Преступники и преступления с древности до наших дней. Маньяки, убийцы - Мамичев Дмитрий Анатольевич - Страница 74

Первой мыслью жильца было: таинственный убийца семьи Марров здесь, в доме. Ужас охватил его. Он привстал с кровати и стал прислушиваться. Потом подошел к двери. Запереть ее он не мог по той простой причине, что в ней не было замка. Он вышел из комнаты, подошел к лестнице и перегнулся через перила, прислушиваясь к тому, что происходило внизу. В этот момент он услышал, как прислуга в смертельном ужасе вскрикнула: «Отец небесный! Нас всех убьют!».

Точно так же загипнотизированный, как Мари перед дверью своего дома, жилец, вместо того, чтобы подбежать к окну, раскрыть его и позвать на помощь, стал в одной рубашке спускаться по лестнице навстречу убийце. Так он спустился до четвертой ступеньки, считая снизу. Если бы он кашлянул или слишком громко вздохнул, и он погиб бы, так как убийца находился в комнате, дверь из которой находилась против лестницы. А дверь при этом была открыта.

Жильцу было видно все, что делалось в комнате. Первое, что он увидел, это были два трупа на полу. По шагам и по звукам, которые раздавались из комнаты, было ясно, что убийца возится в невидимой с лестницы части комнаты возле письменного стола и шкафа, где хранилось серебро, и подбирает к ним ключи. По-видимому, он был очень погружен в работу, так как, если бы он бросил взгляд на лестницу, тотчас же увидел бы белую фигуру жильца.

Вилльямсона не было слышно. Для жильца было ясно, что и он погиб. В живых оставалась девочка и он. Сможет ли он спасти ее? Ведь он ближе от убийцы, чем она. Неподвижный от ужаса, он всматривался в комнату и старался понять, что собственно произошло. А произошло следующее.

Убийца напал на прислугу, по-видимому, в то время, когда она накладывала дрова в камин, чтобы назавтра утром все было готово и чтобы оставалось только зажечь дрова. Вскрикнула она только через несколько минут после того, как дверь была заперта. Несомненно, что звука запираемой двери, который обратил на себя внимание жильца, ни прислуга, ни хозяйка не слыхали. Это было нетрудно объяснить. Хозяйка была глуховата. Прислуга же накладывала дрова в камин и из-за шума, который она производила, не услышала стук двери. Хозяйка же, ничего не слышавшая, стояла, по-видимому, спиной к двери в то время, как убийца вошел, и удар по голове молотком свалил ее с ног. Звук падения ее тела прислуга услышала, оглянулась, и зрелище, которое она увидела, заставило ее закричать. Но прежде чем она смогла крикнуть второй раз, она уже получила удар по голове молотком. Обе женщины лежали неподвижно. Но Виллиамс довел свой метод до конца. Он приподнял головы обеих и перерезал той и другой горло.

Хотя жилец и был полувменяем от страха, он все же правильно понял положение. В это время убийца, которому не удавалось открыть стол и шкаф, стал искать ключи. Жилец, все еще пригвожденный к своему месту, видел, как в нескольких шагах от него убийца стал обыскивать труп хозяйки в поисках ключей. Он, несомненно, очень торопился, так как не было еще двенадцати часов, и кто-либо из соседей мог еще зайти за пивом и обратить внимание на необычно раннее закрытие трактира. Напуганные убийством Марра, люди в это время были особенно подозрительны к каждой мелочи. Если бы заподозрили, что у Вилльямсона творится что-то неладное, положение убийцы было бы критическим. Задняя дверь была наглухо заперта. На окнах нижнего этажа были решетки. Оставалось бежать только через окна второго этажа, что было уже опасно. Виллиамсу нужно было очень торопиться, и, по-видимому, эта мысль настолько владела убийцей, что он не замечал человека в белом, стоявшего всего в нескольких шагах от него. Он не видел его и не слышал его тяжелого дыхания. Он лихорадочно искал ключи в карманах убитой им хозяйки. В то время жилец увидел две вещи: во-первых, что плащ убийцы был подбит черным шелком, и, во-вторых, что на убийце были новые сапоги, издававшие скрип при каждом его шаге.

