не выйдете. — Он привлек ее к себе и снова поцеловал. На этот раз его губы были жадными, напористыми и просто чудесными. — Что вы, дамы, там делаете по стольку времени?

— Вы не поверите, если я вам скажу, — ответила она, вспомнив напутствие миссис Гаррауэй.

— Хотите, я проведу вас по дому, — предложил он. — Мне доподлинно известно, что лорд Эш разделяет вашу любовь к военной истории, а в комнате наверху у него есть отличная коллекция географических карт.

— Вы думаете, стоит? — спросила она, посмотрев на лестницу. Комната отдыха была первым помещением в длинном коридоре, но покидать ее безопасность ради похода в неизвестность было страшновато.

С другой стороны, леди также не целовались с незнакомцами в оранжереях.

— Клянусь честью, я уверен, что Эш вовсе не будет против.

— Если вы уверены, что лорд Эш не станет возражать… — согласилась она, охваченная любопытством.

Он взял ее за руку и огляделся, чтобы убедиться, что их никто не заметил. Они бросились вверх по лестнице, словно пара нашкодивших детей.

Они прошли по коридору до кабинета, который освещался лишь тлеющими углями в камине. Комната была просторной, посередине стоял стол для географических карт. На нем были развернуты одновременно несколько схем и планов города, закрепленных по углам оловянными солдатиками. Оригинальный стол был сконструирован таким образом, что свернутые карты можно было хранить в специальных ячейках, расположенных в его основании.

Одну стену комнаты занимали книжные полки, а в другом углу стояли стол и кресло. Перед камином располагался длинный, широкий диван с еще одним креслом напротив.

Элла без труда могла вообразить, как какой-нибудь генерал планирует в этой комнате свои атаки и завоевания. Затем она заметила необычный блеск в глазах своего рыцаря. Это был отблеск завоевания совсем иного толка. И, когда рыцарь привлек ее к себе и поцеловал, она знала, что должна держать оборону, сбежать в безопасный бальный зал, но могла думать лишь о том, что это ее последняя ночь здесь.

Потом она отправится в Португалию в качестве компаньонки леди Гаррауэй. И конечно, добрая дама постарается выдать ее за какого-нибудь офицера. Но Элла знала, что так, как сейчас, уже никогда не будет.

Как это звездное прикосновение небес. Словно Судьба свела их вместе, чтобы напомнить о том, что может случиться… и что можно потерять.

И Элла крепко уцепилась за выпавшую ей возможность. Это было неправильно, опрометчиво, но если она не… О, если она не сделает этого, она всю жизнь будет об этом жалеть. Ее матушка часто говаривала: «Даже если бы у меня с моим Роджером была всего лишь одна ночь, это все равно бы стоило каждого мгновения позора…» Такие разговоры были неотъемлемой частью воспитания девушки в военных лагерях, путешествий с солдатами, жизни вдали от гостиных и строгого лондонского общества.