Горы Маджипура - Сильверберг Роберт - Страница 7

• Предыдущая
• 7/36
• Следующая

Он оглянулся. Второй экипаж ехал практически сразу за ними, остальные несколько отстали.

— Сколько экипажей вы видите? — спросил Коринаам.

Харпириас прикрыл глаза ладонью от слепящего блеска, который сменил снегопад, и сосчитал машины, выскакивающие из-за последнего головокружительного поворота:

— Шесть… семь… восемь.

— Хорошо. Значит, не надо никого ждать.

Харпириаса поразило, что, несмотря на жестокую, слепящую пургу, весь караван смог благополучно преодолеть опасный перевал. Но еще в Ни-мойе все заверяли его, что его маленькая армия состоит из опытных воинов.

Всего в нее входило около двух дюжин солдат; среди них он — единственный человек. Почти все члены экспедиции были огромными мускулистыми скандарами, тяжеловесными, покрытыми шерстью четверорукими созданиями, обладающими недюжинной силой и великолепной координацией движений. Их предки давным-давно прилетели на Маджипур с какой-то другой планеты, где снег и холод, должно быть, не были в диковинку Еще под командованием Харпириаса оказалось несколько гэйрогов. Покрытые гладкой чешуей зеленоглазые создания внешне походили на рептилий; их раздвоенные языки находились в непрестанном движении, а волосы на голове извивались словно змеиные кольца, хотя по внутреннему строению они во многих отношениях были сродни млекопитающим.

Харпириасу отряд казался недостаточно сильным, чтобы противостоять целому племени воинственно настроенных дикарей на их собственной территории. Однако Коринаам настойчиво твердил, что брать с собой большее число солдат было бы серьезной ошибкой:

— Горные перевалы преодолевать крайне трудно. Вам будет очень сложно провести через них большой отряд. Кроме того, появление на их земле многочисленной армии горцы воспримут не как дипломатическую миссию, а скорее как вражеское вторжение. И почти наверняка нападут из засады, нанося удар со стратегически выгодных точек высоко над перевалами.

У вас не будет ни единого шанса на победу в такого рода партизанской войне, — доказывал метаморф.

После того как Харпириас увидел первый из перевалов, которые им предстояло преодолеть, он вынужден был признать правоту Коринаама.

Даже без дополнительного осложнения в виде снежного бурана они никак не смогли бы защититься от нападения горцев. Лучше всего иметь вид мирной делегации и положиться на добрую волю дикарей, если она у них есть, а не притворяться грозной силой — в этих горах, где так легко организовать оборону, армия пришельцев не сможет доказать свое превосходство.

Высоко стоящее жаркое летнее солнце быстро растопило свежевыпавший снег. Белые сугробы и шпили превращались в водянистую кашу и растекались стремительными ручейками; огромные рыхлые массы снега срывались с каменистых склонов и бесшумно взрывающимися волнами соскальзывали вниз, на землю; глубокие лужи возникали почти мгновенно.

Экипажи с демонстративным презрением парили над покрывавшим дорогу липким месивом, поднимаясь еще на два-три фута выше, чтобы не создавать грязевых вихрей. Воздух сделался странно ярким и приобрел кристаллический блеск, которого не было на более низких уровнях.

Бесчисленные стаи птиц самых великолепных расцветок, сверкающие алым, ярко-зеленым и пронзительно синим оперением, кружили над головой, словно стаи прелестных насекомых.

Невозможно было поверить, что всего час назад здесь бушевала жесточайшая пурга.

— Посмотрите туда, — сказал Коринаам. — Хайгусы. Вышли на охоту за отбившимися от стада во время бурана животными. Неприятные создания — что правда, то правда.

Харпириас проследил за направлением руки метаморфа. Двадцать или тридцать не очень крупных животных с густым мехом выскочили из пещер на середине каменистых склонов, окружающих долину, и быстро перебегали от валуна к валуну, спускаясь вниз с поразительной ловкостью и быстротой. У большинства хайгусов мех был рыжий, но встречались среди них и черные.

Большие глаза кроваво-красного цвета злобно горели, из широких плоских лбов угрожающе торчали в разные стороны острые как иглы рога.

