Дочь Нефертити - Семенова Татьяна П. - Страница 3

• Предыдущая
• 3/107
• Следующая

Саша посмотрел на друга с осуждением:

– Последнюю строфу можно было и не читать.

– А что такого? Это же Пушкин.

– Я понимаю. Но зачем о грустном?.. И потом, Аня-то сама определенно ещё жива и совсем не собирается увядать, «как сей неведомый цветок». Дурак ты, Ванька.

– Ну, извини, – с неумеренной аффектацией сказал Ваня, обращаясь непонятно к кому и то ли продолжая дурачиться, то ли действительно прося прощения.

– А я не обижаюсь, – улыбнулась Аня. – Наоборот, мне очень понравилось. Было так здорово: красная роза, Пушкин и это ночное небо над головой… Смотрите, ребята, какие там звезды.

Саша и Ваня подняли головы и обнаружили, что осеннее небо в эту ясную ночь усыпано такими яркими белыми, голубыми, зеленоватыми, золотистыми искорками, что даже извечное зарево большого города не сумело их погасить.

Аня закрыла шкатулку и тихо добавила:

– Знаете, ребята, к какому выводу я пришла? Смысл жизни не в том, чего ты достиг, а в том, от чего отказался.

– Вывод парадоксальный и очень грустный, – констатировал Саша. – С такой философией придется уходить в монастырь. Да ты не переживай так, Анюта, – решил он успокоить её. – Пройдёт время, и все забудется, кроме хорошего. Это правда, что время лечит.

– Может быть, – ответила она. – Но ты говоришь, словно старик. Откуда ты знаешь, как лечит время?

– Я так думаю, – растерялся Саша. – Мне кажется, что это правда.

По ту сторону улицы неожиданно громко и пронзительно заорала чья-то автомобильная сигнализация. Все трое вздрогнули, и Ваня первым вернулся с небес на землю.

– Послушайте, пора отсюда сваливать. Вам не кажется? И еще. Что мы будем делать с этим средневековым мечом?

– Оставишь себе на память. О прошлой жизни, – буркнул Саша. – Меч точно не завянет.

– Да погоди ты, «на память»! Его ещё до дома донести надо…

«Верно, пора идти домой», – пронеслось в голове у Ани, но каким-то вторым, третьим планом, на первом месте по значимости стоял другой вопрос: «Почему этот Ванька всё время норовит меня поддеть? Раньше он таким не был. А Саша… в общем, тоже… Но нет, он всё-таки молодец. Всегда меня защищает».

– Эй, – сказал вдруг Саша, – знаете, сколько сейчас времени?

Ваня посмотрел на левое запястье и радостно крикнул:

– Чуваки, у меня часы заработали! Классно! И мобила – тоже! – он уже давил на все кнопки. – Та-а-ак, это родаки звонили, а это Глебушка Метёлкин. Звуковую мессагу наговорил. Круто.

– Ненавижу автоответчики, – заметил Саша. – Полный отстой, тем более в мобиле.

– Не согласен. По-моему, рульная вещь…

– Слушайте, ребята! – прервала Аня их диалог. – Мы же договаривались: общаемся без жаргона. Сами говорили, что это интересный эксперимент.

– Ну, извини, – сказал Ваня второй раз за десять минут. – Александр Валентинович, разрешите обращаться к вам отныне исключительно на великом и могучем русскому языка.

– Не смешно, – поморщилась Аня.

– Ты не сердись, Анют, это мы от избытка чувств, – пояснил Саша. И вдруг добавил после паузы: – Не звони никому, Ванька. Погоди. Давай сначала решим, что делать будем.

Действительно, это было какое-то безумие, общее помешательство. Вернуться из средневековья назад целыми и невредимыми с исправной машиной времени в руках и даже с трофеями, и вместо того, чтобы сразу уйти в безопасное, надежное место, где всё и обдумать, обсудить; вместо того чтоб сориентироваться во времени и позвонить родителям, которые уже, наверняка, беспокоились – вместо всего этого они добрых полчаса стоят на развалинах старого дома, читают стихи, философствуют о любви и смерти, любуются звёздами, наконец, мило беседуют о мобильных телефонах и, прости, Господи, о жаргоне в русском языке!

