Путешествие в Египет - Дюма Александр - Страница 43
- Предыдущая
- 43/69
- Следующая
При выходе из этого Эдема мы увидели Мухаммеда и Абдуллу, оживленно беседующих с садовником. Едва тот заметил нас, как тотчас же приветствовал нас по-французски:
- Здравствуйте, друзья.
Эти два слова прозвучали как далекое и сладостное эхо нашей родины. Мы поторопились ответить ему на том же языке, но увы! Все познания бедного садовника ограничивались двумя словами. Это был казак, принимавший участие в 1814 году во взятии Парижа; тогда-то он и выучил несколько французских фраз, которые успел уже забыть, кроме двух торжественных слов, коими он нас и приветствовал; вернувшись в Россию, его господин, весьма набожный христианин-грек, отправил его в Синайский монастырь, где он и находится уже десяток лет.
Тем временем быстро опускалась ночь, мы вернулись через железные ворота, защищавшие монастырь с этой стороны от нападений арабов, и впервые за долгое время спали спокойно, не опасаясь ни змей, ни зловещих концертов шакалов и гиен.
На следующее утро мы встали чуть свет, нам предстояло подняться на гору Синай и посетить все святые места, связанные с именем Моисея.
И вот в сопровождении одного из святых отцов, пожелавшего послужить нам проводником, мы направились не к двери, а к окну и уселись, как и накануне, на перекладину; ворот стал медленно раскручиваться в обратную сторону, и через пять минут мы все четверо уже стояли внизу у стены. Веревка тотчас пришла в движение и, исчезнув в окне, вновь прервала всякую связь между монастырем и пустыней. Гора Хорив - сравнительно небольшая, но если смотреть на нее с равнины, то она закрывает собой вершину Синая. Мы двигались по неглубокому ущелью, выложенному большими прямоугольными плитами, их принесли сюда монахи; в прежние времена из этих плит была сооружена лестница, по которой поднимались на самую вершину святой горы. Сейчас эта лестница разрушена дождевыми потоками, низвергающимися сверху в ненастные дни, и камнями, время от времени падающими с горы в долину. Пройдя примерно треть пути и достигнув дороги, ведущей от горы Хорив на гору Синай, прямо на лестнице перед вамп возникает дверь в форме арки, а на ее каменном своде начертай крест; с ним связана легенда, почитаемая монахами. Согласно легенде, один еврей отправился из монастыря на гору Синай, но, когда он дошел до этого места, путь ему преградил железный крест, и, в какую бы сторону он ни пытался идти, крест упорно вырастал перед ним; испуганный этим чудом, еврей упал на колени, моля сопровождавшего его монаха окрестить его. Святая церемония состоялась здесь же; воду взяли из ущелья.
Это чудо породило обычай, ныне забытый. В былые времена монахи непременно молились у этой двери, а паломники, прежде чем двигаться дальше и попирать ногами гору, к которой Моисей осмелился приблизиться лишь босиком, исповедовались и получали отпущение грехов.
Вдоль дороги нам то и дело попадались змеи, исчезавшие в расселинах скал при нашем приближении, и большие зеленые ящерицы - они поднимались на лапки, опираясь на хвост, и рассматривали нас, проявляя скорее желание напасть, нежели спастись бегством. Эти пресмыкающиеся чрезвычайно уродливы: тело у них прозрачное, а на груди - два соска, как у сфинкса. Можно подумать, что это - одно из ныне исчезнувших допотопных животных. Впрочем, еще в монастыре нам посоветовали запастись палками, и мы последовали этому совету, поскольку укусы этих существ очень болезненны, а иной раз даже смертельны.
Вскоре мы достигли часовни, стоящей па утесе, где сорок дней жил пророк Илия. Она построена в греческом стиле - с квадратным алтарем в центре полукруглой части апсиды. Вокруг алтаря стоят каменные лавки, расположенные амфитеатром. Часовню украшают две или три иконы. Шагах в ста пятидесяти от часовни возвышается величественный кипарис - единственное дерево этой породы, уцелевшее в столь губительном климате. Три оливковых дерева, некогда росшие поблизости, засохли, но на их месте так ничего и не посадили. Отсюда, с небольшой площадки, словно созданной природой для отдыха, открываются вершина Синая и венчающие ее часовня и мечеть.
