Электорат хакера - Северцев Петр - Страница 28

• Предыдущая
• 28/35
• Следующая

Генерал бросил взгляд на статью и отшвырнул газету в дальний угол стола.

– Это все чушь собачья! Я не верю ни единому слову! Откуда, черт возьми, мои парни взяли столько водки, чтобы так нажраться?

– Кто же их знает? – недоуменно улыбнулся я. – Кто ищет – тот всегда найдет.

Гайдук сказал:

– Пишут, что они попали на какую-то вечеринку с девушками и зависли там...

– Откуда взялись эти б...ди?! – заорал генерал.

– Ну мы-то откуда знаем? – пожал плечами Гайдук. – Они там что-то праздновали. А потом они вместе, десантники и, как вы изволили выразиться, б...ди, пошли агитировать за вас население района. В чем несколько переусердствовали, набив физиономии местным жителям. Все это документально подтверждено...

– Ну и что из этого? В конце концов, они молодые ребята, – начал генерал умиротворенным тоном отца-наставника. – Там были молодые девчата, они немножко посидели, слегка выпили... Зачем из-за этого шумиху-то поднимать?

– Собственно, шумиху подняли курсанты, отмутузив местное население... – сказал Гайдук.

– А что вы, собственно, от меня хотите? – резко прервал его генерал.

– Мы пришли вам предложить снять свою кандидатуру с выборов, – Гайдук выразительно посмотрел на генерала в упор.

Генерал в ответ зло воззрился на нас своими глазами-угольками:

– Вы что, ох...ли? С какого это перепуга? Да, мне нанесли серьезный удар, раздув из вчерашнего эпизода черт знает что. Я признаю это со всей военной прямотой. Но также я хочу сообщить вам, что намерен бороться до конца и другого пути у меня нет!

– Я не советовал бы вам этого делать, – сказал я. – Во всяком случае, вы сэкономите много средств и сил...

– Что вы имеете в виду?

– Если к информации о художествах ваших агитаторов добавится еще и вот это, – я кинул на стол несколько листков, – описанное не менее красочно, ваши шансы на выборах будут сведены к нулю. А репутация сильно пострадает.

Генерал тупо уставился на листки:

– Что это?

– Первая бумага – заключение экспертизы по факту взрыва на путепроводе в Борисычевом овраге. Вторая – сводка МВД, в которой говорится, что со склада в вашем училища похищено четыре мины, полностью идентичных той, которая взорвалась на мосту.

Генерал Муханев, взяв в руки листки, отодвинул их от себя подальше, так как, видимо, страдал дальнозоркостью. Несколько секунд он пытался рассмотреть текст, но безуспешно. После чего он не выдержал и отодвинул ящик стола, из которого достал очки. Нацепив их низко на нос, он наконец смог разобрать содержающуюся в бумагах информацию. Он высоко вскинул голову, чтобы рассмотреть нас сквозь очки и спросил:

– Откуда это у вас?

– Неважно, – ответили мы дружно.

Он снова углубился в чтение и, наконец, уяснив всю ситуацию до конца, пробурчал себе под нос:

– Вот где они всплыли...

Он бросил листки на стол и устало снял с носа очки. Он еще раз посмотрел на бумаги и на глазах превратился из бравого генерала в обыкновенного старого хрыча, перед которым стоит проблема типа того, где можно достать молока для внука. Несколько отойдя от оцепенения, охватившего его, он все же поднялся и постарался принять горделивый вид:

– Ну что ж, я полагаю, – начал он дрогнувшим голосом, – что это сражение мы проиграли, и мне остается лишь один выход...

Он выпятил вперед свой двойной подбородок, посмотрев на нас сидящих свысока.

– Я прошу вас подождать меня в коридоре одну минутку...

Мы с Гайдуком с удивлением переглянулись, но решили не противиться и молча вышли в коридор. Сидевший в приемной адъютант поднялся проводить нас к выходу, но его остановил звонок по внутреннему телефону. Выслушав то, что ему сказали, он положил трубку и сказал нам:

– Присаживайтесь.

Мы уселись на кожаный диван и стали напряженно ожидать развития событий. «Неужели старый хрен решил поиграть в гусаров и пустить себе пулю в лоб?» – пришла мне в голову шальная мысль. Аналогичные мысли, видимо, пришли в голову Гайдуку, который даже слегка пригнулся, ожидая выстрела за стеной. Но его не последовало...

