Библия для детей - Протоиерей (Соколов) Александр - Страница 26

Послѣ этого пришелъ Сампсонъ къ Далидѣ. Дорогою онъ усталъ и легъ спать. Спалъ Сампсонъ очень крѣпко, большею частію, спятъ люди здоровые и сильные. Что же сдѣлала Далида съ своимъ гостемъ? Она крѣпко связала его семью новыми крѣпкими тетивами и сказала: «Сампсонъ, филистимляне здѣсь!» Сампсонъ вскочилъ и разорвалъ ремни, какъ пережженную веревку.

«Зачѣмъ ты обманулъ меня?» сказала Далида. «Открой мнѣ, чѣмъ связать тебя, чтобы можно было съ тобою справиться?» «Видипгь что», сказалъ Сампсонъ, «если меня покрѣпче свяжутъ новыми веревками, то я буду такъ же малосиленъ, какъ и всѣ». Опять Далида связала соннаго Сампсона, опять закричала: «Сампсонъ, пришли филистимляне»! и опять Сампсонъ разорвалъ веревки, какъ ниточку.

«Ты опять обманулъ меня», сказала Далида, «ужели ты не скажешь мнѣ, чѣмъ связать тебя»? «Такъ и быть», сказалъ Сампсонъ, «скажу тебѣ. Если ты заплетешь мои волосы въ семь косъ и эти косы прибьешь къ чему-нибудь гвоздями; то у меня пропадетъ вся сила». Уснулъ Сампсонъ. Далида заплела его волосы въ семь косъ и приколотила гвоздями. «Сампсонъ!» закричала она, «пришли филистимляне и хотятъ взять тебя». Сампсонъ вскочилъ и своими волосами вытащилъ гвозди изъ стѣны.

«Ты смѣешься надо мною; все обманываешь меня, не хочешь сказать мнѣ, отчего ты такъ силенъ», стала твердить Далида каждую минуту. Она не давала Сампсону покою, все приставала къ нему и такъ ему надоѣла, что онъ, наконецъ, сказалъ ей, въ чемъ его сила. «До сихъ поръ я ни разу не стригь волосъ, потому что далъ обѣщаніе Богу не стричь ихъ. Если мнѣ обрѣжутъ волосы, то пропадетъ вся моя сила».

Далида пошла къ филистимлянамъ и сказала имъ: «Приходите, теперь вы уже схватите Сампсона. Я знаю, отчего онъ такъ силенъ».

И вотъ, приходитъ опять Сампсонъ къ Далидѣ, ложится отдохнуть и засыпаетъ крѣпкимъ сномъ. Далида сейчасъ же привела одного филистимлянина, который большими острыми ножницами остригъ длинные красивые волосы Сампсона. Въ комнату, въ которой спалъ Сампсонъ, набралось много филиетимлянъ. «Сампсонъ!» закричала, Далида, «филистимляне здѣсь!» Сампсонъ вскочилъ и думалъ, что онъ можетъ справиться съ филистимляяами такъ же легко, какъ и прежде. Но вся его сила пропала, и филистимляне связали его.

Вотъ обрадовалисъ филистимляне, когда Сампсонъ попался къ нимъ въ руки. Я знаю, вамъ будегъ жалко Сампсона, если я вамъ скажу, что сдѣлали съ нимъ филистимляне.

Сампсону выкололи глаза, сковали его тяжелыми мѣдными цѣпями, отправили въ тюрьму и тамъ заставили его молотить пшеницу.

Бѣдный Сампсонъ! Чего только не дѣлали надъ нимъ злые филистимляне! И насмѣхались надъ нимъ, и ругали его, и били! Зачѣмъ Сампсонъ не послушалъ своихъ родителей, зыбравъ себѣ невѣсту, на которой они не совѣтовали ему женитъся; зачѣмъ онъ имѣлъ знакомство съ худыми людьми, какою-нибудь Далидою, которая обманула и продала его; зачѣмъ онъ позволилъ обрѣзать себѣ волосы, когда обѣщался не стричь ихъ!…

Работаетъ несчастный Сампсонъ въ сыромъ и душномъ нодвалѣ; терпитъ, Богъ знаетъ какія обиды, вспоминаетъ о своихъ ошибкахъ… а волосы у него растутъ помаленьку. Филистимляне не догадываются подстригать ихъ.

Однажды у филистимлянъ былъ болъшой праздникъ. Собрались всѣ филистимскіе князья и много, много, нѣсколько тысячъ, народу. Собрались всѣ они въ одинъ большой домъ и пировали. Тутъ вздумалось имъ привести Сампсона, чтобы посмѣяться надъ нимъ. Привели Сампсона и стали надъ нимъ потѣшаться, заставляли играть и били его по щекамъ. Наконецъ это наскучило имъ и поставили его между столбами, а сами продолжали веселиться. Вы видали, разумѣется, какъ мальчики водятъ слѣпыхъ? и къ Сампсону тоже приставленъ былъ мальчикъ, который водилъ его.

