Невеста Темного Дракона - Пашнина Ольга Олеговна - Страница 57

• Предыдущая
• 57/63
• Следующая

— Ты можешь как-то помочь моему мужу? Может, знаешь способ?

Он покачал головой:

— Нет такого способа, Элла. Эту болезнь лечить не умеют, а сон, наколдованный Меридией, может снять только ее кровь. Никаких других способов нет.

— И что, все? Мой муж умрет?

— Не знаю. Элла, ты сделала правильный выбор. Ты не дала мести Меридии снова уничтожить все вокруг. Я в тебе не сомневался.

— И что ты теперь будешь делать?

— Пойду разыщу жену. — Он грустно усмехнулся. — Твоя история напомнила мне, как важно ценить того, кого любишь больше всех на свете.

— Моя история? — прошептала я.

Ник будто не слышал.

— Пока, Элла. Удачи вам с сыном.

Он уходил куда-то в лес, в сторону от города. Я долго смотрела в спину Нику, но вот его фигура окончательно растворилась во тьме и я обнаружила, что ноги сильно дрожат.

Стоять я больше не могла. И, упав на песок, даже не ревела. Выла от безысходности. И от того, что осталась совсем одна.

— Эльчонок… Эльчонок, проснись!

— Тхэш, отстань, — простонала я.

— Элька, хватит, я больше не дам тебе лежать! — Наг выглядел рассерженным. — Малкольм по тебе скучает. Ты похудела. У тебя на голове колтун. А еще твоя мать сводит меня с ума. Почему она считает, что готовит лучше меня?! Детка, встань и влейся в нашу жизнь.

Он распахнул шторы и впустил в комнату яркий солнечный свет. Пришлось подняться, потому что только в положении сидя он не бил в глаза.

— У меня скоро день рождения, — сказала я, сама не зная зачем.

— И что бы ты хотела в подарок?

— Сдохнуть.

Тхэш скептически посмотрел на меня.

— Знаешь, я был о тебе лучшего мнения. Думал, ты любишь сына и родителей, брата и сестер. А ты лежишь тут, закрывшись от всего мира, невесть сколько. И выглядишь совершенно жалкой.

— Мне плевать. — Я упала обратно и попыталась залезть под одеяло. — Что мне теперь, изображать леди из высшего общества? Может, еще с Советом парочкой слов перекинуться? На какой день они назначили казнь моего мужа?

Мой вопрос, заданный с нескрываемой яростью в голосе, Тхэша застал врасплох.

— Через три недели.

— Ровно?

Наг только вздохнул.

— Они что, издеваются?! — закричала я.

Рыс где-то внизу возмущенно мяукнул. Кажется, я его разбудила.

— В мой день рождения? Они собираются убить моего мужа в мой день рождения?! Превратить его в огромную статую и поставить в моем внутреннем дворе? Тхэш, найди, где делают отбивные из драконов, и я сдам туда весь демонов Совет! Какого демона было спасать этот мир, если в нем все равно творится какой-то бред?!

Наг прекрасно знал, что бывает, если я начинаю орать. Минут двадцать крика, минут тридцать слез и болезненный неспокойный сон. А на следующий день все сначала, с той лишь разницей, что попеременно приходит то мама, уговаривая поесть, то папа, уговаривая поиграть с Малкольмом и Эдом.

Пошли все в Расщелину! Я хочу спать! Я хочу спать сутками!

Я хочу видеть во сне Ладона.

— С-с-сволочи, — пробормотала я. — Вы настолько меня ненавидите, что готовы сдохнуть, но уколоть побольнее.

Настенные часы пробили два часа дня. Отец обычно в это время обедает, а мама гуляет с малышами; мужчины из деревни построили нам чудесный ледяной городок. Тхэш готовит детский обед. В замке почти никого и меня никто не заметит.

Впервые за последние месяцы я решилась пойти к Ладону. Я не видела его с самого возвращения из Верхнего.

В зеркало смотреться не стала. Какая разница, как я выгляжу? Он, демоны его подери, спит. И даже не помнит меня. И я не знаю, что сказать. И страшно боюсь, что он вдруг… вдруг очнется и скажет, что никогда меня не простит за эту сожженную книгу.

У входа в зал, где находился Ладон, никого не было. Я взялась за ручку, но открыть дверь не сумела. Нет, сил хватило, но не решимости. Так и стояла около нее, прокручивая в памяти все события последнего времени. Пока не услышала осторожные шаги.

— Милая…

Это был папа.

— Привет, — сказала я. — А я вот тут…

— Понимаю. Как ты себя чувствуешь?

— Паршиво. Но жить буду.

