Жаждущий крови - Пауэлл Тэлмидж - Страница 26

— Отыскать его, — ответил я.

— О, разумно. Найти нечто, существование чего еще не доказано, в месте, которое нам тоже неизвестно. Подумай снова, Эд.

— Хорошо.

— Только побыстрее. Предварительное слушание дела, возбужденное Делани и Натали Квинтон, может лишить тебя лицензии. И действуй, пожалуйста, осторожнее. Я…

Лейтенант умолк на полуслове.

— Да, Иви?

— Сумасшедший. Мы пока не вышли на Лепперта. Чувствую, его сейчас держат в резерве для последней схватки на случай, если ты доберешься до чего-то существенного.

— Он должен убрать меня.

— Безусловно. Психи стреляют даже в надежно охраняемых президентов при обстоятельствах, которые не оставляют наемному убийце надежды на спасение.

Стив умолк, словно у него перехватило дыхание, посмотрел на обломки карандаша, взял их и очень осторожно сложил вместе. Так же осторожно он опустил карандаш на стол.

— Если бы я был Риверсом, то спал бы с пистолетом в руках.

Дело в том, что Риверс уже давно не спал. Он очень устал и постоянно испытывал жжение в черепе, там, где должны находиться мозги.

Я ехал по тихим улицам. Немногочисленные машины легко обгоняли меня. Красные огни отдавали свои автоматические приказы на пустынных перекрестках. Жизнь города в этот час бурлила за освещенными окнами зданий. Испарина душной ночи выступала в каждой щели между камнями. Клочья тумана кружились над Гиллсборо-Ривер. Откуда-то со стороны ее устья доносилось хрюканье судового сигнала. Автомобиль вез меня в направлении Коллинз-Хейтс.

Дом был темным. Вероника спала. Вдруг внутри загорелся свет, затем вспыхнул фонарь у парадной двери, и на пороге появилась хозяйка.

— Кто здесь? — спросила она полным тревоги голосом.

Я быстро вышел из машины и пошел по дорожке.

— Риверс.

Плечи женщины облегченно опустились.

— Я увидела свет фар из окна спальни. Ты не звонил…

— Думал, ты уже спишь.

Вероника отступила, пропуская меня. На ней был все тот же приятно шелестящий при каждом движении домашний халатик. Пышную копну черных волос поддерживала тонкая белая сеточка. Испуг от моего неожиданного появления постепенно исчезал, и оливковый цвет снова возвращался на ее лицо.

— Что случилось, Эд?

— Я был близок, — ответил я, — очень близок к… Нащупал их слабое место и смог ухватиться за куртку… Его звали Спроул. Он работал фотографом, мог кое-что рассказать, но погиб.

— Ты очень устал. Расскажешь позже, а сейчас выпьем кофе. — Вероника направилась к кухне, остановилась, обернулась и посмотрела на меня. — Ты приезжаешь ко мне, только когда сильно устанешь.

Ее голос задрожал, но она тут же приветливо улыбнулась.

— Пойдем. Кофе надо еще варить.

Я присел на кожаный стульчик с хромированными ножками и стал наблюдать за плавными движениями женщины. Одна мысль сверлила мой мозг с тех пор, как я покинул полицейское управление, и теперь начала даже вызывать болезненные ощущения.

«Отыскать товар», — сказал я Иви.

Есть путь…

— Хочешь, я сварю яйца, Эд?

Я взглянул на Веронику. Боль пронзила голову от виска к виску.

— Спасибо.

Путь простой…

Женщина проворно перемещалась по кухне.

— Спасибо, что приехал, Эд. Я не спала и уже собиралась встать и сварить себе кофе.

Путь, о котором я не хочу думать… Но перестать размышлять о нем не удавалось. У Джерла было два фильма. Мог Квинтон или кто-нибудь еще узнать, что это все? Я прокрутил в голове каждый шаг задуманной операции.

Звонит телефон Квинтона. Голос в трубке говорит:

«Мистер Квинтон? Это Вероника Найт. Я приемная мать Джерла Эдкока».

«Кто?!!» — переспрашивает Квинтон.

«Я знаю о вашем знакомстве с Джерлом».

«Нет» — отрицает Квинтон.

«Странно. Я перебирала вещи сына и обнаружила несколько записок, где упоминаются ваше имя и имя мистера Делани. Джерл положил их в маленькую коробочку с кинопленкой, которая, очевидно, принадлежит вам».

