Эпилог (СИ) - Хол Блэки - Страница 4

• Предыдущая
• 4/124
• Следующая

Знание о западном синдроме заставляло меня выискивать подозрительные ненормальности в поведении окружающих. Я не успокоилась, пока не расспросила Симу о причинах, толкнувших его на нарушение студенческого кодекса и приведших к пожару в столовой.

— Не хочешь — не говори, — добавила поспешно. Вдруг ему тяжело вспоминать?

Парень охотно ответил:

— Сам не знаю. Вернее, знаю. Сначала перекидывались мятыми бумажками, а потом перешли на igni candi[1]. Знаешь поговорку: "Пьяному море по колено"? В тот момент запреты стали мне по щиколотку. Решил чуток пофорсить, а увлекся и не смог остановиться.

Мэл внимательно выслушал объяснение Симы, отвлекшись от разговора с его братом.

— Ну и что? — сказал позже, когда мы вернулись домой. — Со мной бывало такое же. Это азарт. Гонишь по трассе, стрелка зашкаливает, а нога почему-то жмет не на тормоз, а на газ. И, заметь! — задолго до знакомства с тобой. Так что не вини себя в том, к чему не имеешь отношения.

Знать бы еще, к чему мой дар имеет отношение, а на кого не действует.

Летом, на каникулах, на первых двух этажах начался полномасштабный ремонт. Несмотря на то, что наша квартирка имела прекрасную звукоизоляцию, дрожь стен, сокрушаемых отбойными молотками, доходила до четвертого этажа.

Лизбэт, окончив четвертый курс, получила место на кафедре материальных процессов, вблизи от своего кумира, и с рвением погрузилась в работу. Старшим лаборантам не полагалась комната в общежитии, поэтому Лизбэт сняла жилье чуть подальше квартала невидящих, в благопристойном висоратском районе. Она никогда не ходила в институт дворами, проезжая три остановки на автобусе. Жилые кварталы невидящих стали препятствием, которое Лизбэт предпочла огибать стороной. Уж не знаю, наметился ли у леди Идеальность прогресс в отношениях с идолом студенток, но профессор ни разу не подбросил её на машине до работы и не предложил подвезти из института домой. Личная жизнь Альрика не являлась тайной, потому как зоркие сплетницы исправно снабжали желающих свежей информацией. Удивляюсь, как я могла наивно полагать, что никто не догадывался про обследования на пятом этаже. О них узнавал весь институт, стоило мне подумать о профессорской лаборатории. Пусть звучит утрированно, зато в точности отражает стремительность расползания слухов.

После летней сессии Капа уехал к отцу, а Сима отправился на восток страны в клинику трансплантологии. По возвращению он и Аффа переехали в квартиру, доставшуюся по наследству от умершей тетки. Несмотря на завещание, многочисленные родственники покойной начали борьбу за столичное жилье, которая продлилась более двух лет и в последствии увенчалась победой родителей девушки.

Наследство, полученное Аффой от тётки, немного сгладило наши отношения. Приехав на новоселье, мы с Мэлом вручили молодой хозяйке компас, определявший не стороны света, а пространство фэн-шуй. Игрушка надолго завладела вниманием наших мужчин. Они ходили по комнатам и похохатывали.

— Симон, ставь крестик, — указывал Мэл, вглядываясь в показания прибора. — В этом углу будет двуспальная кровать. Очень благоприятная среда.

Хирурги-косметологи вернули Симе прежнее лицо, как до пожара, но между близнецами уже не наблюдалось былого сходства. Родившись вторым, младший из братьев Чеманцевых выглядел теперь взрослее и умудреннее опытом, догнав Мэла.

— Когда-нибудь сделаем ремонт, а пока и так сойдет, — махнула рукой Аффа на стены, обтянутые темным штофом. Жилище умершей произвело на меня гнетущее впечатление. Казалось, время здесь застыло в прошлом веке. Потертая мебель, скрипучие полы, выцветшие обои, пожелтевшие потолки, затхлый воздух, пропитанный старостью и болезнью… Аффа сразу избавилась от мрачных тяжелых штор, и в комнатах стало гораздо веселее.

О чем печалиться, когда рядом любимый мужчина, а в руках — трехкомнатная квартира в центре столицы? Это ли не предел мечтаний?

Оказывается, нет. Требовалось содержать столичные площади и оплачивать коммунальные услуги. Родители Аффы активно тратили наличность на судебные тяжбы с родственниками, поэтому расходы за квартиру частично легли на плечи парочки студентов.