Хайгусы охотились стаей: окружали более мелких животных, выгоняли их на открытое место, а затем раздирали рогами и стремительно пожирали.

Харпириас содрогнулся. Ловкость и ненасытность тварей внушали ужас.

— Точно так же они способны напасть на вас или на меня, — сказал Коринаам. — Восемь или десять могут свалить даже скандара. Прыгают прямо вверх, как блохи, вцепляются ему в живот и наваливаются скопом. Горцы охотятся на них ради меха. В основном на черных, которые более редки, чем рыжие, и, соответственно, выше ценятся.

— Естественно, что черные встречаются намного реже, если охотятся только на них.

— Черного хайгуса поймать не так-то легко.

Они умнее рыжих и бегают быстрее, их превосходство сказывается во всем. Только великие охотники носят одежду из шкур черного хайгуса. И, разумеется, король отиноров.

— Тогда меня тоже следовало одеть в шкуры черного хайгуса, — заметил Харпириас, — чтобы продемонстрировать, какая я важная персона.

По крайней мере, нужно раздобыть мне накидку из его меха. Видишь ли, я имею некоторый опыт охотника, и…

— Оставьте хайгуса охотникам на хайгусов, друг мой. Они знают, как с ними обходиться.

Каким бы хорошим охотником вы ни были, держитесь подальше от этих презренных тварей.

Более безопасный способ продемонстрировать королю Тойкелле свое высокое положение — это вести себя с ним истинно по-королевски и с подлинным величием, как будто вы — корональ.

— Как будто… — повторил Харпириас. — А почему бы и нет? Это я могу.

В конце концов у меня в роду уже был один корональ.

— Неужели? — весьма равнодушно откликнулся Коринаам.

— Престимион. Корональ времен великого понтифекса Конфалюма. Когда Престимион в свою очередь стал понтифексом, его короналем был лорд Деккерет. Это происходило более тысячи лет назад.

— В самом деле? — произнес Коринаам. — Мои познания в истории вашего народа довольно слабы. Но если в ваших жилах течет кровь короналя, тогда вы должны суметь вести себя подобно короналю.

— Вести себя — возможно. Но не прикидываться короналем.

— Что вы хотите этим сказать?

— Тот вруун из департамента древностей, который передал мне это поручение, — Хептил Маглоир, так его звали — предположил, что здесь, наверху, мне будет легче выполнить свою задачу, если я скажу отинорам, что я и есть корональ.

— Он так и сказал? — Коринаам хихикнул. — По правде говоря, это не такая уж плохая идея.

Как вам известно, они ожидают именно короналя. Вы ведь знаете об этом?

— Да. Но я не получил официального распоряжения притвориться, что я — сам лорд Амбинол. И я не собираюсь делать ничего подобного.

— Даже ради успеха переговоров?

— Даже ради успеха, — резко ответил Харпириас — Об этом не может быть и речи.

— Да ладно вам, принц, — сказал Коринаам, и в его голосе прозвучала легкая насмешка, возможно, даже издевка. — Нет, так нет, раз вы так решили.

— Да, я так решил.

Метаморф снова тихо рассмеялся Его презрительная снисходительность выводила Харпириаса из себя. Как это похоже на метаморфа, подумал он, заниматься подобной софистикой.

Прошло уже много веков с тех пор, как пиуривары — метаморфы, изменяющие форму — существа, у которых так же много имен, как и лиц, добились политического равенства на Маджипуре; но, подобно многим молодым аристократам Замковой горы, Харпириас все же испытывал против них некое застарелое предубеждение. Он полагал, и не совсем беспочвенно, что метаморфы — создания хитрые и неискренние, что это раса интриганов, скользких и непредсказуемых, которые так и не смирились с оккупацией их планеты миллиардами пришельцев, колонизовавших Маджипур около пятнадцати тысяч лет назад. Прошло уже несколько столетий, с тех пор как во времена понтифекса Валентина пиуривары предприняли последнюю отчаянную, но безрезультатную попытку изгнать захватчиков со своей планеты.

Тогда между уцелевшими метаморфами и остальными обитателями Маджипура путем переговоров было достигнуто мирное соглашение — как считалось, ко всеобщему удовлетворению. Но все же… все же…

• Предыдущая
• 7/36
• Следующая