Выбери любимый жанр

Мир без милосердия - Голубев Анатолий Дмитриевич - Страница 9


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

9

Независимо от того, с кем — с сильным или слабым противником — предстояло встречаться, в этой комнате жили смех и юмор.

«И заводилой был Дункан Тейлор! — невольно подумал Роуз. — Опять Тейлор! Нет, это становится выше моих сил!» И чтобы отвлечься, начал осматривать комнату, вслушиваясь в разговор.

Глядя на развешанную по толстым деревянным крюкам одежду, Дональд мог, не опуская глаз вниз, на общую скамью, где расселась команда, угадать хозяина. Так небрежно вешает костюм только Бен Солман. Ни у кого другого нет более яркого и безвкусного галстука, чем у Ральфа Мея. Неряшливостью Солмана и безвкусицей Мея отличается вратарь Денни Прегг. И наоборот, никто так не аккуратен и не изыскан, как Роджер Камптон.

Посередине комнаты красуется нечто среднее между операционным столом и высокой двухспальной кроватью, покрытой хрустящей простынью. Дробно перебирая шипами по деревянному полу, главный тренер Элмер Бродбент топчется вокруг стола и делает массаж Бену Солману.

Крис Марфи, одетый элегантно, как на прием, — черный костюм, белая рубашка, галстук бабочкой, букетом топорщащийся из кармана носовой платок, — по очереди переходит от Бобби Нилена к Гарри Миллару и что-то шепчет на ухо каждому. В ответ получает или улыбку, или громовой раскат смеха, или возглас удивления. Марфи верен себе до конца. Сегодняшняя игра с «Челси» — предварительный дележ первого места в лиге, а он шутит, словно это обычный бенефисный матч, скажем, Денни Прегга.

Марфи каждую минуту, даже перед самым выходом на поле, действует, руководствуясь своим излюбленным законом: «Хорошим футболистом рождаются, великие же футболисты воспитываются!» И сам неустанно воспитывает. Его глаз наметан, как у первоклассного портного, который, пройдя мимо случайного встречного, может сказать, сколько сантиметров надо убрать по шву на его пиджаке.

Дональд с улыбкой смотрит, как, добродушно ворча, Марфи подходит к Туфу Беккеру. Когда Крис в отличном настроении, он шутит напропалую и при этом очень сентиментально кладет голову на плечо игроку.

Прижавшись к Туфу, Марфи воркует ему на ухо так, что слышно во всей раздевалке.

— Что, мой мальчик, трясешься? Но так будет всю твою футбольную карьеру. Работа нервов. Я-то знаю. И меня в свое время знатно трясло перед матчем. Но это нормальное явление. Это часть того, за что тебе платят деньги...

«Наш Туф», как его называют болельщики, родился всего двадцать лет назад. Он шотландец, и этим уже многое сказано. Он второй сын потомственного торгового моряка. Месяц спустя после смерти мужа Лилиан Беккер забрала сыновей и переехала в Мадевал, ибо Ливерпуль зверски бомбили немцы. Оттуда Туф и прибыл в команду. У него страшный шотландский акцент. Немало мук приходится испытать журналисту, прежде чем он возьмет интервью у Беккера. Перед репортером встают две проблемы: как Туфа вообще заставить говорить и как разобраться в его ужасном произношении, если он все-таки заговорит? Такое случается с ним весьма редко. Вот и сейчас какая-то реплика Марфи, вызвавшая общий хохот команды, на Беккера почти не подействовала — он только улыбнулся, зашнуровывая бутсу.

Дональд обратил на него внимание отнюдь не из-за его экзотического характера. Роуза в свое время поразил очень серьезный, не часто встречающийся в обстановке футбольного мира взгляд на жизнь. Забив тридцать голов в прошлом сезоне, Беккер стал отличным товаром — один из шотландских клубов предлагал за него двадцать тысяч фунтов стерлингов. Мейсл дал согласие на сделку, но Туф воспротивился, заявив, что, пока он не получит диплом инженера, он будет играть в Манчестере, даже если за него будут давать пятьдесят тысяч и он лишится полагающихся ему лично десяти процентов с этой суммы.

И Мейсл оставил Туфа в клубе. Дональда поразила эта мужская решительность, уживающаяся в Туфе с явным ребячеством — страстным коллекционированием самых модных джазовых пластинок и мечтой водить скоростные автомобили.

Судейская сирена, в гулких бетонных коридорах скорее похожая на рев заводского гудка, заставила всех встать и отправиться по местам. Команду — на поле. Марфи и тренеров — на скамейку за воротами. Дональда — в служебную ложу.

