Грустное танго Арлекина - Ольховская Анна Николаевна - Страница 18

• Предыдущая
• 18/41
• Следующая

Но высветившийся на дисплее номер был абсолютно незнаком Яне. Девушка взяла бьющийся в припадке телефон и раздраженно выпалила:

– Да, слушаю вас!

– Во-первых, привет. А во-вторых, почему так сурово? – хмыкнул мужской баритон, очень, кстати, приятный, но совсем не знакомый.

– Потому что не люблю звонков от неизвестных мне людей, да еще в такое неурочное время!

– А поздороваться? Яна Станиславовна, вы же педагог! Ай-яй-яй!

– Здравствуйте! – от негромкого, хрипловатого смеха у Яны почему-то пробежались мурашки по спине. Легкие такие, щекотные мурашки. От чего девушка рассвирепела еще больше: что за ерунда такая, вибрировать от мужского голоса! Никогда такого не было! – И до свидания!

Она уже собралась было мстительно нажать на кнопку отбоя, когда телефон возмущенно завопил:

– Эй, эй, Суровцева, ты чего скандалишь? Сама же меня искала, а теперь разговаривать не хочешь?

– Искала?

– Ну да. Мне несколько наших передали. Колька Федорчук, Лилька…

– Димка? – Яна ошарашенно плюхнулась на услужливо подставивший сиденье стул. – Сахновский, это ты, что ли?

– Ну да, кто же еще? Ты меня реально не узнала? Хотя да, чего я удивляюсь, – хмыкнул Димка, – ты же со мной в школе толком не разговаривала ни разу. А потом поскорее забыла, как нудный скучный сон, верно?

– Да ничего я не забыла, просто… Ты же сам затихарился, даже на вечер встречи, на пятилетие выпуска, не пришел.

– Не смог. Хотел, честно хотел, очень даже хотел, но не смог. В командировке был.

– Да уж, удивил ты нас своим местом работы.

– Не работы, а службы.

– Что вы, что вы, как все серьезно! У тебя, может, и звание есть?

– Может, и есть. Ты чего меня искала-то? Да еще так настойчиво?

– Помощь твоя нужна. Очень нужна.

– Говори, – мгновенно посерьезнел Димка.

– Это по твоему профилю, так сказать.

– В смысле?

– Ну, по профилю твоей службы, Отдела «К».

– Понятно. Что-то такое я и предполагал. Рассказывай.

– Дим, это не телефонный разговор.

– Хорошо, давай встретимся.

– Да, конечно!

– Ох, Янка, Янка, – тихо произнес Сахновский, – как же я мечтал в школе услышать от тебя «да, конечно»!

– Дим, ну не надо, – смутилась Яна. – Давай не будем об этом. Я и так до сих пор себя дрянью бездушной чувствую. Но ты же понимаешь…

– Да все я понимаю, Суровцева, не переживай. Завтра вечером устроит тебя? Где-нибудь в центре, часиков в восемь? Раньше у меня вряд ли получится освободиться.

– Я завтра не могу, у нас выпускной вечер в школе. Вернее, в парке. Ну, в смысле наши несколько школ…

– Суровцева, не мороси! Я в курсе рекламной акции владельца парка. Тогда послезавтра, как раз и у меня выходной будет. Утром созвонимся и договоримся, лады?

– Лады, Димыч! Спасибо тебе!

– А мне нравится, – явно улыбнулся Димка.

– Что именно?

– Как ты меня назвала – Димыч.

– Все, пока, – почему-то смутилась Яна. – Мне еще платье догладить надо. Чуть не сожгла из-за тебя!

– Пока-пока. Послезавтра позвоню. Кстати, этот номер можешь занести в контакты, я по нему в основном на связи.

– Договорились.

Яна ужасно разозлилась на себя. Ну вот просто рассвирепела! Даже захотелось оттащить себя, дурынду безмозглую, в ванную и засунуть под ледяную воду.

Чтобы охладить немного разгоряченное тело и смыть мурашки. Потому что – ну что такое-то, в самом деле! Ей что, пятнадцать лет, разгар пубертата? Хотя нет, в пятнадцать лет млеют не от голоса, а от внешности парня. А в данном конкретном случае Яна абсолютно точно знала: от внешности Димки Сахновского млеть может разве что Пятачок. Ну что могло измениться за прошедшие несколько лет? Небось еще толще стал, он ведь не оперативник, не носится за уголовниками, приемы боевого самбо ему ни к чему. Да и смешно было бы: пухлый Димка изображает Ван Дамма!

