Училка недобитая (СИ) - Анафест Ольга "Anafest" - Страница 28

• Предыдущая
• 28/72
• Следующая

обещания.

— Чувство долга? Ты знаешь историю, должен помнить, сколько судеб сломало это чёртово чувство

долга.

— Почему ты считаешь, что дело только в этом? — Антон посмотрел на собеседника. — Мне

правда не безразлична жизнь твоего сына.

— Почему? Ответь на этот простой вопрос.

— Не знаю. Может, потому, что я человек?

— Все мы люди.

— Да, но большинство из нас давно опаскудилось и задохнулось в собственной жадности и

алчности. Может, во мне осталось что-то человеческое?

— Ты так говоришь, будто сироту на улице подобрал. У него будет семья. Я его семья.

— А ты справишься один? — Тимошин не смог сдержать усмешки. — Возомнил себя всемогущим?

Это не учёба, в которой ты добился высоких результатов, не работа… это ребёнок. Это маленький

живой человек.

— Я понимаю это.

— Ты хочешь вернуть ему отобранное мамашей детство, я знаю. Но позволь и другим помочь тебе.

Не ради тебя, ради него. Ты не сможешь стать центром его вселенной.

— Я и не хочу этого, я не собираюсь ограничивать круг его общения. Я просто хочу понять, зачем

это ТЕБЕ? — Савкин лёг спиной на прохладные камни и прикрыл глаза.

— Когда ангелы будут подсчитывать мои хорошие и плохие поступки, чтобы отправить меня в ад

или рай, мне это зачтётся, — старшеклассник хохотнул и вытянулся рядом с шатеном.

— Ты придурок. Полный придурок, — Глеб улыбнулся, не открывая глаз.

— Научись принимать помощь.

— Я всегда справлялся сам.

— Сейчас речь не о тебе, а о твоём сыне. Ты его спросил? Думаешь, наличие отца избавит его от

пережитой боли?

— У него есть бабушка и дед.

— И? Не забывай, что у него нет матери. Её не было, и не будет.

— Может, и будет.

— Не смеши, — Антон фыркнул. — Зачем обманывать самого себя? Чтобы понять это, достаточно

посмотреть на твои отношения с Анной Сергеевной. Вы бы давно были вместе, это очевидно. Просто

ты не можешь. Мне кажется, что она согласилась бы, но возможные зачатки её симпатии, вероятно, были задушены на корню когда-то давно.

— А ведь Анька была бы хорошей матерью, — задумчиво протянул Савкин и открыл глаза, встретившись с голубыми омутами.

— То, что тебя больше прикалывает тыркаться в свою задницу, не значит, что какая-нибудь девушка

не может дать Артёму тепло. Анна Сергеевна прекрасно справится с этим, даже не являясь твоей

спутницей жизни. Да, у него никогда не будет матери, но будет заботливая тётя, которая постарается

восполнить пробелы. Я, как и ты, вырос в полной семье, но видел, как не хватает многим моим

знакомым внимания одного или другого родителя. Именно поэтому, думаю, чем больше людей будет

проявлять заботу о нём, тем менее несчастным и обездоленным Тёмка будет себя чувствовать. Никто

не заменит ему родную мать, но, посуди сам, он и не знает, что это такое. И он будет расти в

окружении заботливых людей, не дающих ему ощутить себя сиротой.

— Да с чего ты взял, что мою задницу кто-то трогал? — Глеб сел, поднявшись.

— Э... мудило, это всё, что ты услышал?

— Нет, но ты слишком часто затрагиваешь вопрос о моей заднице. Это наводит на мысли.

— Замяли! — Тимошин резко оборвал его. — Ты врубился в то, что я говорил о твоём сыне?

— Конечно. Я и сам понимаю это, но я привык справляться в одиночку.

— Не надо изображать из себя героя. Думай о своём ребёнке, а не о собственных принципах.

Студент согласно кивнул и задумался. Нужно быть полным кретином, чтобы не понять, насколько

прав был школьник. Но пустить постороннего человека в свою семью? Валеева была родной, это

даже не обсуждалось. Савкин и так знал, что она обязательно вклинится в воспитание его сына, женское начало никуда не денешь. Но этот мальчишка? Чужой, едва знакомый и уже принятый так, будто он всегда был рядом. А чужой ли? Глеб искоса посмотрел на Тимошина. Наглый, упрямый, но

такой настоящий, предпочитающий говорить, что думает, вместо красивых лживых фраз. Он

действительно помог, с самого начала, по собственному желанию, совершенно бескорыстно. Просто

студент не думал, что их общение продолжится после того, как Аня благополучно пройдёт практику.

