Приключения Арбузика и Бебешки. Сокрушение «несокрушимых» - Скобелев Эдуард Мартинович - Страница 25

• Предыдущая
• 25/38
• Следующая

– Мне это недоступно, – признался Сэтэн, не расположенный к философским рассуждениям высшего порядка. – Пожалуй, я хищен и кровожаден и никогда не достигну того уровня знания, когда весь мир открывается душе столь же просто и бесхитростно, как взору – цветущий сад… Меня интересует другое. Почему я, могущественный, способный колебать десятки государств и режимов, почему я сейчас беззащитен перед своим более слабым противником? В чём моя слабость и в чём его сила?

Профессор Чертанов усмехнулся.

– Высшая справедливость – это воля Природы. Тебе не дано понять это, связанное с тайной жизни и смерти. Как слепец от рождения не может вообразить подлинных красок и причудливых форм мира, так и нравственный урод не может постичь связей, которые он отверг… Всё себялюбивое без меры пронизано подлостью и насилием, круг его интересов исключает многообразие жизни, в нём нет истинного знания, нет источника радости, которая сама возобновляла бы себя… Твой противник исходит из справедливости, тогда как ты защищаешь несправедливость. И вот, сильный, ты неизбежно проиграешь более «слабому», потому что полнота мира принадлежит только справедливому. И ещё потому, что подлинная сила – это сила чести и справедливости, всё остальное – иллюзия и палка и преобладание иллюзии и палки…

Сэтэн вдруг почувствовал в себе нестерпимую и едкую, как желчь, злобу: мозг мертвеца отвергает его права на преобладание и торжество, он никогда и ничем не поможет, потому что он враждебен его интересам! Так зачем тратить миллионы на поддержание этого мозга? Зачем терять время в этой зловещей комнате с её зловещим сиянием потустороннего мира?

«Пропади всё пропадом!» Сэтэн выхватил из кармана миниатюрный пистолет с пулями, способными пробить толстую броню. Не целясь, выстрелил в экран.

Осколки стекла миновали его. Экран погас. Запищали тревожно датчики, сообщая о повреждении, замигали аварийные красные лампы. Странно, неправдоподобно странно прозвучал в этом взбудораженном помехами пространстве насмешливый голос мёртвого профессора Чертанова:

– Ну, вот и расплатились! Я знал, что ты это сделаешь. И я хотел этого, потому что устал служить твоим гнусным расчётам! Не пройдёт и трёх минут, как мой мозг окончательно и навсегда угаснет. Я не сожалею об этом. Мне противно думать о негодяях, подобных тебе, которые всю жизнь преследуют коварные цели, не подозревая о том, что эти цели отрицают себя: их достижение даёт совершенно иной результат, нежели тот, на который рассчитывали. Великая Природа, прародительница Мировой Жизни, знавала куда более совершенных героев и куда более ловких проходимцев – она выработала свой метод обуздания всех опасных претензий: негодяй чем ближе к своей цели, тем дальше от неё. Человек же совершенный всегда у цели, как бы ни был разлучён с ней…

Сэтэн выстрелил ещё раз, ощущая своё одиночество и едкую, как кислота, тоску. Выть хотелось, поднять голову и выть…

Ракетный корабль ещё раз на большой высоте прошёл над Международной Океанской Лабораторией.

– Что будем делать? – спросил Бебешка.

– Надо связаться по рации с Сэтэном и предложить ему сдаться, – сказал Арбузик. – Мы должны как-либо узнать о судьбе Чиха. Скорее всего, придётся идти на штурм.

– Лаборатория располагает системой, позволяющей без особых трудностей сбить любой летающий объект, – сказал капитан Сакс. – Мы не должны рисковать, имея в виду, что боевые возможности Сэтэна тают с каждой минутой.

– Что же ты предлагаешь?

– Я отомщу свирепому и лживому боссу, – сказал капитан. – Сейчас я выйду на совершенно секретный канал связи со своими сослуживцами. Надеюсь, они не забыли меня. Это не искусственники, в них должны жить нормальные человеческие чувства. Я им всё объясню. Если они помогут, мы легко овладеем этой громадной посудиной. Если не помогут, тогда я без сожалений буду уничтожать прислужников Сэтэна. Справедливость требует, чтобы Сэтэн и его подручные ответили за свои преступления.