Это наблюдение было чрезвычайно ценно для жильца. Когда Виллиамс, найдя ключи, бросился в ту часть комнаты, из которой лестница не была видна, жилец стал медленно подниматься наверх. При каждом скрипе сапог убийцы он делал один шаг вверх, чтобы скрип сапога мешал убийце слышать скрип ступенек на лестнице. Таким образом жилец медленно добрался до своей комнаты. Там он прежде всего забаррикадировал дверь кроватью и стулом, упиравшимся в стенку. Теперь он, в худшем случае, мог выпрыгнуть через окно во двор. Затем он стал рвать на длинные полосы простыню и одеяло, чтобы сделать из них веревку, по которой можно было бы спуститься вниз через окно. На окне не было ничего, за что можно было бы укрепить веревку. Пришлось поэтому привязать ее к ножке кровати. А это удлиняло на несколько футов длину веревки.

По словам жильца, мысль о спасении девочки придавала ему энергию. Проходя мимо ее комнаты и видя, что она жива, он думал было разбудить ее и взять с собою, но побоялся, что она закричит или заплачет. А малейший звук мог привлечь внимание убийцы, и оба оставшиеся в живых погибли бы. Для того чтобы спасти ребенка, нужно было поэтому прежде всего спасти самого себя. Прошло уже десять минут, а веревка все еще не была готова. В то время, как убийца лихорадочно работал внизу, жилец не менее лихорадочно работал наверху. К счастью, убийца, который к тому времени успел уже найти в кассе у Вилльямсона пачку денег, перестал торопиться. Для жильца было ясно, что поживившись внизу, убийца, несомненно захочет попытать счастья и этажом выше. Предположение жильца оказалось правильным. Покончив с первым этажом, убийца решил подняться на второй этаж. Он, однако, не знал, что его может ожидать там, были ли там люди или нет, слышали ли они или догадались о том, что происходит внизу, и поэтому он стал подниматься по лестнице очень медленно и осторожно.

Жилец, связывая веревку, услышал шаги на лестнице. Теперь вопрос шел уже о секундах. Шаги медленно приближались. В это время веревка была готова, и один конец ее привязан к кровати. Убийце, по-видимому, оставалось сделать еще несколько шагов и он оказался бы уже возле комнаты девочки. Но в это время жилец уже спускался вниз. Однако новое препятствие стало на его пути. Веревка оказалась слишком коротка. Он повис в воздухе, не решаясь спрыгнуть вниз. Он хотел кричать, но голос не повиновался ему. Неизвестно, как долго длилось бы такое положение и что произошло бы за это время в доме Вилльямсонов, если бы случайные прохожие не заметили в темноте качающуюся белую фигуру. К нему подбежали, подхватили его. Тут голос вернулся к нему, и он закричал: «Убийцы, убийцы! Они убивают в доме всех!»

Прохожие сразу сообразили, что убийца Марров еще в доме. По сообщению газет того времени, с быстротой молнии открылись двери и окна по всей улице, и жаждущие мести люди толпами высыпали на улицу, радуясь тому, что убийца в ловушке и что на этот раз ему не удастся убежать. Толпа в ярости выломала двери и бросилась в дом.

Первое, что увидели, это был труп Вилльямсона. Он лежал на лестнице, ведущей в погреб. Голова его была разможжена и почти отрезана от туловища. В это время раздался звук разбиваемого во втором этаже стекла. Это означало, что убийца был еще в доме. По-видимому, он не находил выхода и пытался бежать через окно. Толпа бросилась наверх. Но убийца запер дверь комнаты, в которой он находился, и пока дверь ломали, он выпрыгнул через окно во двор. При свете факелов бросились обыскивать двор. В сырой глине были видны следы ног преступника. Следы вели к стене. Было ясно, что он перебрался через нее. Думать о дальнейшем преследовании было бессмысленно. В этот вечер был туман, и тысячи укромных уголков давали возможность укрыться от преследования.

Утренние газеты сообщили на этот раз приметы убийцы: «стройный человек, около шести футов роста, очень хорошо одет, выглядит джентльменом». Тут же было сообщено еще одно обстоятельство, которое давно уже бьио известно полиции, а именно, что убийца оставил у Марров молоток образца, употребляемого моряками. На молотке были выгравированы буквы «И.П.».

Эта деталь погубила Виллиамса. Если бы о ней было сообщено в газетах раньше, семья Вилльямсонов, быть может, осталась бы в живых.