Дочь Нефертити - Семенова Татьяна П. - Страница 15
- Предыдущая
- 15/107
- Следующая
– Это Пушкин, – с уверенностью констатировал Ваня.
– Да, – кивнула Элла Вениаминовна. – И вот, в результате, через год они развелись. Серёжа закончил аспирантуру, защитился. Начал работать в одном из крупнейших научных центров по генетике. Он был вообще увлекающейся натурой, а работу свою любил настолько, что иногда по несколько суток оставался в лаборатории, ночевал там… Мне всё ещё очень странно говорить о Сереже в прошедшем времени.
Металлический чайник, не иначе, середины прошлого века в очередной раз закипел, подав сигнал тоненьким свистом, Ваня посмотрел на него, как на диковинного зверя, и Элла Вениаминовна сказала:
– Может, это глупость, но кипяток из этих пластмассовых полуавтоматов кажется мне не таким вкусным… Так вот, как-то раз Серёжа признался мне, что очень близок к ошеломляющему научному открытию.
«Ну, вот и пора, – подумал Саша. – Рассказать ей всё мы, конечно, не сможем, но и сочинять ахинею вроде природоохранных достижений „мото-зомби“ Голоскокова здесь не получится. Эта женщина слишком умна и проницательна.
– Знаете, Элла Вениаминовна, мы совершенно случайно на развалинах вашего старого дома нашли дневник Сергея.
Саша достал из сумки заветную тетрадь, и Элла Вениаминовна порывисто поднялась ему навстречу. Потом, совладав с собой, взяла дневник в руки, словно это было уникальное хрупкое изделие древнего мастера, и начала перелистывать страницы. Глаза её наполнились слезами. Тяжело вздохнув, она присела на краешек стула и тихо сказала:
– Да, это почерк Сергея. Его дневник.
– Тут описаны какие-то научные эксперименты, – сообщил Саша, – Мы почитали немного, даже любопытно. Но как оценить степень важности? Разумнее всего отдать кому-то из его сослуживцев. Правда? А в конце – да, да, вот здесь – есть зачёркнутые строчки, мы кое-что разобрали. Там, например, сказано, что Сергей хотел обратиться за помощью к человеку по имени «Алек…» – четыре буквы, дальше не прочесть, но явно было ещё написано отчество. У вас нет предположений, кто это: научный руководитель, старший товарищ, друг семьи… Кому он доверял?
Саша увлекся и почти вёл допрос, однако Элла Вениаминовна не обращала внимания на тон – она искренне хотела помочь.
– Алек… Алек… Скорее всего… Ну, конечно! Это Александр Петрович Зорин. Его университетский преподаватель. После окончания аспирантуры Сергея уговаривали остаться на кафедре, но он перешёл работать в исследовательский центр, где предложили очень интересную тему. Александр Петрович поддержал ученика. Со своим бывшим преподавателем Серёжа продолжал общаться: часто ездил к нему домой, советовался. Пожалуй, Александр Петрович был в курсе его работы… Да, несомненно, «Алек…» – это Александр Петрович.
– А Вы не знаете, где он живёт? – Саша уже сгорал от нетерпения.
– Об этом мы с Сережей никогда не говорили. Где-то в центре.
– А других друзей по имени Александр или Алексей, у Сергея не было? – Ваня решил проявить дотошность.
– У Серёжи вообще было очень мало друзей, – вздохнула Элла Вениаминовна. – Ну, школьный друг Владик… Да и всё, пожалуй…
– А всё-таки что он Вам рассказывал про свою работу? – поинтересовалась Аня.
– Очень мало. То есть он увлекался иногда, начинал говорить, а я же ничего не смыслю в генетике. Я не запоминала. И потом, некоторые умеют объяснять самые сложные вещи просто. Сережа не умел. Он не учитель, он практик… Только вот… – Элла Вениаминовна задумалась на минуту, – Не знаю стоит ли это говорить, но мне кажется его смерть не была случайной.
– Почему вы так решили? – быстро спросил Саша.
Элла Вениаминовна помолчала, еще раз взвешивая, стоит говорить или нет.
