Распахни свое сердце (СИ) - Анафест Ольга "Anafest" - Страница 65

• Предыдущая
• 65/86
• Следующая

— С меня хватит! — рявкнув, Олег встал и пошёл следом за девочкой, обронив на ходу: — Не

вздумайте заходить!

Его колотило от злости. Всему есть предел, и этот предел наступил.

Распахнув дверь, он тут же захлопнул её за собой и устремился к Алесе, в истерике разбрасывающей

вещи.

— Вали отсюда! — она швырнула в него футболку. — Ты всё знал!

— Как же ты меня достала, мелкая эгоистичная дура! — вытащив из брюк, надетых по случаю

праздника, ремень, он сделал несколько шагов вперёд и, схватив девочку за руку, развернул спиной к

себе, наклоняя. — Мать отдала тебе всё и даже больше, а ты, неблагодарная тварь, говоришь, что

было бы лучше, если бы она умерла? — первый удар был слабым, но Алеся всё равно задёргалась, пытаясь вырваться. — Ты когда-нибудь задумывалась, каково было ей, когда погиб твой отец? —

второй удар, ощутимый даже через плотные джинсы, заставил школьницу громко вскрикнуть. —

Твоя мама самая замечательная, а ты… — без сожалений Олег снова ударил её пониже спины и

оттолкнул от себя. — Как у тебя язык повернулся? Она живёт ради тебя, из кожи вон лезет, чтобы

дать тебе всё самое лучшее!

— Урод! — девочка свернулась на полу калачиком, всхлипывая. Никогда прежде её не наказывали.

Это было не столько больно, сколько обидно и унизительно.

— Может быть. Только ты не лучше, — парень со вздохом сел рядом с ней. — Я завидую тебе, Лесь.

Таня так тебя любит… Моя мать никогда не нежничала, но, знаешь, я и со злости не пожелаю ей

смерти. Нельзя говорить такое.

— Она предала папу!

— Ты хочешь, чтобы она страдала? Тебе приятны её мучения?

— Нет.

— Но ты не позволяешь ей даже попытаться стать счастливой! Ты отбираешь у неё последние

крохи!

— Она должна любить папу!

— А кто сказал, что она разлюбила? — Смирнов осторожно коснулся рукой растрёпанных волос

Алеси и улыбнулся. — Она очень любит его, но нужно как-то жить дальше. Ты поймёшь это когда-

нибудь.

— Если любит, почему она теперь с дядей Ромой?

— Любовь бывает разной. Лесь, никто не отберёт у тебя память об отце, поверь, но никогда, слышишь, никогда не смей больше так разговаривать с мамой, иначе, клянусь, я снова возьмусь за

ремень.

— Все старшие братья дерутся? — девочка шмыгнула носом и посмотрела на Олега.

— Нет, — он отвёл взгляд. Надо же, она сумела довести его, ведь никогда прежде он не поднимал

руку на ребёнка. Но ситуация требовала: нужно было переключить гнев Алеси с Татьяны на себя, к

тому же небольшая порка в целях воспитания ей не повредит. Слишком избаловала её мать, терпя

все капризы.

Когда-то Алеся винила отца, сейчас она обвиняла Татьяну — мы всегда ищем того, кого можно

обвинить в наших бедах. Мы хотим избавиться от боли и думаем, что это поможет.

Ей нравился Роман, но она надеялась, что с уходом из их жизни Кости они с матерью всегда будут

вдвоём. Она была слишком эгоистичной, чтобы позволить Татьяне любить кого-то ещё, кроме неё.

Она привыкла, что мать живёт и дышит ею.

— Ты должна извиниться, — Олег придал голосу строгости.

— Не хочу!

— Почему ты так жестока с ней? Я много раз видел, как ты заступалась за тех, кого обижают, но

почему со своей собственной мамой ты ведёшь себя по-свински?

— У неё есть я и папа!

— Она никогда не откажется от тебя и не забудет твоего отца, но каждый имеет право на счастье!

— Нет!

— Прости, Лесь, — парень поднялся и отряхнул брюки, — но я не позволю тебе разрушить

отношения наших родителей.

— Уходи! Ты мне не нужен! Мне никто из вас не нужен! — у девочки снова началась истерика.

— Ты ещё маленькая и глупая, — он оставил её в одиночестве, тихо прикрыв за собой дверь.

