Конституционные идеи Андрея Сахарова (сборник) - Баткин Леонид Михайлович - Страница 16

Представляется правильным предложение Сахарова (ст. 23) о том, чтобы каждая республика имела собственную, независимую от центральных органов судебную систему, прокуратуру, места заключения. Можно напомнить, что договор 1922 года об образовании Союза ССР именно это и предусматривал, и лишь Конституция 1936 года ввела существующий и поныне порядок, при котором, скажем, прокуроры республик подчинены лишь Генеральному прокурору Союза и полностью независимы от республик, такое положение несовместимо с провозглашенным суверенитетом республик. И неудивительно, что ныне ряд союзных республик заявил об изменении соответствующих положений своих конституций. Значительная часть осужденных к лишению свободы отправляются для отбывания наказания за пределы своей республики (чаще всего — в РСФСР); а это не только нарушает суверенитет республик, но и приводит к нарушению ряда гражданских прав осужденных: например, они оказываются лишенными права получать и отправлять письма на родном языке, разговаривать на родном языке с родственниками во время разрешенных свиданий и т. п. (из-за технических трудностей осуществления цензуры на языках республик за их пределами).

Предлагается двухпалатный высший орган власти Союза — Съезд народных депутатов Союза. Его численность по мере доработки проекта А. Д. Сахаров менял от примерно 2000 человек до 1500 и, наконец, до примерно 800 человек. Создание Верховного Совета не предусмотрено, и, по-видимому, имеется в виду, что Съезд будет постоянно действующим законодательным органом. (Замечу, что мне представляется более предпочтительным называть такой орган Верховным Советом, а не Съездом.)

Одна из палат — Палата Республик избирается по территориальному принципу, то есть примерно так, как до конституционной реформы 1988 года избирался Совет Союза Верховного Совета СССР.

А вот порядок выбора второй палаты — Палаты Национальностей предлагается совершенно новый. Можно предвидеть, что предложение А. Д. Сахарова вызовет ожесточенные споры, но представляется, что в нынешних условиях предлагаемый порядок выборов окажется наиболее целесообразным. Этот порядок состоит в том, что депутаты этой палаты избираются не от республик, а от избирателей отдельных национальностей по укрупненным многомандатным округам по норме (если исходить из последнего варианта проекта): один депутат от каждых полных 2 миллионов избирателей данной национальности и дополнительно еще два депутата. В результате избиратели любой, даже самой маленькой, национальности избирают не менее двух депутатов.

Я думаю, неправильно было бы считать, что Андрей Дмитриевич имел в виду распределение избирателей по таким национальным куриям, исходя из записи в пресловутой 5-й графе паспорта. Конечно же каждый избиратель имеет право сам определить, к какой национальности он себя причисляет (на срок до следующих выборов).

Статьи 28, 35, 36 сахаровской Конституции предусматривают введение президентской системы правления в нашей стране. Это осуществлено конституционной реформой от 14 марта 1990 года. Подробного перечня полномочий президента А. Д. Сахаров не дает, но можно предположить, что он не во всем согласился бы с тем обширным перечнем полномочий, которые предоставлены Президенту СССР ныне.

Интересен вопрос о путях преодоления законодательным органом президентского вето. Согласно п. 8 ст. 127³ Конституции СССР в редакции 14.03.1990 года для этого необходимо ²/₃ голосов каждой из палат. Аналогичная формулировка содержалась и в первоначальном проекте Сахарова, но позже он снизил необходимое для этого число до 55%. Почему он выбрал именно такой предел, мне неясно.

Выше изложены те положения сахаровской Конституции, которые представляются мне наиболее существенными. Я рассказал о своем понимании этих положений и предложил некоторые дополнения, не расходящиеся, как мне кажется, с мыслями Андрея Дмитриевича.

Теперь хочу перечислить те положения сахаровской Конституции, которые представляются мне непонятными или неудачными, то есть нуждающимися в изменении по существу. (Те положения, которые мне представляются нуждающимися лишь в редакционной переработке, не меняющей, как мне кажется, смысла предложений Сахарова, перечислены в разделе III настоящей работы.)

Оговорюсь, что в прошлом были случаи, когда мне казалось, что Андрей Дмитриевич допустил неточность в каком-то публичном высказывании, или мне были непонятны смысл и цель какого-либо его утверждения или предложения. Но при личной встрече (к великому сожалению, таких встреч было очень немного) каждый раз он несколькими фразами прояснял ситуацию: смысл и цель его высказываний оказывались совершенно ясными, а неточности в его высказываниях, как оказывалось, не было, а была неточность в моем понимании его слов. Поэтому вполне возможно, что я не во всех случаях понял всю глубину и смысл предложений А. Д. Сахарова. В тех случаях, где мне представляется, что я это понял, я постарался выше объяснить то, что я понял. А в тех случаях, когда я не понял какого-то положения сахаровской Конституции или не уверен в его приемлемости, я выскажу в разделах II и III ниже свои сомнения и, быть может, кто-то другой эти сомнения рассеет.

1. Проект не предусматривает (см. ст. 23, 34) существования никаких федеральных правоохранительных органов: ни судов (кроме Верховного Суда), ни органов расследования и т. п. В частности, не предусмотрены ни военные трибуналы, ни Военная коллегия Верховного Суда Союза. Означает ли это, что, по мнению Сахарова, преступления военнослужащих (несмотря на предусмотренную в проекте строгую централизацию Вооруженных Сил Союза) могут рассматриваться республиканскими судами?

2. Неясно, как понимать условие (в ст. 29) о том, что право избрания своих депутатов имеют избиратели каждой национальности, имеющей свой язык. Язык ведь хотя и очень важный, но не единственный признак национальности. В некоторых случаях национальное самосознание может определяться религией (аджарцы или в Югославии население Боснии и Герцеговины, записываемое официально как национальность «мусульмане»), в других случаях — используемой письменностью (сербы, использующие кириллицу, и хорваты, говорящие на том же языке, но использующие латиницу), а иногда — лишь особенностями исторической судьбы (сербы и черногорцы). Для евреев вовсе не язык является сейчас основным критерием национальности. И кто будет определять, что считать «своим языком», а что — диалектом (есть диалекты, которые в чисто лингвистическом отношении больше отличаются от литературного языка, чем язык соседней самостоятельной нации). Я думаю, правильным решением будет во всех случаях опираться на самосознание людей: если есть люди, которые считают себя самостоятельной нацией, народностью или этнографической группой, нуждающейся в самостоятельном представительстве, нужно им эту возможность предоставить независимо от наличия «своего языка».

3. В проекте недостаточно четко, на мой взгляд, изложены права и функции Палаты Национальностей.

С одной стороны, из ст. 29 ч. 3 следует, что обе палаты, как правило, заседают и голосуют совместно и лишь в случаях, предусмотренных регламентом Съезда, голосуют отдельно. Такое решение возможно, оно было предусмотрено, например, в югославской Конституции, где был небольшой перечень вопросов, по которым было необходимо отдельное голосование в Вече национальностей (таких, как изменение Конституции и т. п.). Во всяком случае, вопрос настолько важен, что решать его нужно, я полагаю, не в регламенте Съезда, а в Конституции.

С другой же стороны, в ст. 30 (ч. 1 и 2) предусмотрено, что принятие не только конституционных, но и любых законов требует раздельного голосования по палатам. Что же остается «на долю» совместных голосований? Только персональные и процедурные решения? Это не согласуется со ст. 29 ч. 3.