– Действуй! – одобрил Арбузик. – Но помни: лучше, если всё обойдётся миром.

Капитан Сакс быстро вышел на нужную волну.

– Говорит капитан Сакс!.. Ты узнал меня по голосу? Спасибо, дружище!.. Неужели ты без стыда повторяешь эту ахинею?.. Созови немедля всех наших, кто мне верит, и передай от меня: Сэтэн зашёл слишком далеко в своём желании покорить весь мир и подчинить его произволу искусственных людей! Я не хочу, чтобы я и мои друзья погибли в пламени, которое готов зажечь Сэтэн! Он безумец, почему люди должны погибать от прихотей безумца?..

Разговор был недолгий, но прямой и откровенный. Верные капитану люди сообщили, что на плавучей базе происходят странные события. Распространился слух, что босс замуровал заживо всю шайку своих прихлебателей. Началось брожение среди гомункулусов. Они отказываются от службы и впадают то в истерику, то в меланхолию. Многие из них кончают самоубийством, что является первым свидетельством глубокого недуга и осознания неполноценности. Поговаривают, что иные из гомункулусов замышляют взорвать плавучую базу. Отказались выполнить приказ Сэтэна пилоты сверхсекретного ангара 38, они посажены в тюрьму, доступа к ним нет. Говорят, перед мятежом их навещал какой-то дух.

– Всё поняли? – спросил Арбузик.

– Нет, не всё, – признался капитан Сакс.

– Если я верно понял услышанное, мы можем сделать три важнейших вывода. Во-первых: преступный Сэтэн действительно, намеревался сбросить атомную бомбу на ракетный корабль и наши позиции. У него не получилось, потому что с пилотами плотно поработал наш милый Чих. Во-вторых, Чиха, по всей видимости, заманили в ловушку. С какой стати Сэтэн стал бы обрекать на гибель своих компаньонов по преступным замыслам? В-третьих, необходимо как можно скорее воспользоваться критическим положением на плавучей базе. Ясно, если Сэтэну как-либо удастся восстановить порядок, хотя бы на короткое время, тогда мы действительно нарвёмся на прицельный залп. Кровопролития будет не избежать.

Все согласились с рассудительным Арбузиком. Капитан Сакс вновь связался со своими друзьями и передал им просьбу – подготовить площадку для посадки ракетного корабля и воспрепятствовать его возможному обстрелу. Ему обещали всё это, клятвенно заверив в солидарности.

– А если провокация? Если нам готовят мышеловку? Ведь мы обязаны продумать и такой вариант. Ты же сам не раз повторял: нельзя действовать только на основании эмоций, – сказал Бебешка.

– Больших гарантий мы уже не получим, – настаивал на своём мнении Арбузик. – Главное сейчас – посадить ракетный корабль. В ближнем бою у нас больше шансов. Надо разобраться в обстановке конкретно.

– Я знаю людей, с которыми говорил, – добавил капитан Сакс. – Я исключаю провокацию. Однако даже если это провокация, мы должны использовать полученный шанс. Три пушки, которыми мы располагаем, пулемёт и ракеты – грозная сила!..

Как оказалось, все радиопереговоры – на всех волнах – в радиусе до ста километров от Международной Океанской Лаборатории тщательно контролировались суперсекретной разведывательной командой, о которой ничего не знал даже «штаб миротворческих действий».

Правда, старшему этой команды не удалось своевременно связаться с Сэтэном: телефон в кабинете не отвечал, а вызвать его из комнаты, где он беседовал с мозгом профессора Чертанова, мог только сигнал общей тревоги. Разумеется, старший разведывательной команды, как всякий раб, был труслив и посчитал опасным для себя подать сигнал тревоги – вдруг босс не одобрил бы его действий?

Когда же, после роковых выстрелов в живой мозг профессора Чертанова, Сэтэн возвратился в свой кабинет и схватил пищавшую трубку самого секретного телефона, было поздно: ракетный корабль уже завис над металлической палубой, производя посадку.

Тем не менее взбешённый Сэтэн успел отдать необходимое приказание: в ракетный корабль было выпущено несколько самонаводящихся снарядов огромной разрушительной силы.

• Предыдущая
• 25/38
• Следующая