Черный свет (сборник) - Мелентьев Виталий Григорьевич - Страница 18

• Предыдущая
• 18/124
• Следующая

— Мы учимся работать на пишущей машинке. Видишь, и у меня и у Женьки есть свои портативки. Но все равно тетради мы ведем от руки, уроки записываем тоже от руки. А когда нужно, учитель диктует, и мы печатаем на машинке.

— Так… — протянул Вася и иронически присвистнул. — Ну, а телевизоры у вас зачем? Чтобы не скучно заниматься было?

— Что ты! Это учебный телевизор. А для развлечения у нас в столовой стоит.

Нет, это уж слишком! Телевизор и тот приспособлен к школьным занятиям! Такой веселый и интересный аппарат — и вдруг уроки?

Но Лене уже надоело Васино недоверие. Она сказала:

— Послушай, но это, честное слово, нехорошо — ничему ты не веришь!.. А ты знаешь, что у нас, кроме школьных, есть еще и телеуроки.

— Это еще что такое? — удивился Вася.

Лена щелкнула ручкой в стене, и экранчик под полочкой засветился. Вскоре вырисовались цветные картины далекой Антарктики — зеленовато-белые величественные айсберги, фонтаны китов, колонии пингвинов в белых манишках. Потом открылась необозримая горная страна, покрытая слоем льда и снега.

— Это повторный дополнительный урок для шестых классов, — сказала Лена. — Вот на таких учебных телевизорах дают нам уроки. Ты не понимаешь? Ну, видишь ли… программа во всех школах одна и та же. И вот определенные станции передают пособия для уроков. На одной волне — для одних классов, на другой — для других. Я вот смотрю программу для пятого класса. Вот мы, например, изучаем по истории техники доменный процесс. Передача покажет и старые домницы, и более поздние, еще сохранившиеся сейчас домны, и заводы, на которых добывается металл без помощи домен. Так зубришь, зубришь — ничего все равно толком не поймешь. А посмотришь передачу, книжку прочтешь — и все в порядке: сразу на пятерку отвечаешь.

Лена увлеклась. Она достала с полочки катушку с тонкой ленточкой, открыла ящик в столе, вставила катушку в какой-то приборчик и переключила ручку на стене. Экранчик засветился сильнее. На нем вырисовался класс, доска, учитель возле нее. Вот он обернулся, и начался самый настоящий урок по русскому языку.

— Это повторные уроки. Понимаешь? Если ты отстаешь по какому-нибудь предмету, берешь в школьной картотеке повторный урок и вкладываешь пленку, на которой он записан, в проигрыватель. Он соединен с телевизором, и тогда слушаешь и смотришь урок, пишешь диктант, решаешь задачи и все что хочешь.

— Да, — восхищенно протянул Вася, — с такой техникой можно учиться не то что на пятерки, а даже на десятки!

Лена не поняла шутки, и Вася это заметил. Но как ни великолепна была техника, пришедшая на помощь школьнику, он все-таки считал, что теряться ему перед ней не приходится. И поэтому он заговорил с Леной несколько снисходительно: все-таки что бы там ни говорили, а она девчонка и слишком уж расхвасталась. Нужно поумерить ее пыл.

— Вот вам теперь все машины помогают, — сказал он и покровительственно усмехнулся, — а ты бы поучилась в наше время, тогда бы знала, как пятерки достаются!

— Подумаешь — «в наше время». Конечно, теоретически теперь стало легче учиться. Так ведь теперь теория — это еще не все. Если ты не умеешь все делать на практике, все равно пятерки не получишь.

— Так-таки и всё? — также покровительственно улыбаясь, спросил Вася. — Всё-всё?

— Ты не веришь? — рассердилась вдруг Лена. — А знаешь, что в седьмом классе у нас будет экзамен по вождению трактора и комбайна? Ты знаешь, что всю пахоту проводят школьники и студенты? А об уборке и говорить нечего!

— Не знаю, но думаю, что ты уж слишком загибаешь — никто ведь этого не разрешит.

— «Не разрешит»! Почему не разрешить? Ты знаешь, что пшеницу теперь сеют сразу на три-четыре года. Один раз вспашут, посеют, а потом три или четыре года подряд урожаи снимают.

— Ну, этого я не видел, но такую пшеницу выводили.

