Эртан. Дилогия (СИ) - Середа Светлана Викторовна - Страница 113

— С ее ребенком. Сильвары.

Юноша озадаченно посмотрел на него, потом повернулся к сестре, ища подсказки. Девочка подула на ложку, осторожно пригубила дымящийся отвар и невозмутимо пояснила:

— Силь беременна.

— Вот это новости! — парень возмущенно хлопнул себя по колену. — И почему об этом в курсе все, включая неизвестного героя, но только не я?

— Всему свое время, Рысь. Подержи, пожалуйста, — девочка всучила брату жестяную кружку, местами помятую и закопченную, и принялась аккуратно переливать в нее темную жидкость из котелка. — Через пару месяцев это станет заметно всем.

— А он… ай, горячо!.. он-то откуда знает?

Девчонка ответила не сразу. Отставила в сторону котелок, забрала наполненную до половины кружку, плеснула в нее воды из пузатой походной фляги — и только тогда сказала:

— Он видит иначе. Он же не Странник… Пей, — жестяное донышко легло к нему в ладони. — Не бойся, уже не горячо.

Металлический ободок кружки обжигал губы, язык немедленно защипало от горечи, но в голосе маленькой травницы сквозила такая уверенность, что ему даже в голову не пришло отказаться от лекарства.

— Что не Странник, это заметно, — хмыкнул Рысь, сочувственно наблюдая, как он, морщась, глотает терпкий отвар. — Знаешь, парень, я бы на твоем месте вообще на Дорогу не совался.

— Ты не на моем месте, — огрызнулся он.

— Да ладно, не ершись. Я же не со зла. Видел бы ты себя со стороны — в чем только душа держится. Хочешь, Эль покажет тебе дорогу домой? Она умеет. Хочешь?

— Нет.

— У него нет дома, — просто, как будто между делом, обронила Эль. — Я не смогу помочь.

«Нет дома…» Эти слова царапнули, как рыбья чешуйка — горло. Юная проводница была не права — или, по крайней мере, не совсем права. Но возражать он не стал. Незачем. Всему свое время.

Где-то неподалеку встревоженно заухала сова. С лица Рыся моментально слетело расслабленное добродушное выражение — черты лица как будто заострились, взгляд устремился внутрь. На мгновение почудилось, что на месте юноши сидит большой белый кот с кисточками на острых ушах, но стоило моргнуть — и морок исчез. Шум крыльев затих вдали.

— А ты и вправду рысь, — усмехнулся он. — Рысь-белобрысь.

— Точно, — с удовольствием согласился парнишка, ничуть не удивившись. — Так меня зовут друзья. И куда же ты идешь, такой… глазастый?

Поколебавшись, он махнул рукой:

— Туда.

— Тебе нужно в Темные Миры? — с изменившимся лицом уточнил Рысь. Даже невозмутимая Эль бросила исполненный сочувствия взгляд.

— Темные Миры… — он покатал слова на языке, но внутри ничего не откликнулось. — Я не знаю. Не уверен. Я не помню имен.

— А что ты вообще помнишь?

— Дракона.

— Ты видел живого дракона?!. — изумился Рысь. — Впрочем, от такого странного парня, как ты, всего можно ожидать. Но, знаешь, я не думаю, чтобы наследники дома Га'Эрта свободно разгуливали по территории Темных Домов. Слушай, — он с жаром схватил собеседника за запястье, — не иди туда. Если ты не в курсе, Дорога закольцована. Ты можешь пойти в противоположную сторону, и все равно попадешь туда, куда тебе надо. Пусть это займет больше времени — зато жив останешься. Темные не терпят чужаков. Они и друг друга-то не терпят… Туда даже Странники без крайней нужды не суются. Есть масса куда более приятных способов самоубийства.

— Я не собираюсь умирать.

— Не слушай Рысенка, — вдруг подала голос Эль. — Иди, куда зовет Дорога. А Темные… С ними тебе, конечно, не справиться, но драться не обязательно, правда? Вот, возьми.

Девочка стянула через голову тонкий белый шнурок. Качнулся в воздухе металлический диск, отбрасывая оранжевые блики. Теплые тонкие пальцы коснулись его шеи, надевая медальон.