___

Татьяна закрыла глаза, пытаясь успокоиться в крепких объятьях. Почему вышло именно так? Ей

хотелось быть честной с дочерью, но, видимо, порой честность всё портит.

— Таня, не оставляй меня, — Роман крепче прижал её к себе. Он чувствовал, что она мечется и

пытается найти выход.

— Ром, я…

— Нет! Мы справимся со всем этим вместе, поняла? Не отступай сейчас.

— Тётя Таня, — Егор робко коснулся её руки, — Алеся боится, что вы оставите её, как и папа. Она

очень скучает по нему, я знаю. Мы разговаривали с ней. Я вас люблю, и я рад, что мы будем одной

семьёй.

— Горик, да ты мастер слова, — Олег появился в гостиной, криво ухмыляясь. — Хватит киснуть.

Истерика капризного ребёнка не повод портить себе настроение. Перебесится.

— Я слышала крики, — Татьяна вскинула голову.

— Ерунда. Всё в порядке, Тань. Не переживайте, — старшеклассник смягчился, глядя на женщину.

— Ей нужно время.

— Наверное, я поторопился, — Смирнов-старший глубоко вздохнул.

— Нет, пап. Наоборот, вы слишком тормозили.

— Не умничай.

— Я не знаю, что делать, — Антонова скомкала в пальцах салфетку. — Она не простит.

Кто бы знал, как тяжело было Татьяне. Конечно, она предполагала, что дочь так просто не примет её

отношения с Романом, но и столь бурной негативной реакции не ожидала.

Меньше всего ей хотелось разрываться и выбирать. Да и о каком выборе может идти речь, если от

своего ребёнка она не откажется ни за какие блага мира? Видимо, ей просто не суждено испытать

обыкновенное женское счастье снова.

Егор уткнулся в тарелку, расстроенный, немного испуганный гнетущей атмосферой и

взволнованный. Глядя на него, Олег думал о том, что его брат похож на маленького растрёпанного

воробья, и это вызывало улыбку.

Алеся появилась во время боя курантов, до которых уже никому не было дела, как и до

предшествующей им президентской речи, наспех написанной и торопливо прочитанной.

Заплаканная, лохматая, кусающая губы, она подошла к Роману и протянула ему отцовскую гитару.

Любые слова в этот момент были бы лишними.

Удивлённый, он принял драгоценную ношу, слегка кивнув девочке. Что он мог дать ей взамен? Она

отдала самое ценное, что имела, открыв ему свою душу, и он не имел права не ответить тем же.

Ценности бывают разными.

Пробежав пальцами по струнам, Смирнов-старший, не задумываясь, запел ту песню, которая уже

давно крутилась у него в голове. Сейчас он обнажался перед близкими и не жалел об этом. Да, дети

могут не понять текста, но они непременно почувствуют его настроение.

Быть может, этот вечер получился скомканным, горьким и болезненным, но он стал первым на пути

в их будущее, которое не могло быть безоблачным и сказочно прекрасным, потому что не бывает

дорог без единой выбоины.

— Смысловая засада, рифма наградой раз в полтора часа,

Недосказанность фразы в липком экстазе, крик на два голоса, Полилась на бумагу темная брага выдержкой двадцать лет, Мы не вместе, но рядом, значит так надо, я выключаю свет…

Твой силуэт, как иллюзия.

Оставаться надолго, надо — не надо, споров не избежать, Мне осталось немного, что будет дальше, к счастью, не мне решать.

Скукой дышит в затылок звон ложек-вилок, смех сквозь презрение, Мне б побыть настоящим, было бы счастье пусть лишь мгновение.

Я не знаю, но чувствую, я не вижу, но верую,

Если вырастут крылья за спиной —

Я хочу, чтобы были белыми…

Я не знаю, но чувствую, я не вижу, но верую,

Если вырастут крылья за спиной —

Я хочу, чтобы были белыми… они...

***

После 11 — «Крылья».

Глава 36

Предупреждение: групповой секс.

— Наша девочка такая покладистая, — Слава провёл ладонями по Жениным ногам от колен наверх

и рывком раздвинул их. Он наклонился и коснулся языком подтянутого, немного впалого живота, зная все тайные желания и страстишки этой девушки, неоднократно побывавшей в его постели.

Олег, затянув потуже верёвку, связывающую запястья Копейкиной, упёрся коленями в кровать по

• Предыдущая
• 65/86
• Следующая