Не место для якоря (СИ) - Петроченко Евгения Александровна - Страница 17

• Предыдущая
• 17/49
• Следующая

  - Ты меня однажды так вывела из себя, что я выкинул все фигурки динозавров из киндера, которые собирал весной для твоего приезда, чтобы подарить, - он усмехнулся, отпил чай и даже не скривился, несмотря на то, что тот был ещё очень горячим.

  - Правда? - у меня от новости даже рука дрогнула, и чай чуть не вылился на стол. - Как ты мог! Ты же знал, что я пыталась собрать всю коллекцию!

  - Ммм... - он задумался и снова отхлебнул чая. Да как он его вообще пьет? - Что же ты сказала тогда...Я показывал тебе фигуры на скейте, которые выучил за год, а ты сказала, что это глупое занятие и лучше б я книжки почитал, а то не знаю, кто такой Есенин. После этого я даже как-то почитал его стихи, но мне они не понравились особо, только один и запомнился.

  Я, наверное, смотрела на него глазами по пять рублей, потому что он говорил что-то невероятное. Я тот день помнила совершенно иначе и да, тогда и правда наговорила ему гадостей совершенно сознательно.

  - В тот день рядом на лавочках сидела куча девчонок, и все они хихикали и обсуждали тебя. Я решила, что ты бахвалишься перед ними, вот и надо сказать тебе что-нибудь неприятное, - объяснила свою детскую позицию ему я.

  У него брови поползли вверх, и он задумчиво хмыкнул. Наверное, догадался, что за моими злыми словами стояла тогда обычная, но ещё не осознанная ревность. Но мне было всё равно. Пусть знает.

  - А что за стих-то? - я решила перевести разговор в другое русло.

  - "Шаганэ", знаешь такой?

  Я пожала плечами, ибо, несмотря на мои якобы широкие познания в русской литературе, знала о Есенине только пару моментов биографии и какие-то отдельные четверостишия из стихов про природу.

  - Ну как же:

  "Шаганэ ты моя, Шаганэ!

  Потому, что я с севера, что ли,

  Я готов рассказать тебе поле,

  Про волнистую рожь при луне..."

  Он прочитал начало, но, видя мои недоумевающие глаза, добавил:

  - Я тогда его запомнил, потому что понравилась пара строк... А потом, когда на литературе задали учить какое-либо стихотворение Есенина, выбрал его. С тех пор и помню.

  - Я, правда, не знаю. Но звучит очень красиво, - я улыбнулась ему, он очень мило рассказывал стихотворение. - А какие строки тебе понравились?

  Ян на секунду нахмурился, припоминая их. Наверное, они были примерно из середины стихотворения, потому что в таких случаях бывает, что пока не прокрутишь в голове предшествующие строки, нужное и не вспомнишь.

  - Кажется, там было что-то вроде этого:

  "...Я готов рассказать тебе поле,

  Эти волосы взял я у ржи,

  Если хочешь, на палец вяжи -

  Я нисколько не чувствую боли..."

  Ян взлохматил свои волосы и немного смущенно продолжил:

  - Не знаю почему, но эти слова с детства запали мне в душу. Вот уж сколько лет прошло, а помню. И вот ещё мне нравилось:

  "...Дорогая, шути, улыбайся,

  Не буди только память во мне

  Про волнистую рожь при луне".

  - Очень красивое стихотворение, - не могла не заметить я. Такой возвышенный образ, он у меня самой так и стоял перед глазами: парень с золотыми волосами и кудряшками, как у Есенина.

  - Наверное, это вообще единственное стихотворение, которое я знаю, - улыбнулся Ян и одним махом допил свой чай.

  Подумать только: парень прочитал стихи, но при этом ни на грамм не растерял мужественной уверенности. Я смотрела на него, как зачарованная, и он улыбался мне в ответ глазами и уголками губ.

  Но тут послышался шум на лестнице, потом топот по балкону, и дверь распахнулась, явив нам веселых и смеющихся лучших друзей. Они начали наперебой рассказывать про пьяного туриста, который пытался жонглировать двумя дынями, и нам с Яном ничего не оставалось, как поддаться их общему веселью и начать смеяться в голос до боли в щеках.

