Небо над полем - Винокуров Валерий - Страница 6

Как и в том, что падения футбольных икаров переживаются иначе, чем где-либо в другом мире. Даже если им самим и не больно падать, нам, зрителям, внимательно и придирчиво следящим за их судьбами, — больно, словно это наши души падают на колючие камни бесславия, в бездну крушения еще недавно окрылявших надежд.

Точно так же обстоит дело и с командами…

Вынужден был вмешаться тренер, но вмешательство его оказалось совсем не таким, какого от него ждали.

— Задержись на пять минут, — сказал Савельев Сергею.

— Хорошо, — быстро ответил тот, стягивая взмокшую футболку.

Младший брат неотрывно следил за ним, готовый немедленно вступиться, защитить, хотя наверняка знал, что его Сергей не нуждается в чьей-либо помощи, как и раньше никогда в ней не нуждался.

Савельев, расхаживая по комнате, вынужден был думать о своих заботах и спорить с сестрой. Поведение сестры встревожило его: эта женщина редко находит верные житейские решения.

— Ты их не знаешь, — говорила она. — Но ты сам отыскал возможность узнать их. Именно отыскал. И не иначе.

— Ну, разве я сам? Мне навязал директор, ему — болельщики, это стадо горлохватов, — возразил Савельев.

— Ты хочешь, чтобы вместе со всеми тебе поверила и я? Они — твое спасение сегодня. А завтра что?

— До завтра еще дожить надо. И мы доживем, в этом ты не ошибаешься.

— Но как ты простил ему пенальти? Проглотил оскорбление, нанесенное — при людях! — в первую очередь тебе?

— Прежде всего, не мне. Более того, в данном случае он еще и прав. Из Минина никудышный артист. Грубо сработано. Хоть раз надо было его проучить.

— Значит, если бы тонко, то ты…

— Ничего это не значит. Но ты тоже действовала не слишком тонко. По отношению к Минину. Надо уметь ценить искренность. Хотя, в общем, я понимаю: ты вдруг увидела Сергея таким, каким никогда не знала. Это открытие тебя поразило? Нет? А вот я увидел его таким, каким никогда не знал, и это поразило меня. Как что-то новое в старой музыке. И именно в ту секунду, когда я должен был возмутиться. И заменить его. И больше не возвращать.

Ирина не спеша подняла трубку, набрала номер. В телефонной трубке забулькал какой-то голос. Ирина чуть ли не виновато улыбнулась.

— Может, покатаемся по городу? — спросила она. Ответ насторожил ее. — Чем ты занят? — Быстро взглянула на брата, тут же отвела взгляд в сторону. — Нет, нет… Зачем же?

Словно испугавшись, она бросила трубку.

— Минин отводит душу в коньяке? — спросил Савельев, усмехаясь и презрительно, и тревожно. — Это за ним теперь водится. Иногда я покрываю его слабости. И, между прочим, из-за тебя покрываю.

Он хотел было полюбопытствовать, куда сестра собирается на ночь глядя, но, поскольку знал ответ, промолчал. Ирина накинула на плечи шерстяную кофту.

Вечерний туман вползал с улицы в подъезд, и подъезд был погружен в сумрак, в глухоту. По улице же плыл гонимый ветром сырой туман.

Ирина, сразу озябнув, поправила кофту на плечах.

Соседний подъезд — такой же сумрачный. Дверь на втором этаже ей открыл Минин.

Еще из прихожей Ирина увидела в комнате на журнальном столике начатую бутылку коньяка: красивая этикетка сверкала. Валялись, поблескивая, на том столике фотокарточки. Со стены на нее смотрела она сама.

— Зачем тебе это? — Ирина кивнула головой в сторону журнального столика.

Минин не ответил, опустился в кресло.

— Зачем это? — повторила Ирина.

Взгляд ее скользнул в сторону, туда, куда поглядывал Минин: со стены, с огромного фото смотрели на них бегущие, обнявшиеся после удачного завершения атаки, еще юный Минин и капитан «Звезды» Сергей Катков.

— Это? — насмешливо удивился Минин. — Мой первый гол в высшей лиге. Пас мне дал Серега. Что? Я сегодня повесил это фото. И никогда не сниму. Даже если потребуешь. Даже — если ты.

Словно прозрение — Ирина вдруг поняла, каково значение футбола в жизни этих людей: он сильнее всего и всех в их жизни, с ним бороться бессмысленно, эти люди ему не изменят, они могут изменять другим людям и даже себе, но футболу не изменят, они перенесут тяжкие муки и горькие унижения, но отдадут футболу все силы, лишь бы не расставаться с ним.

