Женщина в мире мужчин (СИ) - Рай Анастасия - Страница 10

   Уж не знаю точно, что двигало Алексом, но тогда он уговорил меня повременить, а назавтра… принес турпутёвку, приобретённую на нас двоих. Как сейчас понимаю: не мог он допустить, чтобы его, "такого чудесного", бросила жена, ибо тур, купленный им, был на остров Бали аж на целый месяц! А по тем временам поехать на Бали было не просто чем-то фантастическим, а скорее – просто невозможным! Благо финансовые возможности у супруга были. Я, видимо, всё же очень хотела поверить, что всё у нас с Алексом наладится, да и, как всегда, стоял вопрос о том, куда я вернусь. Ведь бабушка с дедушкой к тому времени уже умерли, а их дом мать продала. А в тот постоянный бедлам, в котором продолжали жить мои (уже немного постаревшие, но не утратившие "боевого пыла") родители, я возвращаться, пережив смерть своего первого ребёнка, уже не хотела. Нервы были на пределе, и я боялась, что станет ещё хуже, а ведь хотелось ещё родить здорового ребёночка.

   И надо признать, во время отпуска супруг был действительно внимательнее, чем обычно, старался меня всячески отвлечь от дурных мыслей – тем более для этого и усилий прикладывать особых не нужно было. И те, кто был в Индонезии, меня поймут, ибо страна эта просто фантастическая и располагающая к любви. Пальмы, орхидеи, белоснежные пляжи, восхитительные фрукты, обожаемые мной морепродукты, чудесная буддистская и индуистская архитектура… И все вокруг тебе улыбаются! Лучшего места для примирения и придумать было невозможно. Тем паче что окружающие только и говорили: какая мы с мужем красивая пара, и какие у нас будут красивые дети.

   И, конечно же, Алекс меня переубедил, и мы приняли решение: следующим летом (так как после "кесарева сечения" надо было выждать хотя бы два года) сознательно зачать ребёнка, подготовившись к этому. Хотя надо упомянуть, что мы оба никогда не курили, я и супруг очень редко пили вино, не говоря уже о крепких алкогольных напитках, оба занимались спортом, и хоть танцевать профессионально я бросила ещё во время первой беременности – вела занятия, как преподаватель-хореограф. Поэтому "эскулапы" и разводили руками в стороны, "делая большие глаза", когда видели нас с мужем, и в то же время держа в руках карту с перечислением болезней нашей бедной умершей девочки.

   Но неважно, сколько раз ты упал – важно, сколько поднялся. И мы приняли решение соблюдать все предписания врачей, постоянно сдавали анализы, даже в Москву ездили на консультации к светилам гинекологии и акушерства. Сразу честно признаюсь: было очень непросто, ибо внутри меня постоянно жил страх.

   Я никому и никогда этого не говорила, никогда этого не показывала, но сосуществовала с ним постоянно... Думаю: только тот, кто пережил подобное, сможет понять мои ощущения полностью. Ведь это был не просто страх, что мою следующую беременность абортируют (а вероятность этого была высока), но и страх того, что врачи опять что-нибудь "пропустят" в моём втором ребёнке, и он снова... Даже писать об этом не могу и не хочу...

   Но Господь, видимо, решил: пока испытаний с меня хватит, а то могу и не выдержать – и "нам" разрешили сохранить мою вторую беременность, взяв все возможные и невозможные анализы и заверив, что с ребёнком всё в полном порядке. Не могу сказать, что страх полностью исчез, но я всё время старалась переключаться только на позитивное и полезное ребёнку – красивые картины, добрые фильмы, классическую музыку, и научилась свои страхи контролировать. Поэтому физически я "отлетала" вторую беременность ещё более легко, чем первую, и танцы вела до "последнего", как говорится, дабы отвлекаться и чем-то себя занимать. Даже занятия по правильному питанию для беременных стала вести. Это сработало – времени на дурные мысли не осталось. Мы уже знали, что у нас будет мальчик, и поэтому я тратила ещё часть времени на покупку разных вещичек для малыша, ведь в магазинах тогда что-то купить было целой проблемой. И мы уже не обращали внимание на примету: мол, до родов ничего для ребёнка приобретать нельзя. В первый раз её соблюдали – и что? И теперь мы решили поступить наоборот. Так что эти приятные хлопоты меня серьёзно расслабили. Настолько, что... даже когда Алекс собрался с друзьями на отдых в Арабские Эмираты (а я была уже на восьмом месяце!), его отпустила. Повозмущалась, конечно, ведь было обидно, что меня "бросают" дома одну, да ещё так "глубоко беременную". Но тогда я себя настолько не любила, что не услышала второй звоночек и предпочла уйти в мир своих иллюзий, где считается нормальным для мужчины уехать на отдых без жены, ждущей его же ребёнка. Сейчас я точно знаю: таких звоночков и предупреждений от Души у нас с вами в Жизни предостаточно – Душа ведь всё время пытается нам помочь и многое подсказывает. Но мы упорно не желаем видеть то, что может разрушить наш иллюзорный мир. Потому что тогда надо будет отвечать себе на вопрос: "А на чём же этот мир держится?" И как тогда жить? Во лжи, как все, или всё же выбрать горькую, но правду?

