Три романтические баллады - Катенин Павел Александрович - Страница 3

— «Ах! родима, все пустое;

Бог послал мне горе злое,

Бог без жалости к мольбам:

Горе, горе бедным нам!»

— «Слушай, дочь! в Украйне дальной,

Может быть, жених уж твой

Обошел налой венчальный

С красной девицей иной.

Что изменника утрата?

Рано ль, поздно ль — будет плата,

И от божьего суда

Не уйдет он никогда».

— «Ах! родима, все пропало,

Нет надежды, нет как нет;

Свету-радости не стало;

Что одной мне белый свет?

Хуже гроба, хуже ада.

Смерть — одна, одна отрада;

Бог без жалости к слезам:

Горе, горе, бедным нам!»

— «Господи! прости несчастной,

В суд с безумной не входи;

Разум, слову непричастный,

К покаянью приведи.

Не крушися, дочь, чрез меру;

Бойся муки, вспомни веру:

Сыщет чуждая греха

Неземного жениха».

— «Где ж родима, злее мука?

Или где мученью край?

Ад мне — с суженым разлука,

Вместе с ним — мне всюду рай.

Не боюсь смертей, ни ада.

Смерть — одна, одна отрада:

С милым врозь несносен свет,

Здесь, ни там блаженства нет».

Так весь день она рыдала,

Божий промысел кляла,

Руки белые ломала,

Черны волосы рвала;

И стемнело небо ясно,

Закатилось солнце красно,

Все к покою улеглись,

Звезды яркие зажглись.

И девица горько плачет,

Слезы градом по лицу;

И вдруг полем кто-то скачет,

Кто-то, всадник, слез к крыльцу;

Чу! за дверью зашумело,

Чу! кольцо в ней зазвенело;

И знакомый голос вдруг

Кличет Ольгу: «Встань, мой друг!

Отвори скорей без шуму.

Спишь ли, милая, во тьме?

Слезну думаешь ли думу?

Смех иль горе на уме?»

— «Милый! ты! так поздно к ночи!

Я все выплакала очи

По тебе от горьких слез.

Как тебя к нам бог принес?»

— «Мы лишь ночью скачем в поле.

Я с Украйны за тобой;

Поздно выехал оттоле,

Чтобы взять тебя с собой».

— «Ах! войди, мой ненаглядный!

В поле свищет ветер хладный;

Здесь в объятиях моих

Обогрейся, мой жених!»

— «Пусть он свищет, пусть колышет;

Ветру воля, нам пора.

Ворон конь мой к бегу пышет,

Мне нельзя здесь ждать утра.

Встань, ступай, садись со мною,

Ворон конь домчит стрелою;

Нам сто верст еще: пора

В путь до брачного одра».

— «А! какая в ночь дорога!

И сто верст езды для нас!

Бьют часы… побойся бога:

До полночи только час».

— «Месяц светит, ехать споро;

Я как мертвый еду скоро:

Довезу и до утра

Вплоть до брачного одра».

— «Как живешь? скажи нелестно;

Что твой дом? велик? высок?»

— «Дом — землянка». — «Как в ней?» — «Тесно».

— «А кровать нам?» — «Шесть досок».

— «В ней уляжется ль невеста?»

— «Нам двоим довольно места.

Встань, ступай, садись со мной:

Гости ждут меня с женой».

Ольга встала, вышла, села

На коня за женихом;

Обвила ему вкруг тела

Руки белые кольцом.

Мчатся всадник и девица,

Как стрела, как пращ, как птица;

Конь бежит, земля дрожит,

Искры бьют из-под копыт.

Справа, слева, сторонами,

Мимо глаз их взад летят

Сушь и воды; под ногами

Конскими мосты гремят.

«Месяц светит, ехать споро;

Я как мертвый еду скоро.

Страшно ль, светик, с мертвым спать?»

— «Нет… что мертвых поминать?»

Что за звуки? что за пенье?

Что за вранов крик во мгле?

Звон печальный! погребенье!

«Тело предаем земле».