Вотъ Сампсонъ и говоритъ мальчику: «позволъ мнѣ стать поближе къ столбамъ, чтобы я могъ опереться на нихъ», Мальчикъ поставилъ Сампсона къ столбамъ. Сампсонъ помолился Богу: «дай мнѣ, Господи, силы, чтобы наказать филистимлянъ за оба глаза мои». Потомъ онъ силъно уперся руками въ оба средніе столба. Столбы рухнули, пошатнулись, обрушился домъ и задавилъ всѣхъ собравшихся тамъ филистимлянъ. На одной крышѣ было народу до трехъ тысячъ, и тѣ провалились и убились до смерти. Съ врагами народа израильскаго погибъ и Сампсонъ.

63.

Руѳь.

Въ то время, когда израильтянами управляли судіи, въ землѣ израильской сдѣлался голодъ. Голодъ! Понимаете ли вы, мои добрыя дѣти, это страшное слово? Голодъ это страшное слово. Голодъ это страшное наказаніе Божье за наши грѣхи. На поляхъ ничего не выростаетъ. Хлѣба даже и за деньги не достанешь. А каково приходится бѣднымъ? Купить не на что, да никто и не продастъ; просить—не подадутъ. И приходится бѣднякамъ умирать съ голоду.

Вотъ въ такое то несчастное время жилъ въ небольшомъ іудейскомъ городкѣ, Виѳлеемѣ, одинъ бѣдный человѣкъ съ женою и двумя взрослыми сыновьями.

Много нужды и горя терпѣли они во время голода. Наконецъ, чтобы не умереть съ голода, покинули они свою родину и отправились въ чужую землю, гдѣ хлѣбъ уродился и былъ дешевъ. Недолго пожилъ тамъ этотъ человѣкъ и умеръ. Осталась жена его Ноеминь вдовою съ двумя сыновьями своими. Оба они женились, но не долго радовалась Ноеминь на своихъ сыновей. И они умерли.

Теперь старая Ноеминь и двѣ молодыя жены ея сыновей совсѣмъ осиротѣли. Ноеминь любила этихъ женщинъ, какъ родныхъ дочерей. Одну изъ нихъ звали Орфа, а другую—Руѳь.

Но вотъ, Ноеминь узнаетъ, что хлѣбъ въ землѣ израильской опять сталъ дешевле, и вздумала вернуться туда. Скоро она собралась въ дорогу, обѣ невѣстки (жены ея сыновей) пошли вмѣстѣ съ нею. Дорогою Ноеминь сказала имъ: «вернитесь назадъ на родину. Тамъ Милосердый Богъ пошлетъ вамъ счастіе за то, что вы такъ любили меня и моихъ сыновей». Стали онѣ прощаться, но Орфа и Руѳь начали плакать и говорили: «мы пойдемъ вмѣстѣ съ тобою въ твое отечество!»

«Нѣтъ», сказала Ноеминь, «я не могу согласиться на это. Вы дома будете счастливѣе, чѣмъ въ моемъ отечествѣ. Возвратитесь».

Тогда одна изъ дочерей, Орфа, еще разъ простившись съ матерью, вернулась назадъ къ своимъ роднымъ. Руѳь же не вернулась, она ни на шагъ не отставала отъ Ноемини, не хотѣла покинуть старую мать. Тогда Ноеминь сказала Руѳи: «моя добрая дочь! Посмотри, воть твоя сестра Орфа возвращается на родину. Сдѣлай и ты то же, вернись къ своимъ роднымъ».

Но Руѳь начала горько плакать и сказала: «милая матушка! зачѣмъ ты говоришь, чтобы я вернулась? Я не могу покинуть тебя. Куда пойдешь ты, туда пойду и я. Я буду жить вмѣстѣ съ тобою. Твой народъ будетъ моимъ народомъ и твой Богъ—моимъ Богомъ. Гдѣ умрешь ты, тамъ умру и я. Гдѣ тебя похоронятъ, тамъ похоронятъ и меня. Только одна смерть разлучитъ насъ».

Когда Ноеминь увидѣла, что Руѳь не хочетъ ее оставить, то перестала уговаривать ее, и пошли онѣ обѣ въ землю іудейскую и пришли въ городъ Виѳлеемъ. Добрая Руѳь! Богъ наградитъ ее за это, пошлетъ ей счастье; но объ этомъ я разскажу вамъ завтра.

64.

Богъ награждаетъ Руѳь.

Руѳь почитала и любила Ноеминь, какъ родную мать, и заботилась объ ней. Она работала и трудилась, чтобы про-кормить себя и свою старуху. Но обѣ онѣ были такъ бѣдны, что у нихъ не было земли, на которой можно было бы посѣять хлѣбъ. Когда созрѣвалъ на поляхъ хлѣбъ и начиналась жатва, бѣдная Руѳь ходила подбирать колосья, которые оставались на чьемъ-нибудъ полѣ послѣ жатвы.