Несвятая троица (СИ) - Двинский Андрей - Страница 5

  -- Нет таких, шеф, - Вадик пожал плечами. Ира явно хотела что-то спросить, но посмотрев на мое лицо, покачала головой.

  -- Тогда за дело!

***

   Вадим Третьяков, неизвестно где, позднее утро.

   Все было очень-очень странно. Я любил фантастику и, в свое время, зачитывался взахлеб книгами про путешествия на другую планету. Кроме фантастики увлекался и разной научно-популярной литературой. Моих знаний вполне хватало, чтобы оценить невероятность события.

   Я не чувствовал разницы в гравитации, воздух, по ощущениям, тоже ничем не отличался от родного земного. Вокруг была растительность, да, немного незнакомая, но такое вполне могло расти где-нибудь в Австралии. Планета была, что называется, земного типа. Очень земного. Пока рано было делать выводы о произошедшем, слишком мало мы знали. Но одно я чувствовал на уровне интуиции - все это не могло произойти само по себе. Кто-то нас сюда притащил. Неизвестным способом. И с неизвестными целями.

   Впрочем, не исключались и другие варианты. Например, что я в дурке. Или, вообще, на том свете. Но про такое я решил пока не думать.

   Одно отличие в ощущениях все-таки было. Мое зрение отказывалось работать нормально. Фигня с глазами происходила не все время, но периодически накатывало - все вокруг казалось каким-то разноцветным. Преобладали синие, желтые и зеленые нити, шары и лужицы, они были везде. Попадались и красные, но реже. Сначала мне показалось, что это последствия удара головой. Потом я сообразил, что вся это мозаика привязана к местности. Одну такую лужу я потыкал носком ботинка, на что она прореагировала - обтекла обувь, как произошло бы с маслом. Хм, очень странно. Может так и сходят с ума?

   Потом это пропадало. Правда, ненадолго.

   Мы с Беркутом раскачали и завалили вагон, только потом полезли внутрь. Находки были невеселыми - шесть трупов: три мужчины, две женщины, одна молодая, лет двадцати пяти и девочка лет десяти. Похоже, все погибли при падении вагона со скалы. Нам повезло, а вот пару купе сложились гармошкой. В одной из этих гармошек мы их и нашли. Пока мы разбирали завалы внутри вагона, опять включилось мое "цветное" зрение. Выяснилась интересная особенность: все найденные нами трупы лежали в желтых лужицах. Эта жидкость, или вернее, субстанция, вытекала из мертвых тел. Странно и страшно.

   Обыскав вагон, мы нашли рюкзак с едой, несколько бутылок с водой, парочку плащей. Ирка, увидев трупы, благополучно избавилась от остатков пищи, да и меня замутило слегка, не скрою. Беркут занялся мародерством, предложил и нам выбрать из вещей то, что могло бы пригодиться. Когда Ирка отказалась, Андрей поинтересовался, на сколько ей хватит запасов одежды и личных вещей, если на этой планете больше людей нет? Она всхлипнула, но взяла себя в руки и пошла шмонать чужие чемоданы.

   Мой ноут оказался слегка помят, что, впрочем, не сильно меня расстроило - электричества все равно взять было негде. А вот Ирина гитара уцелела, и это обрадовало всех и даже немного подняло настроение. Закончив внутри, мы вылезли из вагона и задумчиво уставились на гору вещей, которые решили взять с собой. Тут, пожалуй, без небольшого грузовичка не обойтись. Впрочем, Беркут быстро все решил: кинул нам с Иркой по рюкзаку и велел собрать себе все необходимое на несколько дней. Приказал каждому взять по два одеяла. Сам, кроме рюкзака с едой собрал себе сумку на плечо. Вещи типа ножей (2 штуки разных размеров) и зажигалок (6 штук) раздал и приказал беречь пуще денег. Вырезал себе и мне по здоровенной дубине, похожей на посох, предложил и Ирке, но она отказалась. Все остальное он сложил на большой дерматиновый лист, вырезанный из сидения и тщательно перевязал в тюк. Мы вместе погрузили его в яму, недалеко от вагона, заложив сверху камнями и замаскировав сухими ветками. Зачем нужно было делать этот тайник, я не очень понял, ну да шефу виднее. Потом мы решили немного перекусить перед дорогой.

   Мир снова стал для меня "цветным".

