Ловля на кружки - Акимов Александр Георгиевич - Страница 21

В практике, пожалуй, любого кружочника встречаются так называемые двойные перевертки, когда кружок, оказавшись белой стороной вверху, от повторного рывка хищника занимает вновь исходное положение, то есть красной стороной вверх. Происходит подобное явление, надо полагать, от набухания витков шнура на диске, в результате чего свободный конец лески, опущенный в воду, после первой хватки не всегда освобождается. Голодная и потому менее осторожная рыба вынуждена для свободы своих действий дергать снасть вторично, отчего диск переворачивается на исходную позицию. В моей практике было несколько подобных забавных случаев, но один из них мне запомнился особо.

…Утро очередного дня начала августа 1982 г. выдалось серенькое, хотя тихое и сухое. Подходил к концу мой отпуск, проведенный на берегу Чернушки, а рывка хорошей рыбы я так за три недели и не ощутил. И вот сегодня — то же самое: кружки изломанной линией выстроились вдоль бровки затопленного коряжистого оврага, не подавая никаких надежд на то, что там, в глубине, соблазнится моими выдержанными в садке в течение двух дней плотвицами сытый, разомлевший судак. И одно дело, если бы переверток вообще не случалось (тут уж, как говорится, ничего не попишешь — просто нет клева), другая ситуация, когда он все же изредка переворачивает, да только и всего: живца изрежет и плюнет. «Вон, опять перевернул — прервал я свои невеселые мысли, — ну и что? Хотя, нет — мотает, кажется. Потащил! Это уже кое- что. Однако хорош! Килограмма на два, а то и более потянет. С почином, значит!»

Приподнявшееся было настроение через некоторое время вновь сменяется унынием. Начинаю оглядываться по сторонам, чтобы хоть как-то отвлечься, надеясь обнаружить на водоеме нечто интересное. А время на часах подходит к одиннадцати. Надо плыть к биваку — теперь уж клева все равно не будет.

На шуточных картинках в рассказах о рыболовах-неудачниках бесклевье изображают или стрекозой, усевшейся на поплавок, или паутиной, протянутой между концом удилища и свисающей леской. Мое бесклевье выразилось куда более экзотично: в виде табунка очень мелких, но чрезвычайно шустрых чаек- крачек, разместившихся передохнуть на красных сторонах моих кружков. Кыш-ш-ш, проклятые, вас только мне не доставало! Однако наглые птицы нисколько не обращали внимания на угрожающие взмахи руками, преспокойно продолжали свое занятие. Моему долготерпению пришел конец, и, направив лодку в сторону непрошеных гостей, я вдруг обратил внимание На крайний диск, неспешно удаляющийся от всей партий, хотя и в рабочем положении. Остановился. Поплыл в другую сторону, слегка покачиваясь. Снова замер Ясно, что живец так резво никогда не водит, тем более — мелкая плотва. Видно, какой-нибудь недомерок вцепился и решил поиграться. Ho, очутившись рядом с кружком, я сразу заметил отсутствие на желобке витков — шнур был полностью размотан. Значит, пока гонял крачек, упустил перевертку! Хорошо еще, что добыча сама засеклась. Выбрав слабину, подсек. Вроде бы ничего, приличная особь, упирается, как положено солидной рыбе — без суетной горячки. Подтащил к лодке и… обомлел: из глубины на леске спокойно, без рывков вышла щука кило за 3 весом, а у меня поводок стоит сечением 0,3 мм. Батеньки мои! Что делать?! Вижу, разворачивается боком, сейчас мотнет головой и — поминай, как звали! Почти не сдерживая шнура, пускаю опять в глубину. Иди, милая! На малейшую потяжку отвечаю незамедлительным стравливанием. Точно не припомню, сколько раз я подтягивал ее к борту и вновь отпускал, пока, наконец, убедившись в окончательной безропотности щуки, подсачеком не водворил ее в лодку.