Но вот голос… Что такое с ним стало? В школе Сахновский говорил тихо, вполголоса, голос у него ломаться начал довольно поздно, еще в выпускном классе порой петуха фальцетного пускал. И вообще, смущался, заикался, подбирал слова, краснел.

А тут – мало того что болтает свободно и лихо, словно всю жизнь был душой компании, так еще и столько мужского обаяния в голосе…

– Суровцева, позвольте вас поздравить! – проворчала Яна, заканчивая гладить платье. – Вы, девонька, самка. И живете инстинктами, как это ни печально. Потому как впадаете в транс от мужского голоса, даже если этот голос принадлежит вовсе не мужчине вашей мечты!

Она выключила утюг и направилась к шкафу, собираясь повесить платье на вешалку. И в этот момент снова завопил телефон. От неожиданности Яна выронила платье, но подхватила его на лету и донесла-таки до шкафа, поставив себе по пути еще один мрачный диагноз:

– Истеричка!

Когда закончила с платьем, телефон уже обиженно замолчал. Яна проверила, от кого был звонок – от Кирилла. Учитывая, что часы уже показывали начало одиннадцатого, звонок девушку встревожил. Она решила перезвонить. Кирилл ответил практически сразу, с первого гудка:

– Привет, Яна! Извини, что так поздно. Я тебя не разбудил?

– Ничего, я еще с платьем вожусь. Что-то случилось?

– Случилось. Ты местные новости смотришь?

– Нет. Я вообще телевизор редко смотрю. А что такое?

– Клоун сбежал.

– Какой кло… Что?! – Яна почувствовала, как раненой птицей затрепыхалось в груди сердце. – Как это могло произойти?!

– Его на следственный эксперимент повезли несколько дней назад, в промзону. Там он и сбежал.

– Несколько дней назад?! А почему только сегодня известно стало?

– В полиции скрывали информацию, видите ли, боялись спровоцировать панику в городе! Надеялись его поймать по горячим следам, промзону тут же оцепили, прочесывали несколько дней. Бесполезняк, так и не нашли.

– Идиоты!

– Ну, они хотели как лучше…

– Ты не понимаешь! Если бы они сразу сообщили об этом, мы бы успели перенести выпускной из парка в другое место! Да хоть в школе бы провели! А теперь что? Мы ничего уже не успеем за один день!

– Да перестань, – неуверенно произнес Кирилл, – он же не совсем идиот, этот клоун! Его уже и в городе-то нет, скорее всего. Понятно, что охрану парка усилят, да и менты тоже будут там, на сто процентов уверен! Но они не столько для охраны, они типа на живца ловить будут, скорее всего, в надежде, что маньячина не выдержит и попытается прорваться в место, где будет столько молодых девушек.

С каждым словом неуверенность из голоса парнишки исчезала, Кирилл явно и себя самого основательно подуспокоил.

Яна, в общем-то, была совершенно согласна с доводами приятеля, но тревога окончательно не сдала позиций, лишь немного отступила и окопалась в самой глубине души, на донышке.

– Надеюсь, что ты прав, – вздохнула девушка. – Кстати, как там дела у Вики? Тот тип о себе не напомнил?

– Все нормально, исчез придурок.

– Ничего, все равно найдем.

– В смысле? Неужели твой одноклассник нашелся?

– Ага. Буквально минут за десять до тебя звонил. Послезавтра мы с ним встречаемся, и, если Димка возьмется помочь – а мне кажется, что обязательно возьмется, – уверена, за пару дней он тролля вычислит. А то и раньше.

– Супер! – обрадовался Кирилл. – Сейчас Вике позвоню, пусть окончательно расслабится! Чтобы завтра нам ничего не помешало веселиться!

Так и получилось – выпускникам действительно ничего не мешало веселиться. Во всяком случае, лица у ребят и девчат были именно такими, какими и должны быть в такой день: счастливыми, бесшабашными, сияющими.

И у Вики с Кириллом – тоже. Они пару раз подбегали в Яне, возбужденные, смеющиеся, перекидывались парой слов и снова исчезали в толпе ровесников.

Потому что владелец парка расстарался вовсю, явно потратил на организацию праздника немалые средства. Украшения, музыка, развлекательные программы – все было на европейском уровне. Правда, внимательный наблюдатель мог бы заметить, что ростовых кукол – медведей, зайцев, Шреков, принцесс и прочих сказочных героев – было как-то уж очень много, парк буквально кишел ими, даже в самых отдаленных уголках можно было встретить развеселого ослика, к примеру.

• Предыдущая
• 18/41
• Следующая