Чистосердечные признания (ЛП) - Гибсон Рэйчел - Страница 2

• Предыдущая
• 2/67
• Следующая

Пока мисс Хоув строила планы, объект ее мечтаний надвинул на лоб черный стетсон и сошел с покосившегося крыльца офиса шерифа.

Жар волнами исходил от серого тротуара и капотов машин, припаркованных на Мэйн-стрит. Их запах наполнил ноздри Дилана.

— В последний раз путешественников видели примерно на полпути на гору Реган, — сообщил он своему заместителю Льюису Пламмеру, пока они шли к бело-коричневому «Блейзеру» шерифа. — Док Лесли уже едет сюда, и я передал Паркеру по рации, чтобы он встретил нас в базовом лагере с лошадьми.

— Прогулка в заповедник — не то, как я хотел провести день, — пожаловался Льюис. — Слишком жарко.

Обычно Дилан не возражал против участия в поисках пропавших туристов. Это позволяло ему выбраться из офиса подальше от бумажной работы, которую ненавидел. Но он провел почти всю ночь на ногах из-за щенка Адама, и перспектива подъема на гору высотой в девять тысяч футов шерифа не очень радовала. Подойдя к водительской двери «Блейзера», он засунул руку в карман светло-коричневых брюк. Вытащил «классный» камень, который Адам дал ему этим утром, и засунул тот в карман на груди. Еще был даже не полдень, а хлопковая форменная рубашка уже прилипала к спине. Дерьмо.

— Что это за чертовщина?

Дилан посмотрел поверх крыши «шевроле» на Льюиса, затем повернулся к серебристой спортивной машине, ехавшей в их сторону.

— Он, должно быть, ошибся поворотом по пути в Сан-Вэлли, — предположил Льюис. — Наверное, заблудился.

В Госпеле, где самым популярным цветом мужских шей был красный, а на дорогах господствовали пикапы и буровые установки, «порше» оказался примерно настолько же незаметным, как и гей-парад, марширующий к райским вратам.

— Если он потерялся, кто-нибудь ему скажет, — произнес Дилан, еще раз засовывая руку в карман брюк и доставая ключи. И добавил: — Рано или поздно.

В курортном городке Сан-Вэлли «порше» не был такой уж редкостью, но в зоне заповедника он казался чертовски необычным. Большая часть дорог в Госпеле даже не была заасфальтирована. И на некоторых из них имелись выбоины размером с баскетбольную корзину. Если эта маленькая машинка свернет не туда, то обязательно лишится защиты картера или оси.

Машина медленно проехала мимо, затемненные стекла скрывали того, кто был внутри. Дилан опустил взгляд на переливающийся номерной знак с десятью голубыми буквами «Миз Паинька». (MZBHAVN — miz behaving — в дословном переводе Мисс Хорошее поведение. — Прим. переводчика.) Как будто одно это оказалось не достаточно плохим, в верхней части номера, как неоновый знак «пни меня», сверкало слово «Калифорния», нарисованное красным. Дилан чертовски надеялся, что машина выполнит запрещенный здесь разворот и направится прямиком вон из города.

Вместо этого «порше» заехал на свободное место перед «Блейзером», и мотор заглушили. Водительская дверь распахнулась. Бирюзовый сапожок с серебристым носом от Тони Лама[2] ступил на дорогу, а из салона появилась тонкая обнаженная рука и взялась за дверцу.

Искры света вспыхнули на тонких золотых часах, обвивавших хрупкое запястье. Затем Миз Паинька встала, выглядя для остального мира так, будто сошла со страниц одного из тех гламурных журналов, которые раздают советы красоты.

— Твою-то мать, — выдавил Льюис.

Как и часы, прямые светлые волосы незнакомки отливали золотом в солнечных лучах. Сверкающие пряди падали ей на плечи без всяких излишеств вроде неуправляемых волн или завитков. Концы такие ровные, что их, должно быть, обстригали с помощью плотничьего угольника. Черные солнечные очки-«кошачьи глазки» скрывали глаза незнакомки, но не могли спрятать изгиб светлых бровей или гладкую нежную кожу.

Дверца захлопнулась, и Дилан наблюдал, как Миз Паинька идет к нему. Не было никакой возможности не заметить эти полные губы. Влажный красный рот притягивал его, как бабочку притягивает самый яркий цветок в саду, и шериф спросил себя, не увеличила ли она эти губы искусственным путем.