— Спасибо, — он наклонился к костру, с любопытством разглядывая неожиданный подарок. Похоже на монету: на одной стороне выгравирован незнакомый символ, на другой — восьмиконечная звезда, чем-то напоминающая розу ветров. В неровном свете костра звезда казалась почти живой. — Что это?

— Для кого как, — загадочная улыбка скользнула по губам Эль. — Для тебя — защитный амулет. Он поможет избежать чужого внимания. Если, конечно, ты не станешь сам нарываться на неприятности.

— Элька! Не морочь парню голову! — возмутился брат. — Он же тебе поверит.

— Вот и хорошо, — серьезно кивнула девочка. — Но пусть лучше верит себе. Это надежнее. — Она забрала опустевшую кружку. — А теперь — спи. Тебе нужно отдохнуть перед дорогой.

Он послушно лег на землю (вернее — только сейчас обратил внимание — на чью-то куртку), чувствуя, что его и в самом деле клонит в сон. То ли маленькая травница обладала даром убеждения, то ли (как снова подсказал здравый смысл) в выпитом отваре содержалось снотворное.

— Эй, герой, как тебя звать-то хоть? — неожиданно спохватился парень. — А то ведь Ворон непременно спросит: «Рысь, что ты сделал для человека, который спас жизнь матери моего ребенка?»

Он неохотно приподнял отяжелевшие веки:

— И что?

— А я, — с готовностью продолжил Рысь, — ему отвечу: «Я, Ворон, дал ему ценный совет, но этот человек оказался упрям, как демон, и не послушал меня. Зато я узнал, как его зовут, чтобы ты мог дать его имя своему сыну».

Имя… Странно, но до сих пор он не задавался этим вопросом — вероятно, потому, что всегда находились вопросы более насущные. Однако сейчас ответ всплыл сам собой.

— Ну так что? — нетерпеливо потребовал парнишка. — Как Ворон назовет сына?

— Дана. — Он невольно улыбнулся, глядя, как белесые брови растерянно выстроились домиком. — Это будет девочка.

Глава 1

До найденного Джанисом телепорта мы добрались почти без приключений: Долина, удовлетворившись одной жертвой, дала выжившим передышку. Зингар встретил нас равнодушно: вампирам не было дела до погибшего полуэльфа, и даже вернувшийся живым Джанис удостоился лишь сдержанного кивка от отца.

Пока Женя разговаривал с вождем, я чувствовала на себе неотрывный взгляд Аланы, светлый и пронзительный, как серебряный стилет. Впрочем, там, в Зингаре, я не придала ему значения — он догнал меня позже, уже в Вельмаре. Каждую ночь этот взгляд врезался в мои сны, как найрунг под ребра, и крик разносился по пустынным коридорам дворца, пугая ночную стражу. Друзья искренне сочувствовали мне, полагая, что я переживаю во сне смерть Вереска. На самом деле я почти не вспоминала о полуэльфе.

Кажется, я тогда вообще ни о чем не думала. Отвечала на конкретно поставленные вопросы, вяло ковырялась в тарелке, когда напоминания о еде становились чересчур назойливыми, иногда механически перелистывала книжные страницы. Но чаще всего я лежала на кровати, бездумно разглядывая круглый светло-серебряный, словно выточенный из кусочка льда, наконечник карниза. Если смотреть на него не отрываясь, то все окружающее — карниз, шторы, лепнина на потолке, витиеватый узор на обоях — постепенно тускнело и почти вытеснялось из поля зрения. Мир, сжавшийся до размеров ледяного шарика, казался стабильным и безопасным.

В свое время, на волне интереса к психологии, мне довелось прочитать немало специальной литературы, и теперь я понимала, что мое состояние не просто «ненормально» — оно с каждым днем становится все хуже, и самостоятельно с этим не справиться. Но я отчетливо понимала и то, что даже великий Архимагистр водной элементали не способен излечить депрессию мановением руки. А это значит, что, вздумай я попросить помощи, придется выбраться из холодного, но безопасного мирка. У меня не было ни энергии, ни желания для такого подвига. А главное — не было цели, во имя которой стоило его совершать.

Однажды Женька ввалился ко мне в комнату и радостно объявил, что мы немедленно отправляемся к Косте Литовцеву, потому что, дескать, Костя надоел уже вопросами обо мне и грозится взять штурмом дворец.