Серийные преступления - Ревяко Татьяна Ивановна - Страница 36

Арестованный представился как Вернер Бост из Бюдериха и утверждал, что просто прогуливался по лесу, но ни лесничий, ни тем более полиция, которая давно знала этого субъекта, не поверила ему.

Бост уже трижды привлекался к судебной ответственности за валютные преступления, был осужден за крупную кражу и незаконное хранение оружия. Так что комиссара Айнка не могли ввести в заблуждение ни открытое юношеское лицо Боста, ни его уверения в невиновности, произнесенные самым правдивым тоном.

Босту шел тридцать второй год. Он был внебрачным ребенком и воспитывался у бабушки. До 16 лет он носил фамилию Кореки. С 1950 года Бост с женой и двумя детьми жил в Бюдерихе, где пользовался хорошей репутацией. Он занимался дзюдо, интересовался химией, особенно ядами, и был буквально помешан на оружии. Всему Бюдериху было известно, что, стреляя с бедра из пистолета на расстоянии 3 — 4 метров, он поражал в яблочко маленькую мишень для стрельбы из пневматического ружья.

Поскольку во время ареста Бост пытался выбросить полную пистолетную обойму, уголовная полиция попыталась найти сам пистолет. Крупный отряд полицейских несколько раз безуспешно прочесал район Штрюмпер Буш, но только после того как Боста еще раз хорошенько допросили и он сам указал тайник, полиция конфисковала пистолет П 38 калибра 9 мм. Пистолет был заряжен и снят с предохранителя.

Теперь уголовная полиция могла предъявить арестованному обвинение в незаконном хранении оружия плюс в нескольких кражах и браконьерстве, но с убийствами любовных пар полиция не видела никакой связи, да и никаких оснований для этого не было. Подозрение зародилось только после обыска в доме Боста, где нашли целый склад оружия, различные химикаты и значительное количество цианистого калия. Однако среди изъятого оружия не было ни пистолета, из которого убили пару Бере — Кюрман, ни того, из которого стреляли в доктора Серве. Поэтому пришлось ограничиться обвинением Боста в незаконном хранении оружия. Отделение по уголовным делам земельного суда Дюссельдорфа приговорило его к шести месяцам тюремного заключения.

Официально дело Боста было на этом закончено. Но дюссельдорфская специальная комиссия все больше склонялась к мнению, что Бост и был тот самый разыскиваемый убийца влюбленных. Негласное расследование продолжалось. При этом уголовная полиция натолкнулась на некоего Франца Лорбаха, который самоотверженно поддерживал жену Боста в это трудное для нее время.

Лорбах был также хорошо известен полиции, хотя и не имел судимостей. Маленький и тщедушный, но очень ловкий, с темными близко посаженными глазами и острым хищным носом, Франц Лорбах напоминал дикую кошку, всегда кого-то подстерегавшую и каждую минуту готовую к прыжку. Он очень интересовался охотой и всем, что было с ней связано. Лорбах, как и Бост был отъявленным браконьером. Их дружба вызвала подозрение полиции, тем более что и убийство доктора Серве, и последнее нападение на любовную пару были совершены двумя преступниками. В квартире Лорбаха немедленно произвели обыск и наряду с вещами, уличающими его в браконьерстве, обнаружили оружие и украшения, похищенные путем краж со взломом, совершенных в Бюдерихе и еще нераскрытых.

Так Франц Лорбах тоже угодил за решетку, и специальная комиссия сосредоточила на нем все внимание. С ним полиции повезло больше, чем с Бостом, который упорно отрицал участие в убийствах. Зная неустойчивость психики Лорбаха, комиссия переходила от строгого, официального тона допросов к более мягкому и, наконец, к прямо-таки отеческому тону и благодаря этому довольно успешно продвигалась к своей цели. Во многом им помог случай. Выкорчевывая живую изгородь у самого дома Боста, рабочие нашли тайник с оружием, где были и украшения, похищенные во время тех краж со взломом, за которые сидел Лорбах. Моток пеньковой веревки, куски ткани и резиновые кольца от крышек для консервирования довершили картину. Связь с убийством пары Фалькенберг — Вассинг была совершенно очевидна.