Но с появлением Артёма это встало под сомнение. Кажется, что теперь эту малолетку из своей жизни

не выкинешь, даже если захочешь. А может и не нужно пытаться вычеркнуть его? Они знакомы так

мало, но уже стало ясно, что парень не самая плохая компания для ребёнка, да и для самого Глеба.

Да, резкий, взбалмошный, но совершенно не злой. С ним не соскучишься, почему бы не попытаться

стать друзьями с этой язвой, забив на пять лет, разделяющих их? Он будет прекрасным другом

семьи, балующим Тёму, сможет чему-то научить мальчика, даже послужить примером для

подражания. Старшеклассник прав в том, что Савкин не сможет стать центром вселенной для сына.

Конечно, его авторитет родителя никто не оспаривает, но и сужать рамки до себя любимого было бы

глупо.

Размышления Глеба прервал зазвонивший телефон Тимошина.

— Алло. Привет, дед, — школьник нахмурился и потёр переносицу.

— Где ты ходишь? Я приехал к вам, а родители сказали, что ты ещё не возвращался из школы, —

Роман Владимирович был весьма раздражён.

— Гуляю.

— Я хотел поговорить о твоём поступлении. Ты готовишься к экзаменам?

— Я лет с пяти к ним готовлюсь, не без твоей помощи.

— Я слышал, что у вас новый преподаватель? — проигнорировав скрытый сарказм внука, заговорил

об интересующем его вопросе мужчина.

— Слышал? Да, это правда, — Антон решил не говорить о том, что прекрасно осведомлён, каким

образом Валеева попала к ним в школу.

— И как?

— Отлично. Так хорошо объясняет, всё доступно и понятно.

— Да? — в голосе Романа Владимировича послышалось какое-то сожаление.

— Ага. Ты ещё что-то хотел?

— Конечно, когда ты придёшь? Я решил остаться у вас сегодня.

— Ой, дед, знаешь, я переночую, — старшеклассник покосился на Савкина, снова растянувшегося

на камнях, — у девушки.

— Молодость, молодость, — засмеялся Тимошин старший. — Что за девушка? Красивая?

Антон рассматривал студента весьма скептически.

— Ну, шатенка кареглазая, высокая.

— Познакомишь нас?

— Как-нибудь, обязательно. Всё, мне пора. Родителям скажи, чтобы не ждали, — школьник сбросил

вызов. — Слушай, э… можно я у тебя переночую?

— А, так это я кареглазая шатенка? И какой размер груди у меня? — Глеб распахнул глаза и

уставился на парня.

— Нет, мне стоило сказать ему, что я ночую у педика, который является его же студентом.

— А нельзя сказать, что у друга ночуешь?

— И выслушивать лекции о вреде алкоголя и наркотиков? Гораздо быстрее он отвяжется, услышав о

том, что ночь я проведу с девушкой.

— И часто ты так врёшь?

— Нет, обычно я и правда остаюсь у какой-нибудь девчонки. Родители привыкли, а дед всё мечтает

увидеть мою будущую жену, наивно полагая, что она у меня единственная.

— Так ты бабник?

— Почему же? Я просто никому и ничего не обещаю, — Тимошин улыбнулся, — ведь данное слово

приходится сдерживать.

— А я тебя недооценил, мелкий! — студент довольно оскалился. — Мне нравится твоя жизненная

позиция. Живём один раз ведь. А… — договорить ему не дала трель собственного мобильника, оповещающая о пришедшем сообщении. Савкин достал телефон.

«Сладкий, можно я сегодня приду? Я соскучился!» Милый мальчик Ярослав, вот уже два года

пытающийся безуспешно влюбить в себя Глеба. Умелая шлюха, готовая на всё в любое время дня и

ночи. Тело требовало разрядки, последние события давали о себе знать. Напряжение нужно было

снять, рука стала плохим помощником.

— Эм, Антон, — осторожно начал шатен,— а у друзей каких-нибудь ты заночевать не можешь? Или

у девушки?

— Мне в школу завтра. Первый вариант грозит похмельем, а второй почти тем же. Спать за партой я

• Предыдущая
• 28/72
• Следующая