— Не сомневаюсь. — Он слегка улыбнулся. — Ты сильная девочка. Но нужно постараться, Элла. Малкольму нужна мама. Ты ведь помнишь, как нам было плохо, пока не появилась Блейк?

— Она сразу стала мне мамой. Почти с первого дня.

— Я к тому, что Малкольму нужна мать. Такая, как ты. Мы ему семью не заменим. Он теряет отца, Эльчонок, не давай ему потерять маму.

Я кивнула, опустив голову. Вдруг стало стыдно, как в детстве, когда отец отчитывал за прогулы или слишком позднее возвращение.

— Попробую. Но я не знаю, что делать. И как жить, тоже не знаю.

— Не волнуйся, я тебе подскажу. Хочешь зайти к нему?

Я покачала головой. При мысли, что придется заходить к Ладону на глазах отца, начинали дрожать коленки.

— Тогда идем. Ты примешь душ, причешешься, наденешь красивое платье. Потом хорошо позавтракаешь и отдохнешь в зимнем саду с мамой, сыном и братом. Ладно?

— Хорошо. Попробую.

Душ не помог. Тугой высокий хвост, который я заплела, тоже. А уж реплика отца и вовсе добила:

— Ты единственная девушка на моей памяти, которая не меняла прическу с того момента, как у нее появились волосы. Твоя мать меняет стрижку каждый сезон. Только цвет не меняет, потому что я пригрозил, что разведусь с ней. И тогда придется делить нашу библиотеку, а она вложила в нее кучу денег.

— Ты никогда с ней не разведешься, — буркнула я.

Платье висело на мне, как на вешалке. Похоже, и правда стоит набрать пару килограммов.

— Лучше десяток, — заметил папа.

Я вздрогнула; оказывается, сказала это вслух.

— Но ты права. С твоей матерью я не разведусь никогда. Кем бы ты выросла, если бы не она?

— Да, я помню. Ты завязывал мне хвостики бечевкой!

Отец фыркнул. Он валялся на кровати прямо в ботинках и наблюдал за моим преображением. Только после его одобрительного кивка я отправилась в зимний сад, куда мне уже принесли завтрак и… сына.

Мне в первый миг показалось, что я не знаю, что делать с Малкольмом. Он лез ласкаться и играть, а я едва держала его на руках. И только мама спасла положение.

— Так, родной, дадим маме поесть.

И забрала Малкольма.

— Съешь весь суп, это мое единственное условие. Остальное — как пожелаешь. Суп легкий, но полезный. Эльчонок, как ты?

— Нормально.

Мне вдруг стало остро не хватать общения.

— Асбьерн прилетал? Письма присылал?

— Ты не хотела никого видеть, помнишь? Вся почта на твоем столе, там настоящая гора. Тхэш разгребает ее в свободное время, но ему явно недостает таланта.

— Я разберусь с этим, — сама не ожидая, сказала я.

— Что? — Мама, казалось, не расслышала.

— Немного посижу и разберу все документы. Скажи Тхэшу, чтобы зашел, у меня есть поручения.

— Я рада, что ты больше не лежишь. Кстати, Эд просит котенка. Как думаешь, твой отец не убьет меня, если я попрошу для Эда собственного котенка?

— Шашлыка не отдам.

Мне вдруг стало страшно, что выросшего черного котенка, который теперь не отходил от Ладона, заберут.

— О нет, он и сам от вас никуда. Я подумываю о маленьком сереньком котенке. Такого у нас еще не было.

— Мам, ты извини, я пойду.

Тарелка супа была пуста, а мой порыв к общению благополучно закончился. Я хотела остаться одна и немного подумать обо всем, что происходило.

Кабинет действительно оказался завален. Бумагами, письмами, посылками. Чтобы разобрать все это, уйдет несколько дней. Но торопиться мне некуда, времени много. Постепенно разберу все, приведу в порядок, чтобы следующему правителю Плато, кем бы он ни был, было хоть немного, но проще.

Когда я вернулась из Верхнего, мама едва не упала в обморок от моего вида. А потом, когда Тхэш сказал, что Асбьерн больше не может сдерживать Совет, в обморок упала я. И провалялась в постели довольно долго.

Но мозги у меня не отключались. И я четко понимала: едва Ладон превратится в статую во дворе, будет жарко. Меня здесь терпят только из-за него. За исключением Асбьерна — тот, похоже, проникся. Но этого недостаточно. Я никогда не была в Драконьем городе, не была одной из них, не участвовала в войне. Я была чужой и молодой. Драконы никогда не приняли бы меня, а одобрение драконов равно одобрению всего Плато.

• Предыдущая
• 57/63
• Следующая