   Поднося ко рту бутерброд, я увидел свою руку и засмотрелся... Рука вся состояла из разноцветных каналов разной толщины, по которым пульсировала красная, желтая, зеленая и синяя жидкость. И не только рука, все тело было таким, под одеждой. Впрочем, и в одежде часть ниточек оплетали разноцветные капилляры. Черт... Аппетита картинка не добавляла. Присмотревшись к бутерброду, я выяснил, что и колбаса, оказывается состоит из красных и желтых сгустков, сыр - из красных и синих, а помидор - из зеленых, синих и желтых. Интересные получались пироги с котятами. Похоже, что я вдруг начал видеть некие новые свойства материи.

   Понаблюдаем, поразмыслим...

   Обед, если его так можно назвать, прошел в молчании. Ира была мрачной, мне показалось: еще чуть-чуть и она разревется. Беркут о чем-то размышлял, потом вдруг, быстро запихнув бутерброд в рот и наскоро прожевав его, поднялся.

  -- Надо попутчиков... похоронить.

   Мне не хотелось этим заниматься, но Андрей настоял. Иру мы оставили упаковать остатки еды, а сами, хлебнув по глотку из фляжки, оттащили трупы к найденному Беркутом подходящему углублению в скале и завалили их камнями.

   Когда вернулись к месту ночевки, Ирка сидела на траве и ревела. Андрей покачал головой, уселся с ней рядом и обнял. Прижавшись к нему, она пыталась что-то сказать, но слезы душили ее.

  -- Мы... Мы никогда отсюда... отсюда не выберемся... никогда не... не увидим... своих...

  -- Тихо, девочка, - бормотал Андрей, гладя ее по голове. - Не плачь, все образуется... Все будет хорошо...

   Я поднял лежащую рядом флягу, отвинтил крышку и налил в нее золотистой жидкости. Мне показалось, что в коньяке плавало несколько зеленых и синих капелек. Закрыв глаза, я потряс головой. Капельки исчезли.

  -- Пусть она выпьет, - передал я Беркуту крышечку. Он поднес коньяк к Иркиным губам и, буквально, влил содержимое крышки в нее. Она закашлялась, помотала головой и посмотрела на нас опухшими от слез и голубыми, как небо, глазами.

  -- Мальчики, пообещайте мне, что мы вернемся домой...

  -- Обязательно вернемся! - Твердо сказал Беркут, не дав мне и рта раскрыть. - Но нам надо искать туда дорогу. А не сидеть здесь и реветь. Поэтому, детка, поднимайся, бери свои вещи, и пойдем!

***

   Андрей Беркутов. Неизвестно где, то же утро.

   Мы обогнули скалу и начали медленно подниматься вверх, петляя между огромными валунами. В воздухе пахло каменной пылью, витали ароматы цветов и зелени, а к этому букету по-прежнему примешивался запах гари. Справа шла отвесная стена, сзади, слева и дальше по курсу виднелся лес. Под ногами хрустели камушки, изредка попадались островки жесткой желтоватой травы. Небо было вполне земным и солнце, поднимавшееся над деревьями впереди, внешне почти не отличалось от того, которое жарило нас вчера в Румынии. Ну, разве что может было чуть более красноватым, хотя это мог быть эффект восхода. Птицы тоже чирикали по-домашнему, весело и с задором. Только вот маленькая зеленоватая луна, склонившаяся к югу, развернулась рогами от солнца и теперь казалась совсем неземной.

   Ирине идти было тяжело, она постепенно успокоилась - пришлось сосредоточиться, чтобы не поскользнуться или не ступить в какую-нибудь яму. Вадик выглядел как-то странно, часто озираясь по сторонам. Мне показалось, что чувствует он себя не очень хорошо, я решил, что стоит приглядывать за ним внимательнее. Странная все-таки штука - психика. Больше десяти лет прошло, как я отслужил, а попав в переделку, сразу будто вернулся в то время. И ребят сейчас я воспринимал не как сотрудников, с которыми пришлось поехать в командировку, а как бойцов моего отделения. Которых надо вывести живыми и, по возможности, целыми. Куда вывести? Об этом я запретил себе думать. Потому что чувствовал, если долго размышлять - крыша поедет. И твердил себе каждую минуту - сосредоточься на тактике. Стратегию обдумаешь потом. Так и шли.