На пути к звездам, или Осторожно: девушки с Земли! - Медведева Алена Викторовна - Страница 60

• Предыдущая
• 60/88
• Следующая

У меня наступили такое облегчение, такая радость от возможности насладиться дневным светом, что я даже не протестовала, когда Ирьян, подхватив меня на руки, занес в прибывший за нами икал. С чувством неземного удовлетворения разместившись внутри, обрадовалась предложенному Сеятриком эятерскому бутерброду.

От Сеятрика же мы узнали, что помимо нас на подлете к лагерю выкинуло еще троих эятеров. Им «повезло» попасть в какую-то яму размером с приличный кратер, из которого они два дня выбирались, выкапывая в стене ступени. Так что мы не были единственными пострадавшими. А услышав от побратима о том, что эятерский исследовательский лагерь организован, и у нас будут возможность помыться и теплые удобные кровати, едва сдержалась от порыва броситься ему на шею и расцеловать в обе щеки. Помешал моим намерениям хмурый взгляд Ирьяна, который внимательно наблюдал за нашим с Сеятриком общением. Мы быстро летели к вожделенной цели. Теперь у меня было одно желание – вымыться и заснуть на нормальной кровати в цивилизованных условиях!

Не получилось… Ирьян со свойственным ему рабочим фанатизмом в приказном порядке принудил нас всех проходить какие-то обследования, сдавать кровь и… одним словом, мучил еще долго и основательно. Даже раненому Эльтару не было разрешено отдыхать. В итоге, когда наконец ополоснулась в походном душе и добралась до кровати с твердым намерением залечь в длительную спячку, мгновенно отключилась.

Вопреки моим ожиданиям на Джиале мы провели еще около двух недель. Причиной задержки стало желание Ирьяна что-то обязательно доизучать на этой планете. Причем после доставки нас на Эятру он планировал вернуться сюда и лично контролировать ход исследований, но с чем-то ему требовалось разобраться прямо сейчас. Протестовать и «скрипеть зубами» было бесполезно: умел он быть непреклонным и категоричным.

Так что мы мужественно терпели многочисленные двухнедельные обследования и занимались кто чем. Диана в основном была рядом с внешне совершенно поправившимся Эльтаром, а я – отсыпалась. А еще болтала с Сеятриком о всяких глупостях и попеременно обещала устроить ему по возвращении на корабль мозговой штурм или сеанс психологической разгрузки. Ирьян на все это реагировал неизменно хмурым взглядом, но я решила не обращать на него внимания, оставить все, случившееся между нами, в прошлом. Не оценил он меня, значит – не заслужил!

День отправки на корабль стал настоящим праздником. Настроение было прекрасным, ощущались душевный подъем, желание вернуться в уже полюбившуюся обстановку корабля и даже погрузиться в работу. Так что на этот раз в зону переноса я вошла с предвкушающим ожиданием. И даже тот факт, что позади, обняв за плечи, встал Ирьян, как и рядом с Дианой Эльтар, восприняла философски. Итак, вспышка слепящего света, и – корабль!

Диана

В блок переноса вошла с радостью и облегчением: все же на Джиале я все время нервничала, а «Астартус» воспринимала уже как дом. Боялась, что те неудачные первые впечатления, испытанные при переносе на Джиал, повторятся, но на этот раз мы прошли процедуру и безболезненно, и без вреда для себя и окружающих. Лишь ослепило на мгновение белой вспышкой, а потом, проморгавшись, я заметила улыбчивые лица встречающих нас членов экипажа.

Испытанное облегчение и волна радости так и подталкивали выдохнуть: «Дом, милый дом!» Но я смолчала, лишь обернулась на мгновение к Эльтару, который стоял за мной и обнимал за плечи. Он успокоил меня теплым понимающим взглядом своих загадочных глаз, в которых по-прежнему отражалась Вселенная. И звезды этой Вселенной светили только для меня!

Эльтар чуть подтолкнул меня, поторапливая и направляя в сторону выхода из комнаты переноса. Присутствующие с любопытством поглядывали на нас, но львиная доля интереса досталась даже внешне напряженной парочке наших скандалистов – Даше и Ирьяну. Пока мы вынужденно обитали на Джиале, ожидая, когда Ирьян закончит предварительные исследования, Дарья с нехарактерной лаконичностью, пряча взгляд, рассказала мне об их приключениях на загадочной планете. Особенно странно она поведала о произошедшем возле озера. По моей настоятельной просьбе подруга рассказала обо всем подробно, но старательно обходила эмоциональную окраску ситуации, что натолкнуло меня на мысль о том, что ей обидно и, что очень вероятно, больно об этом вспоминать.