«Кинопленка?»

«Да. У мальчика был проектор. Я не просматривала фильм и не совсем понимаю смысл записок. Думаю, вы объясните мне».

«Вы ошибаетесь, леди».

«Понятно. Тогда я обращусь за информацией к мистеру Риверсу».

Один шаг сделан.

Шаг второй: Квинтон торопится к тайнику с товаром или посылает за ним. В любом случае это доказательство преступления.

Шаг третий: вбив такой клин, мы раскрываем аферу целиком.

Красиво и аккуратно.

Только бы не споткнуться на одном из шагов.

Это должно стать заключительным жестом. Я рассмотрел каждую возможную случайность перед тем, как мы все обсудили и расставили ловушки. Если операция провалится, мне не нужно будет сильно переживать, поскольку я застраховал жизнь Вероники своей собственной.

Итак, я вкратце обрисовал женщине свой план. Ее дрожащий голос глухо раздался в тишине.

— Когда ты хочешь сделать это, Эд?

— Я вообще не хочу просить тебя…

— Знаю. Но у меня есть желание вступить в борьбу. Я не боюсь.

— Если что-то сорвется, я предусмотрю для тебя гарантированную возможность спасения.

— Не надо так говорить. Ты еще не сказал мне когда.

— Завтра вечером. Больше мы ждать не можем. Очень крупный переполох вокруг Квинтона. Крыса может сбежать.

Вероника кивнула и произнесла все таким же ровным тоном:

— Спасибо, Эд. Я очень благодарна тебе за эту возможность.

Я поехал домой и лег спать. Сон был тревожным. В нем появлялись то Квинтон, то Лепперт. Я молотил первого кулаками, но сила покидала меня раньше, чем удар достигал цели, и добраться до хитрого пса не удавалось. Я пытался кричать, выяснить, где прячется Лепперт, но тишина ночного кошмара скрадывала слова. Затем передо мной в каком-то темном коридоре возник маньяк. Его теннисные туфли мягко ступали по полу. Я погнался за ним, но он все время бежал на шаг впереди, оглядывался и улыбался. Инерция свалила меня, а когда я взглянул вперед, Лепперт все еще переминался с ноги на ногу, словно боксер, предлагая продолжить преследование.

Я проснулся. Обливающееся потом тело отяжелело от духоты. Несколько секунд я лежал без движений, ожидая, когда все жизненные процессы во мне войдут в норму. Взгляд на часы окончательно вывел меня из тумана. Десять часов. Кушетка застонала подо мной, когда я поднимался. Добравшись до ванной, я пустил холодную воду. Пока варились яйца на завтрак, мне удалось соединиться по телефону с Иви. Новости оказались скудными. С Делани ничего не вышло. Его освободили, и Стив пристегнул к нему хвоста.

— Думаешь, поможет?

— Нет, — ответил он, — а у тебя есть другие предложения?

— Да. Два.

— Не забудь набить патронами барабан своего револьвера.

Два весьма сомнительных шанса. Об одном из них я не хотел думать. Другой появился в моем бурлящем мозгу несколько минут назад.

— Когда вы начали несколько месяцев назад большую охоту на Квинтона, кто руководил операцией? — спросил я.

— Капитан Залазар.

— У него есть опись собственности Квинтона?

— У него есть все документы, касающиеся Квинтона. Не удивлюсь, если там окажется список всех предков этого ублюдка.

— К материалу имеется доступ?

— Для тебя?

— Да, — подтвердил я.

— Что у тебя на уме, Эд?

— Возможно, прямо в управлении в папке у Залазара лежит ответ на главный вопрос.

— Не успеваю за ходом твоих мыслей.

— Успеешь. Приеду через несколько минут.

Я знал Залазара, но ни разу не работал с ним. Худощавый, темноволосый мужчина, он выглядел как старинный испанский аристократ, но внешность не совсем соответствовала характеру. У него вдруг иногда проявлялись типичные для латиноамериканцев огненный темперамент и большая страсть к болтовне. Правда, чаще капитан оставался хладнокровным, не любил суетиться и был скуп на слова. Очень способный, внимательный к мельчайшим деталям, Залазар являлся настоящим профессионалом в своем деле. К сожалению, частных детективов он уважал не так, как полицейских, и сейчас открыл свой кабинет только потому, что меня сопровождал Иви. Затем он достал папки и подчеркнуто холодно протянул мне.