— Поглядим, — сказала неопределенно девушка. — Придется искать подработку.

— Можно жить в общаге, а квартиру сдавать в аренду, — предложила я. — А после окончания института решите, как быть.

— Пока суд не вынесет решение, квартира находится под арестом. Её нельзя ни продать, ни заложить, ни сдать, а оплачивать коммуналку всё равно придется. Так что лучше жить здесь, чем в общежитии.

— Если понадобится помощь, обязательно скажи.

— Спасибо, — ответила Аффа, нахмурившись. Она испытывала неловкость затронутой темой.

Остаток лета Сима подрабатывал в небольшой торговой фирме. Он попытался всучить первую выплату по нашему договору, но я заартачилась.

— Написано, что отсрочка — полтора года, вот и не нервируй раньше времени.

— Афка, ты живешь во грехе, — сказала я как-то, когда мы с Мэлом заехали в гости.

Сильная часть человечества в лице наших мужчин обсуждала в гостиной проблемы мировой величины, а именно: эффективные способы прочистки забившейся канализации, а слабая — в лице меня и Аффы — поглощала на кухне пирожные.

— На себя посмотри, — хмыкнула девушка с полным ртом.

— Ты три года соседствовала в одном закутке с близнецами-балбесами. Неужели предчувствие не подсказало, что когда-нибудь у тебя завяжется с Симой?

— Неа. С Симой вообще ничего не понятно. Смотрю на него как в мутную воду и не вижу будущего. Сплошная непредсказуемость. Наверное, это хорошо. И гадать не решаюсь. Как будет, так будет.

Аффа крайне скупо рассказывала о совместной жизни с парнем. Не хвастала, не делилась интимными подробностями. Наверное, боялась сглазить и отпугнуть счастье восторгами или не хотела, чтобы ей завидовали.

И я последовала примеру Аффы.

Обо мне не забывала и Баста. Она могла нагрянуть, когда брат отсутствовал дома. Звонила по телефону и интересовалась: "Эвочка, я заеду?"

Сестрица Мэла оказалась девчонкой нескучной, с озорством и с крупицами наивной детскости.

— Удобно, если буду звать тебя Бастой? — решила я выяснить сразу.

— Конечно. Гораздо лучше, чем Маська или Машенька. Бр-р-р, — поморщилась девушка. — Откуда у вас чудесный котик? Лапусик, мохнатик…

Усатый обжора млел, развалившись на диване и подставив пузо поглаживающей руке.

— Ниоткуда. Шел мимо и завернул.

— Необычно. Черная кошка, сама знаешь, к несчастью. Если дорогу перебегает, — поправилась Баста. — А если живет в доме, то, наоборот, хорошая примета. Значит, животному здесь комфортно.

Притихший Кот замурлыкал как трактор.

В общении с Бастой я всячески старалась, чтобы девушка не подумала, будто из нее вытягивают информацию. Но сестрица Мэла оказалась словоохотливой и компанейской. Она рассказала многое, о чем я не догадалась бы осторожно выпытывать. В частности, о Снегурочке или об Августе Аксёнкиной. Если отсеять эмоциональность и личную предвзятость Басты, выходило, что до серьезных отношений Мэлу и Снегурочке было шагать и шагать. То есть как пешком до луны. И это радовало, потому что роль жестокой разлучницы, разбившей видную и перспективную пару, тяготила меня.

— Она тоже учится в лицее?

— Ледышка? Оканчивает этим летом.

— Помню её по "Лицам года" и по "Вулкано". А больше мы не сталкивались. Почему-то она не посещает приемы.

— Кукла законсервированная, — фыркнула Баста. — С кем же ей посещать? Сопровождать-то некому. Говорят, её папаша сбился с ног, подыскивая дочке муженька.

— Мэл подвел всех, — пробормотала я. Люди распланировали будущее своих детей и семей на годы вперед, а Мелёшин-младший неожиданно встал на дыбы и растоптал чужие планы.

— Подумаешь! Надо не зевать, а хватать. А Аксёнкина вела себя как вобла в глубокой заморозке. Правильно ее называют Ледышкой. Знаешь, я завидую вам с Гошкой, — призналась девушка со вздохом и с усилием положила тяжеленного Кота к себе на колени. — У вас взаимно. Это большая редкость. А меня бесит, когда предстоит прожить жизнь по принципу: "стерпится, слюбится"!

• Предыдущая
• 4/124
• Следующая