   И, едва за Алексом закрылась дверь, я чётко поняла, что не такую семью хотела, где муж оставляет беременную жену с "огромным пузом" одну, а сам уезжает отдыхать с друзьями. Задав себе всё-таки вопрос (ибо я всегда любила честность): "А любит ли мой муж меня так, как раньше?", я тут же осознала ответ: "Нет, иначе бы не уехал один..."

   Но... где-то в глубине моего Разума чей-то голос стал меня уговаривать, что, во-первых, у нас будет ребёнок, а во-вторых, любовь почти у всех с годами уходит, а люди продолжают жить и дальше. Я соглашалась, пытаясь себя уговорить, потому как на примере своего общения с большим количеством семейных пар знала: 90% семей так и живут. Но, по правде говоря, у меня это получалось не очень убедительно, хотя я опять и опять повторяла, что хочу невозможного (с точки зрения окружающего мира): жить в любви, понимании и доверии. И, дабы не переживать и не нервничать, я пыталась радоваться тому, что есть: я беременна и на этот раз с ребёночком всё отлично, да и в семье с рождением сына всё может наладиться. Мне, во всяком случае, так хотелось в это верить. Но не всегда наши желания совпадают с действительностью. Ибо как раз понимание, которое я считала неотъемлемым в семье, у нас потихонечку исчезало. Например, ещё во времена, когда мы похоронили нашу девочку, мне захотелось съездить в детский дом, где обитали выжившие дети-даунята, ведь у них всегда целый букет болезней сердца, и они часто умирают в детстве. Алекс был категорически против этой идеи, но мне не запрещал. И на том – спасибо.

   - Мы оба работаем, я – не бедный человек, так что ты можешь себе позволить помогать детскому дому, если тебе так будет легче "прийти в себя", – сказал он мне, за что я действительно ему благодарна.

   Но любые мои попытки рассказать об этих поездках… он пресекал на корню. В теперешнем моём состоянии ума и Души я понимаю: Алекс просто не хотел напоминания о том, что он – такой красивый, умный, здоровый – "родил" больного ребёнка... А тогда мне стало казаться: мой муж – чёрствый и холодный человек, которому не интересны беды и проблемы других людей. И это, конечно, тоже не способствовало полному доверию и пониманию в нашей семье. Трещина в отношениях ведь не появляется внезапно, но кто-то терпит и побои, и унижения, а кому-то достаточно просто стать абсолютно чужими, дабы разбежаться в новые жизни.

   И ещё пару словечек скажу о моих посещениях детского дома. Безусловно, не буду врать, поначалу я была в шоке. Эти бедные дети, за редким исключением, не могли говорить, только что-то нечленораздельно мычали… То есть об адаптации в социуме можно было бы говорить лишь условно – и то лишь для тех, у кого была очень лёгкая степень болезни. Дети-дауны в старших группах, куда я заходила, вели себя очень агрессивно, дрались между собой, были очень полные, так как не умели контролировать свой аппетит и очень много ели. Но всё же они меня узнавали и радовались, когда я приходила. А вот детки 3-4 лет были ещё настолько открыты и веселы, что "облепливали" меня словно виноградинки, и радостно смотрели своими косыми глазами даунят. Поэтому я очень привязалась к этой младшей группе и подружилась с её воспитателями – да они были очень рады и моему участию, и моей материальной помощи, потому как в детских домах в те времена было недостаточное (я бы сказала – "остаточное"!) финансирование, и детям банально не хватало даже туалетной бумаги, зубной пасты, памперсов и мыла, не говоря уже об одежде и обуви. Алекс, как я уже упоминала, был не против моей помощи, но когда я сказала ему о том, что воспитатели в курсе нашей истории… его гневу, казалось, не было предела.