– Видите ли, буквально за неделю до смерти Серёжа был… ну, прямо сам не свой. Он прибежал ко мне такой растрепанный, такой возбуждённый. Явно хотел что-то рассказать, но… не решился. Мы с ним долго беседовали в тот вечер. К концу разговора он сник, выглядел подавленным и всё время вспоминал детство, будто хотел вернуться туда. А потом вдруг сказал: «Я совершил поступок, который может разрушить всю мою жизнь. Не знаю, правильно ли я сделал, но мне показалось, что иначе нельзя было поступить». Я попросила его рассказать подробнее. А Сергей как-то по-детски уткнулся мне в плечо и долго-долго молчал. Мне даже почудилось, что он плачет. Я, конечно, пыталась его приободрить, шептала какие-то благоглупости, но, похоже, он даже не слышал меня … Ах, если б он тогда рассказал мне, что случилось!..
Элла Вениаминовна вновь готова была расплакаться, однако взяла себя в руки.
– Вы правильно поступите, если отдадите дневник Александру Петровичу, – тихо произнесла она. Потом поспешно встала, подошла к плите и предложила: – Ну что, пора поведать вам мои чайные секреты?
– Конечно, давно пора! – обрадовалась Аня.
– Тогда смотрите. Сейчас я завариваю чай на английский манер. В чашку наливают три столовых ложки горячего, но не доведенного до кипения молока, а затем добавляют крепкую чёрную заварку. Но самое главное, заварка должна быть правильной, только тогда чай будет вкусным и полезным. Многое зависит от воды – чистой, без примесей. Воду долго кипятить нельзя, как только побелеет от мелких пузырьков, сразу снять с огня. Чёрный чай заваривают не дольше пятнадцати минут и разбавляют кипящей водой два раза. А если заварка остаётся в чайнике более двадцати минут, она начинает выделять отравляющие вещества, канцерогены. На Востоке говорят: «Свежий чай подобен бальзаму, оставленный на ночь – подобен змее».
– Надо же, – удивился Ваня, – а я не знал этого!
Теперь они вдумчиво дегустировали уже третий по счету напиток. И Саша сказал:
– Я всегда думал, что зелёный чай пахнет сеном. Но, похоже, это не так.
Элла Вениаминовна улыбнулась:
– Пахнут сеном только низкокачественные сорта. Хороший зелёный чай имеет терпкий вкус, а его аромат напоминает запах завядшего земляничного листа. Лучшие и самые древние сорта – китайские, и наиболее популярный из них – зелёный чай с лепестками жасмина. Он даже выводит из организма радиоактивные вещества и тяжёлые металлы.
– Вряд ли об этом думали в древности, – сказал Саша несколько бестактно.
Но Элла Вениаминовна согласилась:
– Не думали, зато интуитивно чувствовали, какой напиток полезнее всего для здоровья. Древнейший культовый чай Китая называется «Жемчужина инь с жасмином». Чайный лист собирают ранней весной, снимают самые верхние два листочка на нежном ростке и только с молодых чайных кустов. Поэтому чай этот имеет утончённый аромат и нежный вкус, но его любят ароматизировать натуральными цветами особого китайского жасмина. Хотите расскажу любопытную легенду об этом сорте чая?
Ребята уже выполнили свою главную задачу, можно сказать, перевыполнили, и теперь с удовольствием слушали эту замечательную женщину. Она действительно много знала о чае, да и рассказывала интересно.
– Очень хотим, – ответили все трое почти хором.
– Однажды, – начала Элла Вениаминовна, – китайский император тяжело заболел. Об этом узнала девушка, жившая во дворце, и передала для него необычный зелёный чай. Два верхних листочка на тоненьком стебельке были скатаны в зелёные шарики. Девушка сделала этот чай сама. Её тёплые руки превратили чайные листья в «жемчужины». Вскоре император выздоровел, и все решили, что причиной исцеления явился именно этот напиток. С тех пор императорская семья предпочитала пить этот сорт чая. Но собирать и скручивать листья в «жемчужины» могли только некоторые девушки, чьи руки обладали особым теплом. В Китае считают, что весь мир наполнен энергиями инь и ян и именно заряд энергии инь, который вложила в «жемчужины» девушка, помог исцелиться императору.
– А жёлтый чай? – вспомнила Аня.
– Жёлтый чай – большая редкость, – охотно принялась за новый рассказ Элла Вениаминовна. – Его делают из почек чайного листа или из молодых побегов. Вкус у него приятный, но немного терпкий. Этот чай бодрит. А вот бирюзовый (или «Чёрный дракон») полезен чрезвычайно, в нем почти четыреста ценных веществ! Собственно, в него кроме чайного листа входит масса всяких трав и обязательно японская жимолость.
- Предыдущая
- 15/107
- Следующая