Открытие ошеломило ее, подчеркнув, что она лишняя среди этих людей, подчеркнув вздорность ее претензий, бесполезность переживаний за брата и за себя тоже.

Значит, дело вовсе не в братьях. Дело в том непостижимом, чем они живут, — и Сергей, и Савельев, и даже Минин. Но особенно — Сергей…

Болельщики хлынули навстречу выходившим из автобуса футболистам. Вовремя появились парни с красными повязками. Но куда скроешься от острого взгляда—болельщики все замечают и сразу делают выводы. Сегодня никто из почитателей «Звезды» не мог ошибиться: наконец-то в основном составе появится младший Катков.

Он вышел из автобуса одним из первых, и рядом, словно боясь отпустить хоть на шаг, друзья, с которыми он немало поиграл в юношеских командах. Алик Хитров успокаивал Свята, а сам был взбудоражен предстоящим дебютом друга:

— У меня тоже было — коленки дрожали. Ну, точно! Прошло, как только на поляну выскочил. Там некогда о себе думать. Нервы — в раздевалке, в сумке.

Он еще и встряхнул своей помятой, потертой сумкой.

Не умолкал и Витек Говоров, шедший за ними по пятам и каждую минуту поправлявший новый, с цветным портретом Круиффа галстук. Не в привычках Говорова молчать, когда можно заставить всех слушать именно его одного.

— Кто уверяет, что не волнуется — просто обманывает себя. Или рисуется перед публикой. Волнение — это нормально. Без него, Свят, нельзя.

— Нельзя, — согласился младший Катков.

Еще на базе, отдыхая в своей комнате, которую они занимали с прошлой осени, с того самого дня, как начали играть в «Звезде», Алик с Витьком больше говорили не о предстоящем матче — их занимал только Свят Катков.

До сих пор они не могли объяснить себе нелепого тренерского решения: в прошлом году, в середине второго круга их двоих пригласили в «Звезду» и направляясь на базу, оба рассчитывали встретить там Свята, но оказалось, что о нем тренер и речи не вел А ведь своей игрой в юношеской сборной на недавнем чемпионате Европы Свят не оставил сомнений ни у кого — он первым пробьется в основной состав, и не только «Звезды», а если захочет, то и любой другой команды высшей лиги. Однако в «Звезде» Свят появился лишь неделю назад.

Строгий распорядок футбольной жизни приучит мальчишек не обсуждать решения старших. Но тут был иной случай — они привыкли быть вместе, втроем, о них и в прессе писали только так, как пишут обычно о хоккейных тройках, и случай этот заставил их поглубже заглянуть в судьбу Свята.

Старший Катков, который закончил было играть прошлой осенью, но недавно, в трудный для «Звезды» час, вернулся в команду, вероятно, имел основания держать младшего брата подальше от «Звезды» или, точнее, от ее тренера Савельева. Но Хитрова с Говоровым меньше всего интересовали эти основания: кроме всего прочего, отсутствие Свята лишало их собственную игру того блеска, без которого она становилась заурядной.

Словом, теперь нужно всеми силами поддержать Свята. Старший брат, конечно, мощная опора, но они — разве они слабее? Однако как раз этому-то, умению поддержать, никто их еще не научил. Потому и выходило все нескладно…

А сам Свят был полон сил, уверен в победе — и своей, и команды. Победа же представлялась ему голом, который он забьет. Обязательно забьет. Должен забить. Его голы видели на многих стадионах в нашей стране, да и кое-где за рубежом. Но то было в юношеских командах, а сегодня он должен забить свой первый гол в высшей лиге, и его гол должен оказаться таким, о котором не забудут ни он сам, ни футбольные справочники А что забьет гол, Свят не сомневался Хотя бы один. Впрочем, брату — в порыве братской любви или в шутку — обещал три. Потому что старший брат в день своего дебюта забил именно три. Но как давно то было! Удивительно давно, а вот шестилетний тогда Свят запомнил те три гола так, что мог бы и сейчас, спустя двенадцать лет, без труда показать их, даже с закрытыми глазами. И брат знает об этом. Но и Свят знал, что брат помнил те голы все долгие годы, хотя сейчас счет голам Сергея перевалил за сотню — были и чемпионаты, и кубки, была и первая лига, и вот уже много лет высшая.