– Ребята, – решительно заявил Саша на правах старшего, – отсюда действительно пора сва… то есть уходить. Развалины эти действуют, откровенно говоря, удручающе. Вот только как мы пойдём с мечом по городу? В милицию не заберут?

– Могут, – кивнул Ваня. – Холодное оружие, да ещё древнее. Типа, украли из музея.

– А может, мы ролевики, толкинисты, – предложила Аня.

– Эх, Анюта, милиция и слов-то таких не знает!.. – грустно улыбнулся Саша.

Друзья задумались.

– Эврика! – провозгласил Ваня с таким лицом, что опять непонятно было, собирается он говорить всерьёз или шутит. – Будем добираться до дома перебежками. Тут же недалеко. Один – впереди, дозорный. Двое – хранители меча – следом, используя естественные укрытия, как то: подворотни, ларьки, ниши подъездов.

– Лучше не так, – возразил Саша. – Один с мечом петляет, как заяц, впереди, а двое сзади идут себе, как нормальные люди.

– И кто этот один?

– Ну, ты, разумеется. Во-первых, меч конкретно твой, а во-вторых, инициатива наказуема.

– Слушайте, ребята, – сквозь смех проговорила Аня, – мы так до дома к утру не доберёмся. Меч, конечно, длинная штука, но думаю, что в куртку его завернуть можно. А тут действительно два шага – не замерзнешь.

– Ты права, – согласился Ваня. – Очевидно, от путешествий во времени глупеют.

– Вообще-то глупеют от другого, – тихо произнес Саша, но Ваня сделал вид, что не услышал его.

– Послушайте, – вдруг замахала руками Аня. – У меня есть идея поинтересней. А что если спрятать меч в штанину?

Ребята уставились на девушку.

– Чего? – переспросил Ваня.

– Ну, запихнуть меч в брюки, – смущённо повторила Аня и тут же пояснила: – Правда, при ходьбе одна нога не будет сгибаться, но это как будто у тебя вместо ноги протез.

Ребята покатились со смеху.

– Вы чего? – растерялась Аня. – По-моему идея неплохая. И не надо ни от кого прятаться. Все будут думать, что идёт инвалид… без ноги… – добавила она тихо, – на протезе… – сказала ещё тише.

Саша с Ваней переглянулись.

– И кто это будет? – ухмыльнулся Ваня.

Аня посмотрела сначала на одного, затем на другого и вдруг живо представила себе эту картину, сперва в главной роли с Ваней, а потом с Сашей и, не выдержав, прыснула от смеха.

– Считайте, что я вам ничего не предлагала, – резюмировала она.

Ребята облегчённо вздохнули.

– Ладно, пошли быстрее, – скомандовал Ваня, укутывая меч в ветровку и пристраивая его под мышкой, – а то наша здравомыслящая Анюта может придумать ещё что-нибудь.

– Минутку, – сказал Саша, – в твоем предложении, Вань, был один разумный момент. Дай-ка я выгляну в переулок, проведу, так сказать, рекогносцировку. Это будет не лишним.

Время, однако, приближалось к полуночи, и для обычного буднего четверга было вполне нормально, что улица оказалась совершенно пуста – массовые народные гуляния по поводу дня рождения Анны Птицыной, похоже, пока не проводились.

– Можно выдвигаться, – разрешил Саша, вернувшись, – а вот эту шнягу, – сказал он Ване, – неси лучше на плече – будешь похож на строителя с теодолитом.

– Или на моджахеда с базукой.

– Постойте! – всполошилась вдруг Аня.

Ребята остановились.

– Ещё одна гениальная идея? – саркастически усмехнулся Ваня.

• Предыдущая
• 3/107
• Следующая