— «Выводили»!.. — насмешливо протянула Лена. — Если ты хочешь знать, она теперь по всему земному шару растет. И тракторы теперь тоже — будь уверен! — всё автоматически делают: поставишь плуг на нужную глубину, визир установишь и включаешь ток… А там сиди и следи только, чтобы все в порядке было. Даже скучно… Учитель и инструктора все время на мотоциклах разъезжают и проверяют.

Вася смотрел на Лену и начинал ей верить — так горячо она говорила, так ярко горели ее темные глаза, что не верить ей было невозможно…

— А убирают урожай как?

— А так же… Приезжаем в совхоз на производственную практику, нам дают комбайны. Опять установишь визир, включишь мотор — и пошел. Вот тут дело сложное: нужно следить за бункером, за высотой среза. А на полегших хлебах обязательно инструктор рядом.

— Видишь! А говоришь — всё ребята: и пашут и убирают.

— Ну, конечно, не всё, — немного поостыла Лена, — но все-таки большинство работ мы делаем. В программе так и записано: две недели производственной практики в поле. Вот и работаем. Ох, как хорошо в поле!.. Я, наверно, агрономом стану.

— Две недели, — задумчиво сказал Вася. — За год этого мало…

— Ты, честное слово, странный! Конечно, и взрослые работают, ну и мы помогаем.

— Видишь! То всё делаем, то — помогаем.

— Конечно, всё!.. Что нам скажут, то всё и делаем. И потом, визир контролирует! Тут и младенец все сделает.

— Что это еще за визир?

— А такой прибор… Ну, вот дедушка тебе рассказывал, что на автомашинах установлены такие приборы, что не позволяют ей съехать с шоссе. А на тракторе, на комбайне, сеялке и других машинах установлены такие приборы, которые не позволяют им свернуть с прямой линии. Как наведешь визирный прибор на какой-нибудь предмет, так хоть бейся не бейся, а трактор ровнехонько пойдет на этот предмет.

— Скажешь, вы и на заводе работаете? — недоверчиво спросил Вася.

— Ясно! У нас три недели производственной практики на заводе. У станков стоим. Управляем ими. Потом на животноводческих фермах бываем, тоже работаем! Если ты в теории силен, а на практике ничего сделать не можешь, все равно пятерку не получишь, в институт не примут.

— А… а в школе мастерские есть? — срывающимся голосом спросил Вася, мгновенно вспомнив свою школу, товарищей и все, что с ним произошло.

— Конечно, есть! Там и учатся вначале, а потом на фабриках, рудниках, заводах… В восьмом классе сдают вождение автомашины, а в девятом уж выбирают основную профессию…

— Лена! — крикнул дедушка. — Мама беспокоится: куда ты нашего гостя дела?

— Сейчас, сейчас! — откликнулась Лена и потащила за собой Васю. — Пойдем обедать. А вообще, когда я читаю старые книги про школу, так мне кажется, что у нас лучше.

Вася уже не слушал Лену. Он опять задумался над своей судьбой. Теперь она вырисовывалась не такой уж мрачной. Техники он не боится. И еще он подумал про Лену, что она толковая девочка, толковее многих мальчишек. Ничего не боится. Технику любит. Все понимает. Это здорово…

Но в следующую секунду Вася спохватился, что думать о ней слишком долго было бы не совсем серьезно. Ведь он все-таки мужчина. С какой стати думать о девчонке! И чтобы заставить себя не думать о ней, хоть ему все время думалось, он тихонько вздохнул и сурово нахмурил свои выгоревшие, редкие брови: ему казалось, что, когда хмуришься, сила воли прибавляется. А сейчас ему прежде всего нужна сила воли. Без нее не справишься с трудностями в каком угодно году и в какой угодно обстановке.

Сила воли помогла Васе Голубеву в первые же минуты обеда.

В столовой собралось все семейство Масловых: дедушка, жена его сына Валентина Петровна, Лена и Женька. Их отца — техника автобазы Александра Евгеньевича — дома не было: он уехал в командировку. Взрослые спокойно, даже равнодушно показали Васе свободный стул. Вася вспомнил, что мама учила его никогда не садиться до тех пор, пока не сядут взрослые. Вася так и сделал. Он скромно стоял, слегка нахмурив брови, у своего стула и старался ни на кого не смотреть. Лена и Женька, конечно, немедленно уселись на свои места и потянулись к тарелкам с салатом и селедкой. Валентина Петровна немедленно отметила это.

• Предыдущая
• 18/124
• Следующая