Проклятый (СИ) - Завгородняя Анна - Страница 23

Я положила руку на спину жеребца, погладила его шею.

— Олав вернулся, — ответила я.

В глазах Гуннара мелькнул отблеск радости.

— И Трор вместе с ним, — закончила я.

Отец замер.

— Что?

— Да, — подтвердила я.

Гуннар опустил голову, задумавшись. Я тем временем забрала из его рук поводья и отвела Гордеца в конюшню, где распрягла и насыпала свежего сена в кормушку, после чего вернулась к отцу.

— Все слуги в доме, — объяснила я свои действия Гуннару.

— Пойдем, — сказал он и направился к крыльцу. Я засеменила за ним.

— Отец, — я догнала его у самых дверей и положила свою руку ему на плечо, — Мне кажется, он знает о том, что Коннор посвятил тебя в свои планы, относительно него.

Гуннар обернулся.

— С чего ты решила? — спросил он.

— Я думаю, он каким-то образом догадался сам.

Послышался вздох и Гуннар, решительно распахнув дверь, переступил порог собственного дома.

— Это плохо, — расслышала я его голос, перед тем, как он вошел в большой зал. Я проскользнула вслед за ним и встала за спиной.

— Отец! — услышала я радостный вскрик Олава и, мгновение спустя брат уже обнимал Гуннара, а я отошла на шаг, чтобы не мешать.

— Долго же тебя не было, — проговорил Гуннар и отстранившись стал смотреть на сына, подмечая изменения, произошедшие в нем за то время, что тот провел в походе. Гуннар заметил, что Олав возмужал и кажется, даже словно стал выше ростом. Его широкие плечи были гордо расправлены, на загорелых руках перекатывались тугие узлы мышц.

— Ты стал настоящим воином, — сказал отец и улыбнулся, — Наверное, я был не прав, убеждая тебя в том, что набеги и ратное дело не для тебя.

— Я рад, что ты, наконец, признал это, — засмеялся Олав.

— Твой сын храбро сражался, — услышала я голос Трора. Воин встал из-за стола и приближался к нам, — Я благодарен тебе за такого сына, Гуннар. Ведь, если бы не он, возможно, мне не довелось бы сейчас стоять здесь перед тобой и твоей прекрасной дочерью, — взгляд Трора, колючий и цепкий перекинулся на меня, вызвав дрожь страха в моих подкосившихся коленях. Я судорожно сглотнула.

— Теперь Олав принадлежит к моей дружине, — Трор остановился напротив отца с вызовом глядя ему в лицо, — Теперь он мой человек…

— Я рад, — кивнул Гуннар, — Что Олав будет ходить под одним парусом со столь славным воином, как ты, Трор.

Тот медленно кивнул. Темные глаза сузились, превратившись в тонкие щели. Я видела, что он ни на йоту не верит словам моего отца, но сейчас Трор не собирался выяснять правду. Возможно, из-за Олава, с которым действительно стал дружен, а возможно, просто не хотел портить своим людям праздник.

— Я надеюсь, завтра мы переговорим по поводу свадьбы, — сказал отцу Трор, — А то я слышал какие-то нелепые слухи среди ваших слуг.

Гуннар нахмурился. А я внутренне сжалась от недоброго предчувствия беды, которую обещали злые глаза обманутого воина.

— Хорошо, — отец сделал вид, что все в порядке, хотя в глубине его глаз я заметила искру волнения, но он старательно делал вид, что контролирует ситуацию, — Завтра все обсудим, а пока, давайте отдыхать и веселится. И я очень надеюсь услышать ваши рассказы о походе и о тех битвах, что вскоре будут восхвалять певцы в своих песнях.

— Да, — Кивнул Трор и направился обратно к столу, — Особенно петь будут о подвигах нашего короля! — добавил он, то ли с сарказмом, то ли неудачно пошутив.

— Давай, займись рабами, — толкнул меня в бок Гуннар, — Ты ведь хозяйка, не стой столбом у дверей. Видишь, — он указал на ближайший к нам стол с воинами Трора, — У них закончилась выпивка, а рабыни, словно не замечают этого.

— Да, отец, — только и ответила я и поспешил распекать нерадивых слуг, мысленно благодаря богов за небольшую отсрочку, что дал нам Трор. А еще я знала, что завтра он не будет таким добрым и этого завтра я уже этим вечером ждала с ужасом.