На затопленных грядах стайки судаков жируют практически весь сезон открытой воды, удаляясь в глубину лишь на время, в пору особо неблагоприятных метеорологических условий или иных причин. При ловле на кружки в подобных местах ввиду малой глубины (в водохранилищах затопленные гряды находятся порой под 3- и даже 2-метровым слоем воды) нужно соблюдать крайнюю тишину при передвижении на лодке: на самой тоне не плюхать веслами, не стучать сапогами по днищу ковчега, даже когда произошел досадный сход рыбы, и главное — распустив кружки, сам охотник должен удалиться в сторону от избранного участка, но, разумеется, не на такое расстояние, чтобы в случае перевертки нестись, как угорелому, носом вперед, ежесекундно оглядываясь через плечо с безумным взором.

Для начинающего кружочника такие бугры — сущая находка. Постановка кружков и их выборка по окончании тони не отнимают много времени, так как рабочий спуск в основном становится 2–3, редко — 4 м, а наличие здесь постоянных стаек средних судаков украшает гоньбу снастей довольно частыми перевертками — как раз то, что и нужно новичку. При интенсивном клеве после пяти-шести переверток наступает длительное затишье, продолжающееся иной раз 2–3 часа. Я полагаю, что судаки в конце концов, напуганные движущейся туда-сюда тенью лодки и некоторым нарушением спокойствия в их тихом мире, переходят на ближайший, но уже более глубокий участок. В таком случае разумнее всего будет удалиться на другие известные тони и не пытаться в прежнем месте нащупать стаю, ибо, успокоившись из-за отсутствия раздражающих факторов, она снова спустя время займет излюбленный бугор и вновь порадует осторожно возвратившегося рыболова парой-тройкой поклевок. Замечательно, что в подобных местах в период жора можно ловить судака в течение всего дня, чего никак нельзя сказать о ловле на глубоких руслах и оврагах.

В защиту последних участков хочу все же сказать, что там в большинстве случаев ловится крупная рыба, предпочитающая значительную толщу воды над собой и более холодную воду. На отмелях же поймать хорошего судака доводится не столь часто, там больше хозяйничают стайки особей весом до килограмма, поэтому живец, применяемый при уженье на грядах, не должен превышать 40–50 г. Для крупного, порядка 3 кг, судака оптимальным живцом в первую очередь является крупный пескарь, за неимением его — плотва граммов 50–70 весом, но уж если ожидается поимка очень крупных особей — порядка полупуда, ставят узкотелых рыб длиной до 150–170 мм, а подчас и свыше того. Разумеется, подобные судаки для почитателя подмосковных вод в большинстве случаев остаются только в мечтах, но хочу сказать, что о применяемых указанного размера наживках я слышал от местных рыбаков озера Волге, находящегося в верхнем течении одноименной с ним великой реки.

На глубинах судак в период летнего жора, да, впрочем, и во все другое время открытой воды, начинает активно клевать с наступлением рассвета и часов до 6 утра. Это относится именно к первой половине лета. В дальнейшем с сокращением светлого времени суток (конец сентября) окончание клева смещается в сторону уже полудня. Однако, я полагаю, многим кружочникам доводилось выуживать его и в 8, и в 10 часов, и даже в полдень, когда по водоему ходит свежая волна. Вечером ловля производится на закате до наступления полной темноты. При этом фронт кружков должен располагаться между долго не гаснущей зарей и рыболовом, поскольку так они будут лучше видны на фоне зеркальной поверхности воды.

Вечерний клев судака протекает менее активно, нежели утренний, и, как правило, на глубинах. В тихую погоду кружки отчетливо видны, но стоит появиться малейшей ряби, как они сразу же сливаются с поверхностью воды, обнаруживая себя лишь одиноко торчащими мачтами. В этом случае хорошую службу сослужит бинокль, или, в крайнем случае, монокуляр.

В процессе вечерней ловли необходимо зорко следить за снастями, время от времени пересчитывая их, так как, зазевавшись, можно упустить момент перевертки, и тогда севший на крючок судак далеко утащит кружок куда-нибудь в темный участок водоема, а там или заведет в коряги, или, в лучшем случае, оставшись на чистом дне, просидит втихомолку до утра, и, наконец, достанется первому встречному счастливчику. Тем более бессмысленно оставлять распущенные снасти на ночь, поставив их на якоря, поскольку можно лишиться одного или даже нескольких кружков. Любая самозасеченная рыба, не контролируемая рыболовом, всегда стремится уйти, если это ей позволяет снасть, в любое укрытие и особенно в коряги, где, запутав лесу и не сумев сойти с крючка, пропадает и для рыболова и для жизни.