Грустное танго Арлекина - Ольховская Анна Николаевна - Страница 8

• Предыдущая
• 8/41
• Следующая

– Я же сказал – извиниться.

– За что?

– За бабулю. Я-то, пингвин, так радовался, что бабуля перестала нас с мамой дергать по пустякам, думал, она поняла, что у нас не так много свободного времени. Мама на работе допоздна, у меня – выпускной класс, к ЕГЭ готовиться надо. А бабульчик, оказывается, под боком добрую самаритянку нашла! И мгновенно запрягла ее по полной программе.

– Есть такое, – усмехнулась Яна.

– Вы не волнуйтесь, бабуля больше не будет вас дергать! Я с ней поговорил. Попросил, чтобы мне звонила, если что-то надо. Мы недалеко живем, десять минут пешком. Бусинку я сегодня уже выгулял, в магазин сходил, все купил. Вечером бабуля пообещала сама с собакой погулять.

Ну да, конечно, пообещала она! Вечером ей опять станет «плохо», а Бусинку надо вывести прямо сейчас, сию минуту, и все обещания…

Кирилл словно прочитал мысли Яны:

– А на случай, если бабуля решит схитрить, я ее предупредил, что буду вам звонить и спрашивать, как дела. Только… – Кирилл замялся. – Вам придется дать мне номер своего мобильного. Вы не думайте, я злоупотреблять не стану! Я же не бабуин какой-нибудь!

– Кирилл, а почему у тебя все сравнения с животным миром связаны? – усмехнулась Яна. – Вомбат, пингвин, бабуин.

– А мне так больше нравится. По-моему, лучше, чем идиот, дебил, придурок, разве нет?

– В общем-то, да. И вот что. – Яна подхватила парнишку под руку и повела на кухню. – Во-первых, давай перейдем на «ты», не такая уж большая у нас разница в возрасте, а во-вторых, продолжим беседу за столом – ты меня от завтрака отвлек.

– Я уже ел у бабули! Хотя… – Кирилл с восторгом осмотрел стол. – У вас тут все так аппетитно и красиво!

– У тебя – не у вас.

– Ну да, у тебя. Пожалуй, я еще раз позавтракаю.

– Вот и славно.

– Катюша, не части! – Яна ласково погладила туго заплетенные косички, поправила заколочки в виде божьих коровок. – Здесь музыка плавно льется, нежно, словно весенний ручеек.

– Так ручеек по камушкам как раз и звенит, – улыбнулась Катя, дочка хозяйки.

– Не хитри, – шутливо погрозила пальцем Яна. – Скажи честно: отвлеклась, да? О чем-то другом задумалась-замечталась, но явно не о предстоящем отчетном концерте. И кто он?

– Он? Какой еще он! Не понимаю, о чем вы! – Щеки девочки мгновенно полыхнули румянцем, Катя попыталась изобразить недоумение, но опыта, того самого женского опыта лицедейства, приходящего с годами, в двенадцать лет обычно еще нет.

Нет, встречаются, конечно, отдельные особи женского пола, уже в коляске ловко манипулирующие глупышами-мальчишами. Но это сродни таланту, с этим рождаются.

Правда, иногда мамаши, барбиподобные гламурные куклы, с младенчества лепят из дочек себе подобных, обучают способам и методам охоты на перспективных самцов, загоняют малышек на разнообразнейшие конкурсы красоты, раскрашивают их мордашки, превращая милых девчушек в нелепых карликовых женщин.

Но с Катей все было с точностью до наоборот. Ее мама словно не замечала расцветающей женственности дочери и упорно одевала девочку в совершенно детские платьица, нелепые и плохо сидящие. На ногах у Кати красовались жуткие туфли с ремешочками, волосы девочки, густые и красивые, стягивались в две косы и закреплялись детсадовскими заколками.

А еще, насколько было известно Яне со слов девочки, помимо музыки Катя ходила в кружок рукоделия, в бассейн, на английский. Мать впахивала на двух работах, квартиру сдавала – бесплатным был только кружок рукоделия, – лишь бы девочка была занята весь день и не «шлялась невесть где!». Видимо, какие-то собственные страхи и ошибки проецировала на дочь.

В общем, болтать и хихикать со сверстницами, обсуждая мальчиков и выслушивая истории чужих «отношений», Кате было некогда. Поэтому и не умела она скрывать свои чувства и эмоции.

И сейчас, в ответ на шутливое замечание Яны, смутилась так, что даже слезы появились.