В темной комнате горела одинокая свеча. Высокое пламя то разгоралось с силой, то, словно угасая, почти исчезало, и тогда помещение окутывала тьма, густая, непроглядная, будто там царила сама ночь. Напротив окна на длинной кровати лежал человек. У его изголовья, склонив голову, сидел мужчина. Иногда он поднимал глаза и смотрел на лежащего, затем вздыхал и снова ронял голову на руки, забываясь в коротком сне. Когда свеча полностью догорела и остался только крошечный огарок, мужчина встрепенулся и оглядевшись встал. Приблизившись к столу, он взял очередную свечу и зажег ее от огарка. В тот же миг двери медленно открылись и на пороге, освещенный со спины, появился высокий мужчина. Он замер, вглядываясь в темноту комнаты, а затем перешагнул через порог.

— Коннор? — позвал он.

Лежащий на кровати слабо пошевелился. Мужчина со свечой сделал шаг навстречу вошедшему.

— Помоги мне сесть, — позвал король своего лекаря. Тот поспешно укрепил свечу вместо сгоревшей и приблизился к Коннору, приподнял его, поправив подушки и усадил.

— Плохо выглядишь, — сказал вошедший.

Коннор сипло рассмеялся.

— Я выкарабкаюсь! — голос короля был похож на хриплое карканье голодной вороны.

Мужчина переглянулся с лекарем. Тот отвел равнодушный взгляд.

— Его рана начала гноиться, — сказал лекарь.

Коннор слабо улыбнулся, жестом приказывая обоим сесть.

— Да, Трор все-таки достал меня тогда, — произнес король, — Я был неосмотрителен и запустил рану, нанесенную им в том проклятом поединке, и вот теперь расплачиваюсь за это.

Лекарь отошел к столу, а воин сел рядом со своим повелителем.

— Я только что из Зала Советов, — сказал он тихо, — Вожди недовольны. Не все, конечно, осмеливаются высказать свое недовольство вслух, но есть уже и такие, которые пытаются протестовать.

Коннор слабо кивнул.

— Крысы, — бросил он едва слышно, — Они думают, что мне конец, но они все глубоко ошибаются. Что там говорят о Троре, Хольми?

Мужчина хмыкнул.

— После твоей смерти они предлагают послать за Трором и предложить ему стать королем.

Коннор рассмеялся. Смех получился рокочущий, вязкий и почти сразу перешел в кашель.

— Удивительное согласие, не находишь, — сказал король, откашлявшись и добавил, — Никому нельзя доверять.

Хольми поднял глаза на своего повелителя. Во взгляде застыл вопрос и Коннор поспешно произнес:

— Да. Даже тебе, Хольми, я не могу довериться полностью. Но ты еще можешь мне помочь. Как видишь, я не тороплюсь отправиться в мир иной, но и сам не могу решить свою проблему, поэтому мне снова придется прибегнуть к чужой помощи.

Хольми увидел, как лекарь поспешно покинул комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Он определенно не хотел слышать того, что сейчас скажет ему король. Что ж, подумал Хольми, возможно, это правильное решение в его случае. Меньше знаешь, дольше проживешь! Тонкая усмешка легла на его губы. Он склонился ближе к лицу короля, чей голос стал очень слаб.

— Найди Трора но не убивай его, — прошептал король, — Убери того, кто ему дорог. Пусть он испытает муки отчаяния. Пусть ему будет больно, а потом появлюсь я. Этот лекарь сделает все, чтобы я поднялся на ноги, уж я об этом позабочусь. А Трор… С ним самим я разберусь самостоятельно! Я оставлю для себя возможность расквитаться с ним.

Хольми отодвинулся и нахмурил брови.

— Почему ты так упорно желаешь его смерти? — спросил он и тут же удивился собственной наглости. Конечно же, понимал он, король никогда не ответил на этот вопрос и Хольми оказался прав.

— Не думаю, что ты захочешь узнать причину, — проговорил почти шепотом Коннор, — Он мешает мне — это мой ответ. Убей его и принеси мне его голову, и я дам тебе за это все, что только пожелаешь.

Хольми поднялся на ноги. Отошел от кровати короля и ударил кулаком в двери, давая понять таким образом лекарю, что тот может возвращаться. Вошедший прошел мимо, даже не взглянув в сторону Хольми и снова занял свое место у изголовья короля. Хольми бросил взгляд на фигуру, укрытую одеялами и уже занес над порогом обутую в сапог ногу, как услышал голос Коннора.