Последовало явление самого генерала Муханева в приемную. С величественной и гордой осанкой он встал перед нами, держа в руках листок бумаги. Бодро посмотрев сначала на меня, потом на Гайдука, он энергично произнес:

– Товарищи! Поздравляю вас с желанным результатом. Я подумал и пришел к выводу, что, учитывая сложившуюся ситуацию и случившееся с моими подопечными, я не имею морального права продолжать предвыборную кампанию и считаю своим долгом все свои усилия приложить на усиление дисциплины и порядка во вверенном мне училище. Вот мое заявление, в котором я изложил свою позицию и в котором я письменно отказываюсь от участия в предвыборной кампании.

«Браво, гусар!», – захотелось крикнуть мне и расцеловать его. Нечего тратить патроны, когда с боеприпасами и так туго! Вот она, подлинная офицерская честь! Ни единого пятна на мундире...

Гайдук принял из рук Муханева его заявление, дотошно перечитал его и кивнул мне.

– Все нормально, – сказал он.

Мы пожали генералу руки и покинули его вотчину. Через два часа мы уже возливали во славу победы над полководцем Муханевым и его бравыми бойцами агитационного фронта. Во время очередного тоста, произнесенного Ершевским, в кабинет вошел охранник Миша и сказал:

– К вам пришел врач...

– А мы еще не настолько допились, – сказал как всегда нашедшийся первым Тополянский.

– Это участковый врач, – пояснил Михаил. – Он говорит, что у него есть интересующая нас информация.

– А какой из них? – нетвердым голосом спросил Гайдук.

– Тот, что помоложе.

– А что мы ему пообещали? – спросил Ершевский.

– Автомобиль, – ответил Тополянский.

– Покататься? – глядя на него, заплетающимся языком спросил Георгий.

– По-моему, мы обещали ему ее подарить, – начал вспоминать Женя.

– Ой, бля-я-я, – совсем по-тополянски поморщился Ершевский и налил себе водки. – А кто его будет принимать? – задал он вопрос, после того как опрокинул стакан.

Все стали смотреть друг на друга. Самым трезвым выглядел Чернобородов, но Адриана почему-то решили не посылать.

– Я думаю, Гайдук и Мареев, – сказал Тополянский.

Мы с Гайдуком встали и нетвердой походкой направились в зал, где нас ожидал молодой медик, страстно желающий влиться в армию автомобилистов. Юноша без всяких преамбул перешл к делу и сообщил нам, что у двух его подопечных старушек уже побывали группы агитаторов Пальцева и в обоих случаях намекали на возможность прямого денежного поощрения в случае голосования за их кандидата. Прозвучали также тактичные намеки на возраст старушек и возможность воспользоваться в будущем услугами предприятия, которое кандидат в данный момент возглавляет.

– Хорошо, что он не пообещал похороны у Кремлевской стены. В этом случае они вряд ли стали бы на нас работать, – заметил я.

Врач заверил нас, что старушки предупреждены и готовы сотрудничать. Поскольку очередные визиты агитаторов ожидаются завтра, за два дня до начала предварительного голосования, необходимо срочным образом провести организационную работу. Мы с Гайдуком тяжело вздохнули:

– Давайте завтра в семь в офисе.

Не успев отправить молодого человека восвояси и присоединиться к увеселительному мероприятию, которое явно набирало обороты, как нам сообщили о прибытии второго нанятого нами агента-медика.

– А что мы пообещали этому? – икнув, спросил Ершевский. – Тоже автомобиль?

– Да, оригинальностью мы не блистали, – сказал я.

– Охренеть можно... – прокомментировал Ершевский и снова налил. – А где же мы их все возьмем?

– Свой отдашь, – отозвался Тополянский.

– А на чем же я буду на работу ездить? – недоуменно спросил пьяный Ершевский.

– На трамвае, – тут же ответил Женя. – Как все депутаты. Они должны быть вместе с народом. Жора, ты же хочешь в депутаты?

– Да, – кивнув головой, отверил Георгий. – Очень... Но на трамвае ездить не очень... хочу. Можно сказать, совсем... не хочу.

• Предыдущая
• 28/35
• Следующая