Катя отвернулась, прикусила губу и старательно забарабанила по клавишам, но Яна легонько придержала руки девочки, присела рядом на корточки и заглянула ученице в лицо.

Красное, расстроенное личико с дрожащими губами.

– Ну-ка, подружка, давай сделаем перерыв и попьем чаю. – Яна обняла девочку за плечи и заставила встать со стула. – И поболтаем о том о сем, хорошо?

Катя робко улыбнулась и кивнула. И в это время затренькал мобильный Яны.

– Извини, Катюша, я сейчас, – девушка посмотрела на дисплей и усмехнулась, – буквально пару секунд.

Она отошла от пианино и нажала кнопку ответа:

– Ну привет, вомбат!

– Яна, – голос парня в трубке дрожал, – можно, я зайду?

– Сейчас?

– Ага.

– Кирилл, у меня урок, я с Катей занимаюсь.

– А я на кухне подожду, мешать не буду.

– Случилось что-то?

– Ну да… Хотя нет… В общем…

– С Викой поссорился?

– Есть маленько…

– Ну приходи, пингвин бестолковый. Будем разруливать очередной твой косяк.

– И ничего не мой, а…

– Кирюха, запомни: в ссорах всегда косячат мужчины. Даже если виноваты женщины.

– Я фигею от женской логики!

– Все, дискутировать будем потом, мне некогда.

– Понял.

Яна положила мобильник на стол и обернулась.

И едва удержалась от понимающей улыбки: не хотелось смущать Катюшку еще больше.

Но теперь можно было не задавать вопроса: кто он? Ответ в данный момент четко, огромными буквами сверкал и переливался в глазах девочки, таких же восторженных, как и ее голос:

– Сейчас Кирилл придет, да?

Вот только интересно, влюбленность Кати свеженькая или все тянется с младенчества? Здесь, у Яны, ученица и подружившийся с Яной соседский внук пересекались за последние две недели раза три. Чаще всего, когда девочка уже уходила, а Кирилл как раз забегал на «чашку разговора».

Так парнишка называл задушевные беседы с молодой бабулиной соседкой, во время которых он мог свободно и спокойно обсуждать все, что его интересовало. И что нельзя обсудить с друзьями: начнут ржать, как придурки!

Яна и Кирилл как-то очень быстро сблизились, сблизились в хорошем смысле этого слова. Словно брат и сестра. Умный, порядочный, с прекрасным чувством юмора, с обширным багажом знаний в любой области парнишка – общаться с ним Яне было искренне интересно.

А еще он реально сумел угомонить свою бабулю – за прошедшие с того дня две недели Яне ни разу больше не пришлось выгуливать Бусинку. Лидия Васильевна очень дорожила расположением внука, поэтому все ее болезни и недомогания куда-то мгновенно улетучились.

Может, и установившаяся теплая солнечная погода этому способствовала: конец мая в этом году выдался замечательным.

В общем, радостный лай Бусинки Яна слушала теперь только из-за окна, с улицы.

Девушка опасалась, что соседка затаит обиду на нее, но все осталось по-прежнему. Лидия Васильевна ласково улыбалась и мило беседовала с Яной при встречах. И пирожки с Кириллом передавала, к «чашке разговора».

Которая случалась довольно часто: у парнишки разгорался и яростно пылал роман с одноклассницей.

Нет, пошлое «роман» в данной ситуации было неправильным словом.

Первая любовь, нежная и трепетная, страстная и безумная, – вот что бушевало сейчас в душе и сердце Кирилла.

И объект его любви, Вика, заочно нравилась Яне. Заочно – потому что лично пока еще Кирилл свою девушку с Яной не познакомил. Собирался сделать это на выпускном, взяв с Яны обещание обязательно прийти: изначально она на это мероприятие не собиралась, поскольку преподавала в младших классах.

Да, оказалось, что Яна работает в той же школе, которую заканчивает Кирилл.

Собственно, ничего удивительного в этом не было, учитывая, что парень с матерью жили поблизости.

В школе Яна и Кирилл только здоровались: нечего распространяться об их дружбе, народ у нас мыслит однонаправленно, неправильно поймут. Но Вику Яна уже видела, и выбор названого братишки одобрила.

Потому что девушка удивительно подходила ему – такая же чистая, светлая, искренняя. А еще – ни грамма косметики на лице, и волосы Вика не красила, зачем? Свой цвет был замечательным – янтарно-медовым. А большущие, удивленно распахнутые глаза напоминали васильки.

• Предыдущая
• 8/41
• Следующая