Поднимаясь туда на лифте, Дональд представил себе, как «рейнджерсы» гуськом выбегают на поле. Кто-то из команды мальчиков стоит возле выхода из тоннеля и дает каждому по пакетику жевательной резинки. «Прегг возьмет, Ральф откажется, Бен возьмет и подарит мальчику, Роджер пройдет мимо молча...»

Когда Роуз вошел в ложу, там уже сидели и Мейсл и совет директоров в полном составе.

— Дон! Дон! — закричал Рандольф Мейсл из дальнего угла. — Я занял тебе место!

Дональд благодарно помахал рукой и, извиняясь, стал пробираться к Мейслу-младшему.

— Ну, как живешь, старина! — дружески хлопнув его по плечу, спросил Роуз.

Весь зардевшись от удовольствия, отпрыск Мейслов солидно произнес:

— Скрипим помаленьку!

И, не выдержав, расхохотался. Он не скрывал, что ему приятно чувствовать себя на равных с известным журналистом.

Это был славный девятнадцатилетний парень, с которым у Роуза сложились дружеские отношения. Рандольф тянулся к Дональду. Несмотря на всю сумбурность характера, у Мейсла-младшего была одна постоянная страсть — футбол. И здесь он был, как назло, абсолютно бесталанным. Он пробовал играть на всех местах в детских и юношеских командах клуба. Из уважения к отцу его старались натаскать, но у парня хватало самокритичности и ума, чтобы понять: он в команде обуза. Поэтому Мейсл-младший довольствовался игрой только в диких командах да той атмосферой футбольной жизни, которой он мог дышать вдоволь. Отец ни разу не пытался «пристроить» сына в своем же клубе силой власти. Более того, по слухам, именно ему принадлежат слова, сказанные по адресу сына: «Лучше пусть растет великолепным шалопаем, чем бездарным футболистом».

Мейсл-младший и Роуз в какой-то мере были друзьями по несчастью. Оба неудачники в спорте: Рандольф по причине бесталанности, Дональда вышибла из спортивного седла тяжелая травма. А в свое время ему прочили славу не менее громкую, чем у Стенли Мэтьюза. И кто знает, как бы сложилась его судьба, если бы не злосчастный перелом ноги, заставивший навсегда отказаться от карьеры футболиста и взяться за перо — единственная возможность служить футболу.

Мейсл-младший тоже мечтал о карьере спортивного журналиста, словно всем неудачникам в спорте только и остается, что идти в газету. Он всегда старался сидеть в ложе рядом с Дональдом и смотреть, как тот работает. Роуз писал сразу же на машинке, по ходу матча фиксируя все перипетии игры и сопровождая их комментариями. После финального свистка ему надо было лишь вставить несколько обобщений, критических замечаний и выводов. На это уходило минут двадцать, и он спокойно отправлялся к телефону диктовать отчет в редакцию.

Дональд огляделся.

— Полный сбор, — перехватив его взгляд, заметил Рандольф.

Этим замечанием он невольно отбил у Роуза желание браться за работу. Ему всегда стоило большого труда задать первый вопрос или отпечатать первую строку на машинке. Потом он мог работать сутками, забывая о пище и отдыхе. Но начало всегда было для него мукой. В этом отношении он походил на Прегга, вратаря «рейнджерсов», который нервничал до спазмы в желудке, пока в руки не попадал мяч, а затем действовал с ледяным спокойствием. Первое прикосновение к мячу играло роль бутылки валерьяновых капель.

— Ты прав. Сегодня тесновато, — запоздало ответил Дональд.

— На стадионе все восемьдесят тысяч, не считая пары тысяч безбилетников, — авторитетно уточнил Мейсл-старший.

«Да, славный клуб! Ему есть чем гордиться! Своим президентом совета директоров, своим менеджером и, наконец, своими болельщиками. Кажется, нет в Англии другого клуба с такой обширной организацией болельщиков, которым нечего делать, черт их побери, разве только организовываться. Десять тысяч человек платят членские взносы за право носить клубный значок «Манчестер Рейнджерс»! И они не только платят членские взносы, тратятся на билеты, которые получают в первую очередь, — они выкладывают еще деньги, и немалые, на поездки вслед за клубом. На полуфинальный матч в прошлом году эта организация отправила шестьдесят автобусов с болельщиками и два специальных поезда. Штатные болельщики дают заметную прибыль клубу. Только за последние пятнадцать лет, ведя борьбу с хулиганством и надзор за порядком на трибунах, организация болельщиков «Манчестер Рейнджерс» спасла клубу несколько тысяч фунтов стерлингов. Экономия на полицейских! Вот на таких бобби!»

9
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело