Сателлит Его Высочества (СИ) - Друзь Вадим - Страница 38

Господин Зигмунд Бекк с осторожностью опустился на стул и машинально потянулся рукой к чашке кофе. Однако попытка ухватиться пальцами за её изящную ручку ему не удалась. Он досадливо сжал губы, но тут же нашел выход из положения: взяв чашку двумя пальцами за бока, без промедления опорожнил этот хрупкий сосуд в рот, осторожно вернул на блюдце и отодвинул — от греха подальше. Подняв глаза на своих новых знакомых, чуть смущенно улыбнулся и прогудел:

— Баловство всё это…

— Да, как-то наша Мари не угадала с прибором… — сочувствующе покачал головой Тони, — но вы не смущайтесь, просто здешняя посуда не приспособлена к вашим, э… превосходным данным. Я думаю, хозяйка сейчас выправит положение.

Хозяйка появилась в сопровождении девушки с вином и добротными глиняными стаканами.

— Вот это то, что надо, — улыбнулся Грей, — Мари, составите нам компанию?

— Нет, мои дорогие, я не буду мешать вашим мужским разговорам, ведь я уверена, что всё разрешится наилучшим образом…

Госпожа Вернер разлила вино по стаканам, незаметно подмигнула Грею и упорхнула на своё обычное место, за стойку.

— Ну, что же, господин Бекк, со знакомством! — все выпили и Макс продолжил, — В нескольких словах Мари уже описала вашу историю, и скажу сразу, что мы вам помочь в состоянии и, в принципе, не против это сделать. Однако нам бы хотелось немного лучше узнать человека, к которому мы проявим участие, что, согласитесь вполне закономерно. Господин Бекк, если вас не затруднит, расскажите нам, откуда вы, чем занимаетесь, чем занимались ранее, и, самое главное, опишите подробней ситуацию, которая привела вас в Альфану. Что посчитаете слишком личным, то рассказывать не обязательно — мы не любопытны, но за любые подробности будем вам признательны. Итак, прошу вас…

Бекк кивнул и, собираясь с мыслями, будто ненароком заглянул в стакан, который продолжал сжимать в ладони.

— О, простите, это мы быстро исправим, — Грей наполнил стаканы и придвинул кувшин ближе к отставному сотнику, — Вы не стесняйтесь, ведь у нас с вами разные точки отсчёта, наполняйте по мере необходимости.

— Благодарю вас. Что до меня, то, как уже было сказано, я отставной сотник из Вольных Драконов. Надеюсь, вам известно, что это за воинство?

Выручая Грея, вмешался Тони:

— Как же, это подразделение из цеха наемников, для которых война лишь источник средств существования. Правда, к чести именно Вольных Драконов будь сказано, они никогда не нарушают данное слово, и если подписали контракт, то бьются насмерть. Хотя уже в следующей военной компании ты со своими теперешними союзниками можешь встретиться лицом к лицу…

— Да, это так. У нас есть свой кодекс чести, и нарушение его карается очень сурово. Я попал к Драконам будучи еще совсем юнцом. Третий сын в семье, отцовская земля в любом случае досталась бы старшим, я тогда не стал дожидаться, пока произойдёт очевидное, и, уведя — каюсь — жеребца с отцовой конюшни, примкнул к Вольному братству. Поначалу был на посылках, после — в оруженосцах у офицеров, а когда подзаработал монет и справил себе достойные оружие и амуницию, стал полноправным «солдатом удачи». Потом было много походов и славных сражений за более чем тридцать лет службы, и поражения были. На то она и удача, чтоб её ловить, да не всегда удачно… У нас в ходу приняты прозвища, так что вряд ли кто вспомнит какого-то Зигмунда Бекка, но многие из теперешних ветеранов посветлеют лицом, а немало из них и побледнеют, если им напомнить имя Зига Фламклинга. Меня так прозвали из-за моего меча: у него было особое лезвие — волнистое, пламевидное…

— Фламберг, — кивнув, вставил Грей.

— Что, простите?

— В моих краях такой меч называют «фламберг» и говорят, что «владеющий пламенным мечом хранит врата рая». Но последнее, конечно же, не более, чем мифология. Простите, что прервал, продолжайте, очень интересно.