Федеральное ведомство уголовной полиции провело экспертизу, которая показала, что найденная пеньковая веревка имела такое же кручение, как и та, которой была связана убитая Хильдегард Вассинг. Такое же заключение было сделано в отношении резиновых колец и кусков ткани.

Специальная комиссия нажала на Франца Лорбаха, и вскоре он сознался, что присутствовал и при убийстве доктора Серве, и при нападении на пару в Меребуше. По его словам, именно Бост застрелил Серве и подстрекал к нападению в Меребуше. Однако ни угрозами, ни посулами нельзя было заставить Боста подтвердить это обвинение. Четыре года и три месяца билась полиция, пытаясь изобличить его. Наконец прокурор предъявил обвинение.

Бост, которого комиссар уголовной полиции Айнк уже представил прессе как «убийцу любовных пар», отбыв шесть месяцев в тюрьме, был сразу переведен в камеру предварительного заключения. Все это время он старательно изучал уголовно-процессуальный кодекс, готовясь к своей защите. Судья и прокурор довольно быстро ощутили плоды этого «просвещения», когда стали поступать жалобы обвиняемого суду на содержание под стражей.

Тем временем обласканный полицией Франц Лорбах с одобрения прокуратуры готовился выступить в роли «главного свидетеля». До этого уголовное право ФРГ не знало правового института «главного свидетеля», то есть сообщника преступников, который выдавал соучастников, чтобы избежать наказания или смягчить его. Такой вопрос даже не рассматривался в то время западногерманской юстицией и учеными-правоведами. Это произошло гораздо позже, когда расследовалось дело террористической группы Баадера-Майнхоф. Но Лорбах должен был заговорить во что бы то ни стало, и дюссельдорфская полиция решила прибегнуть к этому приему.

Лорбаху не нравилась еда в предварительном заключении, и он тотчас был переведен в полицейскую тюрьму, где стал получать пищу из столовой полицейского управления Дюссельдорфа. К нему приставили специального сотрудника, с которым он гулял по городу, он навещал время от времени свою семью, а иной раз ходил в кино. Шеф уголовной полиции Айнк не погнушался пригласить его к себе домой на чашку кофе.

Лорбах не остался в долгу перед любезными полицейскими. Во время прогулок по городу, которые нередко заканчивались в одной из дюссельдорфских пивных, он звонил Айнку и заверял его, что не собирается выкинуть никакого номера и оправдает возложенные на него надежды. Но самое главное, он открывал все новые преступления Боста. Само собой разумеется, всякий раз при этом подчеркивалось, что хотя сам Лорбах и принимал в них участие, но был, скорее, жертвой Боста, от которого зависел целиком и полностью.

Так Лорбах поставлял все новые и новые материалы обвинению. Земельный суд Дюссельдорфа должен был начать слушание дела 3 ноября под председательством директора суда доктора Неке. Дело Боста составляло уже 1400 листов и содержало все данные об убийствах любовных пар и о многих других преступлениях. В частности, Бост обвинялся в том, что в ночь с 2 на 3 июня 1851 года вместе с сообщником на лугу под Лохаузеном подстрелил из самодельного оружия корову и увез тушу в машине. Спустя месяц он с тем же сообщником устроил ночью на дороге из утыканных гвоздями досок западню для автомобилей. И в том и в другом случае у Боста был с собой заряженный пистолет 08. Но операция «западня» не удалась. Гвозди оказались слишком мягкими. В следующий раз, в ночь с 7 на 8 июля, была сооружена новая западня, с более крупными гвоздями, но опять безуспешно.

Летом 1952 года Бост познакомился с Францем Лорбахом. С этого времени они стали неразлучны, вместе браконьерствовали и упражнялись в стрельбе. Лорбах старался услужить новому другу чем только мог. Он брал для него в библиотеке книги о ядах и оружии и даже предлагал себя для «тренировок».

7 января 1953 года Бост посвятил своего верного помощника в план ограбления кассы одного из предприятий. Лорбах был слишком труслив, чтобы принять участие в такой операции, но вызвался помочь Босту угнать необходимый для этого автомобиль. Так было совершено убийство доктора Серве.