Мы продолжили восхождение, которое с каждым шагом становилось все труднее и труднее, и наконец достигли скалы, где Моисей, стоя над равниной Рефидима, простер руки к небу во время битвы Иисуса с Амаликом.
"И пришли Амаликитяне, и воевали с Израильтянами в Рефидиме.
Моисей сказал Иисусу: Выбери нам мужей, и пойди, сразись с Амаликитянами; завтра я стану на вершине холма, и жезл Божий будет в руке моей!
И сделал Иисус, как сказал ему Моисей, и пошел сразиться с Амаликитянами; а Моисей и Аарон и Ор взошли на вершину холма.
И когда Моисей поднимал руки свои, одолевал Израиль; а когда опускал руки свои, одолевал Амалик.
Но руки Моисеевы отяжелели; и тогда взяли камень и подложили под пего, и он сел на нем. Аарон же и Ор поддерживали руки его, один с одной, а другой с другой стороны. И были руки его подняты до захождения солнца.
И низложил Иисус Амалика и народ его острием меча" 13.
И вот наконец после пятичасового тяжелого восхождения мы достигли вершин Сипая и замерли на мгновение от великолепия открывшейся перед нами панорамы, от которой веяло библейскими образами, исполненными величия и поэзии, хотя с той поры уже минуло три тысячелетия.
Чистый, прозрачный горный воздух делал отчетливыми даже самые далекие предметы. На юге, напротив нас, протянулась стрелка полуострова, заканчивающегося мысом Рас-Мухаммед, растворяющимся в море, где над гладью вод возникали белые, словно туман, Пиратские острова; справа - горы Африки, слева - равнины Пустынной Аравии; под ногами у нас лежала равнина Рефиднма, а вокруг, у подножия возвышающегося исполина, нагромождение скал, издали напоминающее гранитное море с застывшими волнами.
Вдоволь налюбовавшись этим грандиозным зрелищем, мы стали рассматривать все подробнее. На этой вершине состоялся разговор между Моисеем и богом, после которого законодатель спустился к своему народу с двумя лучами света над челом.
"Моисей взошел к Богу на гору, и воззвал к нему Господь с горы, говоря: так скажи дому Иаковлеву и возвести сынам Израилевым:
Вы видели, что Я сделал Египтянам, и как Я носил вас как бы на орлиных крыльях, и принес вас к Себе.
Итак, если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов: ибо Моя вся земля;
А вы будете у Меня царством священников и народом святым. Вот слова, которые ты скажешь сынам Израилевым.
И говорил Господь с Моисеем лицем к лицу, как бы говорил кто с другом своим;..
Моисей сказал: Итак, если я приобрел благоволение в очах Твоих, то молю: открой мне путь Твой, дабы я познал Тебя;., покажи мне славу Твою.
И сказал Господь: Лица Моего не можно тебе увидеть; потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых.
И сказал Господь: Вот место у Меня: стань на этой скале;
Когда же будет проходить слава Моя, Я поставлю тебя в расселине скалы, и покрою тебя рукою Моею, доколе не пройду.
И когда сниму руку Мою, ты увидишь меня сзади, а лице Мое не будет видимо.
Когда сходил Моисей с горы Сипая, и две скрижали откровения были в руке у Моисея при сошествии его с горы, то Моисей не знал, что лицо его стало сиять лучами от того, что Бог говорил с ним…" 14
Мы прочли эти строки из Библии под тем самым сводом, где скрывался Моисей, когда наконец господь предстал пред ним во всем своем могуществе; и ужас его был так велик, что Моисей содрогнулся всем телом и на камне остался след от его головы - монах показал нам его.
Мусульмане, ревниво относящиеся к этой легенде, сколь бы апокрифичной она ни была, решили противопоставить ей свою легенду, а чуду - чудо. В двадцати шагах от камня Моисея вам покажут скалу Мухаммеда: пророк взошел на святую гору, и, когда стал спускаться с нее, его верблюд оставил отпечаток ноги па гранитной плите. Итак, эти две религии неизменно переплетаются: они слишком могущественны, чтобы истребить одна другую, но не настолько, чтобы не испытывать чувства зависти друг к другу.
- Предыдущая
- 43/69
- Следующая