— Я взял свой меч с боя, это был очень дорогой для меня трофей, прошагал с ним вместе более двадцати лет, дослужив от рядового мечника до сотника с лихой репутацией, и он ни разу меня не подвёл. И вот теперь он сломан, и я чувствую себя выброшенным на мороз слепым щенком… — Зигмунд Бекк замолчал, справляясь с волнением.

— Как я догадываюсь, после отставки вы ведёте оседлый образ жизни? А позвольте поинтересоваться, где и как давно?

Бывший наёмник кивнул и потянулся к кувшину:

— Да, сейчас я расскажу…

Плеснув в стакан вина и промочив горло, он продолжил:

— Лет десять назад, когда я уже вволю навоевался и скопил вполне прилично деньжат, я встретил одну очень хорошую женщину, мы с ней сошлись, она уговорила меня оставить прежнее ремесло, после чего мы поженились. Она держала трактир у дороги, но я потряс мошной, и из трактира мы сделали большой и весьма доходный постоялый двор. Я ещё лет семь подряжался охранять торговые караваны, и на жизнь нам вполне хватало, да так что грех и жаловаться… Но вот, года три назад, всё как-то переменилось не в лучшую сторону. Соседнее с нашими местами княжество вдруг перекрыло свои кордоны и караванов разом не стало. Не стало не только моего приработка, но и постоялый двор теперь мало кому был нужен. Но не это самое главное, ведь на жизнь нам всё равно хватало… Понимаете, в наших, в общем-то, спокойных местах, как снег на голову, начали появляться чудовища, мерзкие твари, и число их множилось…

— Простите, сотник, — снова вмешался Тони, — а можно точнее: где именно находятся эти самые «ваши места»?

— На северо-востоке Талании, у подножья Кантийских гор, неподалёку от развалин крепости Старк…

Тони многозначительно взглянул на Макса, тот понимающе кивнул в ответ и поспешил подбодрить рассказчика:

— Да, мы слыхали об этих местах, продолжайте, пожалуйста.

— Эти чудовища, а по-другому их и не назовёшь — настолько они не похожи на земных созданий — начали совершать нападения сначала на одиноких путников и охотников, а после и врываться в дома поселян, учиняя там форменную резню. Хорошо ещё, что они не собираются в стаи и не вырезают целые деревни… Многие пытались с ними расправиться, но, по-видимому, это удалось только мне и только однажды, и, главное, — какой ценой…

Голос этого большого и видавшего виды, немолодого, хотя всё ещё могучего человека, дрогнул, кулаки его крепко сжались, но, сумев справиться с собой, он через несколько мгновений продолжил рассказ:

— Против них выходили очень даже неплохие бойцы, и поодиночке, и ватагой, но конец всегда был один: из тех, кто с ними встретился лицом к лицу, никто не вернулся. Но были и другие. Поняв, что в лоб этих тварей не прошибить, они взялись их отслеживать, не вступая в схватку. И вот как раз им-то и удалось узнать, откуда и когда они появляются. Они нашли в горах пещеру, откуда в полнолуние выходят эти монстры. Каждое полнолуние — новый монстр. Они все разные, и по телосложению, и по размерам, но все одинаково отвратные и смертоносные. Отчаянные следопыты даже проникли в пещеру между полнолуниями, но ничего особо примечательного там обнаружить не смогли, разве что большую и толстую каменную плиту в одной из полуобвалившихся ниш пещеры. Плита лежит так, будто её кто-то небрежно бросил поверх каменных обломков, и вся её поверхность изборождена непонятными узорами и рисунками… И более — ничего. Тогда попробовали как-то разрушить эту плиту, били молотами, пытались сколоть долотом — ничто её не берёт. И тяжесть в ней непомерная — как ни старались, даже на самую малость не удалось её сдвинуть с места. А твари, как появлялись, так и продолжают, раз в месяц по штуке…

Он замолчал, заново всё переживая, потом встряхнул головой, разгоняя видения, и спросил:

— Может быть, господа думают, будто я рассказываю сказки, как какой-нибудь ярмарочный зазывала? Мне нечем доказать, что это правда, разве что предъявить на обозрение свежие шрамы на моём теле, да и то, это будет небесспорное доказательство, ведь я мог их получить и при других обстоятельствах…

— Не беспокойтесь об этом, господин сотник, мы верим вам. До нас уже доходили слухи о нечисти в тех краях, но с такими подробностями — ещё ни разу …