Стихотворения. Проза - По Эдгар Аллан - Страница 17
- Предыдущая
- 17/264
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
17
1835
1
ОДНОЙ В РАЮ
В твоем все было взоре,
О чем грустят мечты:
Была ты — остров в море,
Алтарь во храме — ты,
Цветы в лесном просторе,
И все — мои цветы!
Но сон был слишком нежен
И длиться он не мог,
Конец был неизбежен!
Зов будущего строг:
«Вперед!» — но дух, мятежен,
Над сном, что был так нежен,
Ждет — медлит — изнемог.
Увы! — вся жизнь — в тумане,
Не будет больше нег.
«Навек, — навек, — навек!»
(Так волны в океане
Поют, свершая бег).
Орел, убит, не встанет,
Дуб срублен, дровосек!
Все дни мои — как сказки,
И снами ночь живет:
Твои мне блещут глазки,
Твой легкий шаг поет,
В какой эфирной пляске
У итальянских вод.
Ты в даль морей пространных
Плывешь, меня забыв,
Для радостей обманных,
Для грез, чей облик лжив,
От наших стран туманных,
От серебристых ив.
2
ГИМН
Зарей, — днем, — в вечера глухие, —
Мой гимн ты слышала, Мария!
В добре и зле, в беде и счастьи,
Целенье мне — твое участье!
Когда часы огнем светали,
И облака не тмили далей,
Чтоб не блуждать как пилигрим,
Я шел к тебе, я шел к твоим.
Вот бури Рока рушат явно
Мое «теперь», мое «недавно»,
Но «завтра», веруют мечты,
Разгонят мрак — твои и ты!
3
К МАРИИ
К Ф.
Любимая! меж всех уныний,
Что вкруг меня сбирает Рок
(О, грустный путь, где средь полыни
Вовек не расцветет цветок),
Я все ж душой не одинок:
Мысль о тебе творит в пустыне
Эдем, в котором мир — глубок.
Так! память о тебе — и в горе
Как некий остров меж зыбей,
Волшебный остров в бурном море,
В пучине той, где на просторе
Бушуют волны, все сильней, —
Все ж небо, с благостью во взоре,
На остров льет поток лучей.
4
В АЛЬБОМ
Френсис Сарджент Осгуд
Ты хочешь быть любимой? — Верь
Тому пути, которым шла.
Будь только то, что ты теперь,
Не будь ничем, чем не была.
Так мил твой взор, так строен вид,
Так выше всех ты красотой,
Что не хвалить тебя — то стыд,
Любить — лишь долг простой.
1836
1
ИЗРАФЕЛИ
…И ангел Израфели, чье сердце — лютня и чей голос — нежней чем голоса всех других созданий Бога
Есть дух небесных келий,
«Чье сердце — лютни стон».
Нигде в мирах не пели
Нежней, чем Израфели;
Все звезды онемели,
Молчали, в сладком хмеле,
Едва запел им он.
Грезя в высоте,
Вся любви полна,
Покраснев, луна
Звуки те
Ловит через темь;
Быстрые Плеяды
(Коих было семь)
С ней полны услады.
И шепчут, в сладком хмеле,
Хор звезд, все духи в мире,
Что сила Израфели —
В его напевной лире;
И он вверяет струнам,
Всегда живым и юным,
Чудесный гимн в эфире.
Но ангел — гость лазури,
Где строй раздумий — строг,
Любовь — предвечный бог;
И взоры светлых Гурий
Полны той красотой,
Что светит нам — звездой.
Да, там, в лазури ясной,
Ты прав, о Израфели,
Презрев напев бесстрастный.
Наш лавр, бард светлокудрый,
Прими, как самый мудрый!
Живи среди веселий!
С экстазами эфира
Твои согласны звуки.
Страсть, радость, скорбь и муки —
Слиты с палящей лирой.
Молчите, духи мира!
Лазурь — твоя! у нас
Тоска, несовершенство;
Здесь розы, — не алмаз;
Тень твоего блаженства
Наш самый яркий час.
Когда б я жил,
Где Израфели,
Он, — где мне Рок судил,
Быть может, струны б не звенели
Его мелодией веселий,
Но смелей бы полетели
Звуки струн моих до области светил.
1837
1
К ЗАНТЕ
Ты взял, прекрасный остров, меж цветов
Нежнейшее из всех названий нежных!
Как много будит пламенных часов
В мечтаньях вид холмов твоих прибрежных!
Как много сцен — каких блаженств былых,
Как много грез — надежд похороненных,
И ликов той, что не мелькнет на склонах,
Вовек не промелькнет в лесах твоих.
«Вовек!» о звук магически-печальный,
Все изменяющий! и ты — вовек
Не будешь мил, о, остров погребальный!
Кляну цветы вдоль тихоструйных рек,
Край гиацинтовый! пурпурный Занте!
Isola d'oro, fior di Levante!
17
- Предыдущая
- 17/264
- Следующая