  Позже, когда мы с Сашей улеглись спать и пожелали друг другу спокойной ночи и снов о наших соседях, я думала о стихотворении, рассказанном мне Яном. Наверное, если бы я его нашла сама, то тоже не смогла бы остаться равнодушной. Слова "дорогая, шути, улыбайся, не буди только память во мне про волнистую рожь при луне" так и вертелись в моей голове, скрывая за собой нечто важное и очень знакомое, что я забыла по какой-то нелепой случайности.

Бойко

Вечернее солнце приятно согревало, напоминая, почему я поселился на юге. Летом оно уже не так радовало, вызывая порой раздражение, когда в полдень вся жизнь замирала и невозможно было ничем заняться без риска для здоровья. Сейчас красно-белая кепка укрывала мою седую голову, маленькие капельки то и дело оседали на хлопковых брюках, заправленных в высокие резиновые сапоги, а пластмассовый шланг в руке, подключенный через распахнутое окно к крану на кухне, освежал после жаркого дня грядки моркови, кабачков, огурцов, томатов и прочих овощей, которые росли на небольшом участке позади дома. Раньше я набирал воду в большую металлическую бочку, а потом зачерпывал её оттуда лейкой и орошал растения на огороде, но теперь руки уже не держали такую тяжесть. Что ж, во всем есть свои преимущества. Из шланга можно побрызгать на соседских детей, когда они забирались за забор и таскали груши. Не то, чтобы мне было жалко желтых плодов, но я бы с радостью их сам угостил, если бы они догадались спросить разрешения. Но им больше удовольствия доставляло воровать их тайком от деда. По себе помню, в детстве вкус стащенной с соседского огорода редиски вкуснее, в то время как родительскую есть было неинтересно.

  - Ээй, дядя Бойко, вы где? - послышался громкий голос Татьяны, перекрывающий шум воды.

  - Я за домом! - что есть мочи крикнул я, но голос был уже не тот, и вышло намного тише, чем мне бы хотелось.

  Но Таня каким-то образом услышала мой ответ и завернула за угол, чтобы резко остановиться и начать воинственно сверкать на меня глазами.

  - Это уже ни в какие ворота! Вам нельзя работать! Вам вообще прописан постельный режим, что это вы такое удумали?

  Она, забыв про босоножки, попыталась ступить на мокрую землю, но я вовремя выпалил:

  - Я заканчиваю! Таня, стой на месте, ноги намочишь!

  Я быстро полил последнюю грядку с укропом и положил шланг на землю, а затем быстро, насколько это возможно в моем возрасте, пошел в дом, чтобы закрыть кран. Хорошо хоть не забыл разуться, а то Татьяна совсем сбила с мысли, и я вполне мог оставить за собой грязный след по пути. Пират побежал за мной, виляя хвостом. Вот уже с час как он не мог со мной поиграть, приученный с помощью того же шланга не заходить на огород во время поливки, иначе ему пришлось бы потом ночевать на улице, пока грязь с лап не отряхнется.

  Наконец я отцепил шланг, помыл руки и закрыл кран, а затем устало опустился в кресло. Голова снова немного закружилась, и я предпочел остаться на месте. Татьяна вошла вслед за мной на кухню и, видя открывшуюся перед ней картину, поцокала языком, а затем налила стакан кипяченой воды и поднесла его мне. Глоток прохладной жидкости был мне необходим, но было бы неплохо в следующий раз вынести самому себе на столик за домом кружку компота или той же воды, чтобы подобное не повторилось. Но теперь я вечно забываю всякие мелочи, и, наверное, пора с этим смириться. Старость уже наступила, пора это принять и дать себе поблажку.

  - Как вы сейчас? Готовы? Или подождать чуть-чуть? - тревожно спросила Таня, заглядывая мне в глаза, как будто пыталась обнаружить в них признаки слабости.

• Предыдущая
• 17/49
• Следующая