В последний раз, когда Дилан видел Джули, мать своего сына, та как раз проделала это, и ее губы казались какой-то фальшивой нашлепкой на лице, когда она говорила. По-настоящему страшно.

Даже если бы шериф Тэйбер не видел калифорнийских номеров машины этой дамочки, и даже если бы она была одета в мешок из-под картошки, он бы все равно понял, что она столичная штучка. Это было в том, как она двигалась: прямо вперед, целенаправленно. И быстро. Столичные штучки всегда спешат. Она выглядела так, будто шагала по Родео-Драйв, а не по диким местам в Айдахо. Белый топ облегал изгиб полной груди, а узкие джинсы обтягивали так, будто женщина была в вакуумной упаковке.

— Простите, — сказала незнакомка, остановившись около капота «Блейзера». — Я надеялась, что вы сможете помочь мне.

Голос был таким же гладким, как и все остальное в ней, но чертовски нетерпеливым.

— Вы заблудились, мэм? — спросил Льюис.

Она выдохнула через эти яркие красные губы, которые при более близком рассмотрении оказались совершенно натуральными:

— Я ищу Тимберлайн-роуд.

Дилан коснулся края шляпы указательным пальцем и сдвинул стетсон на макушку:

— Вы подруга Шелли Абердин?

— Нет.

— Что ж, сейчас на Тимберлайн нет ничего, кроме дома Пола и Шелли Абердин.

Он вытащил зеркальные солнечные очки из нагрудного кармана и надел их. Затем сложил руки на груди, перенеся вес тела на одну ногу, скользнул взглядом вниз по стройной шее до полной округлой груди и улыбнулся. Очень мило.

— Вы уверены? — спросила женщина.

Уверен ли он? Пол и Шелли жили в этом самом доме с тех пор как поженились примерно восемнадцать лет назад. Дилан усмехнулся и снова поднял взгляд на лицо незнакомки:

— Совершенно уверен. Я был там лишь этим утром, мэм.

— Мне сказали, что номер два по Тимберлайн находится на Тимберлайн-роуд.

— Вы в этом уверены? — спросил Льюис, взглянув на Дилана.

— Да, — ответила она. — Я забрала ключи у риелтора в Сан-Вэлли, и он дал мне этот адрес.

Одно лишь упоминание о том доме вызывало дикие воспоминания в людских умах. Дилан слышал, что дом наконец-то продали агенту по недвижимости, и, очевидно, компания нашла простачка-покупателя.

— Вы уверены, что вам нужен номер два по Тимберлайн? — уточнил Льюис, поворачиваясь к леди, стоявшей перед ним. — Это дом старого Доннелли.

— Все правильно. Я сняла его на следующие шесть месяцев.

Дилан снова надвинул стетсон на лоб:

— Там уже долгое время никто не жил.

— Правда? Риелтор не говорил мне об этом. Как долго дом пустует?

Льюис Пламмер был настоящим джентльменом и одним из немногих в городе, кто не врал напропалую людям с равнины. Но Льюис родился и вырос в Госпеле, где увиливание от ответа считалось своего рода искусством. Он пожал плечами:

— Год или два.

— О, год или два не так уж и много, если дом поддерживался в исправности.

Поддерживался в исправности? Черт. В последний раз, когда Дилан был в доме Доннелли, все покрывал толстый слой пыли, даже пятно крови на полу в гостиной. Миз Паинька будет сильно потрясена.

— Мне нужно просто ехать по этому шоссе? — она повернулась и указала на Мэйн-стрит, которая вилась вдоль побережья озера Госпела. Ногти незнакомки были покрыты тем двухцветным французским маникюром, который Дилан всегда находил в некоторой степени сексуальным.

— Верно, — ответил он. Его взгляд, спрятанный за зеркальными солнечными очками, скользил по естественным изгибам ее стройных бедер, вниз по длинным ногам до самых сапог. Уголок рта шерифа приподнялся, и он еле удержался от смеха при виде павлинов, нарисованных на них. Он никогда не видел никого похожего на эту королеву родео. — Вам нужно проехать еще примерно четыре мили, пока не окажетесь у большого белого дома с петуньями на окнах и детской площадкой во дворе.

— Мне нравятся петуньи.

— Ага. Повернете налево у дома с петуньями. Дом Доннелли будет прямо через улицу. Вы не сможете проехать мимо.

• Предыдущая
• 2/67
• Следующая