Я слишком хорошо знала Дашу и ее стойкое желание связать свою судьбу с мужчиной только на условиях любви, поэтому сразу поняла, что предложение Ирьяна, высказанное в такой невразумительной форме, ее задело. Это не столько становилось понятным из ее слов, сколько было заметно по судорожным отрывистым движениям, которые возникали, когда она говорила о данном эпизоде. И я ее хорошо понимала. Если бы Эльтар мне не сказал, что любит и именно поэтому хочет связать со мной судьбу, я бы, наверное… Не знаю. Я не могла представить, как тогда поступила бы – слишком это сложное и ответственное решение, – поэтому Дашу осуждать не спешила.

В ее обстоятельствах это, конечно, был спорный выбор, но он легко объяснялся. Надо знать Дашу. Она всегда все пропускала через себя, находилась в эпицентре эмоций, возвышенных и не только чувств. Ей, с детства обделенной родительским вниманием, чтобы жить спокойно и счастливо, необходимо было ощущать любовь близкого человека, осознавать свою необходимость ему. Тем более все это относилось к мужчине, с которым она согласилась бы прожить оставшуюся жизнь.

А сейчас мне стало хорошо заметно, что они стояли вроде бы рядом, но их словно разделяла невидимая стена. Между ними буквально искрило напряжение, и это было понятно всем окружающим. Даша стояла, замерев неподвижной статуей, пока руки Ирьяна лежали на ее плечах, но стоило ему медленно (на мой взгляд, с явной неохотой и сожалением) отвести руки, разорвав их контакт, как она вздохнула с облегчением и быстро вышла из зоны переноса.

Лицо Ирьяна потемнело, он тяжелым взглядом сверлил ее спину. А когда Дарья первым делом подскочила к Сеятрику и, радуясь возвращению, повисла у того на шее, мужчина и вовсе насупился и резко отвернулся. А подруга всего лишь в своей манере поделилась радостью с нашим общим другом, а теперь еще и родственником. Я и сама на мгновение доброжелательно прислонилась к его плечу, делясь с ним счастливой улыбкой, но тут же, вспомнив об этой треклятой эятерской ответственности, отстранилась, подумав о своем новом статусе.

Сейчас моя собственная ситуация была неоднозначной. За две с небольшим недели пребывания на Джиале Эльтар старался не отпускать меня от себя ни на секунду. За Дашей он тоже присматривал, пока Ирьян бегал по своим научным делам и «рыл носом землю», пытаясь выяснить все про этот загадочный источник излучения на планете хаятов. Но все равно приоритет теперь всегда и везде отдавался мне. Эльтар по любому жизненному поводу касался меня, проверял, поела ли, попила ли, нормально ли себя чувствую. Поругался с Ирьяном из-за того, что тот слишком много, по его мнению, выкачал у меня крови на анализы, а после этого заставил отдыхать почти полдня.

Именно тогда, валяясь на походных кроватях после очередного «общения» с овампирившимся Ирьяном, мы с Дашей и рассказали друг другу, как провели первые дни на Джиале до момента нашей опасной и кровопролитной встречи. Брр… До сих пор поджилки тряслись, когда вспоминала стон боли любимого в тот момент, когда в его плечо вошли эти жуткие спицы. Я, когда увидела их в замахнувшихся для удара руках Ирьяна, думала, в то же мгновение помру от страха. А когда заметила кровь, сочащуюся из раны Эльтара, поняла – сама кого-нибудь покалечу от ярости и злости за своего мужчину…

А теперь на корабле мне надо было принять важное решение, определиться с очередным непростым выбором – остаться жить с подругой или последовать за фактически уже мужем в его каюту? Я мучилась, не зная, как поступить: хотелось быть с Эльтаром, но и подругу я в такой сложный для нее момент бросить в одиночестве не могла. Видела и понимала, что очень тяжело ей сейчас, и поддержка моя как никогда раньше необходима. Но Даша… Подруга тоже меня знала давно и данную ситуацию быстро просчитала. А ее здоровый прагматизм проявился в полной мере, когда она, склонившись ближе, тихо сказала:

• Предыдущая
• 60/88
• Следующая